Еще на въезде в крепость я встретилась с хмурым стражем, который окинул таким взглядом, что лучше не вспоминать. Да, Его Величество тут явно не жаловали.
– Входите, – позвал паж, показывая жестом, что меня уже ждут.
Вошла, и от порога низко склонила голову, передала послание тому, на кого боялась поднять глаза.
Взглянув на конверт, Бюсси усмехнулся:
– Никак послание от мэтра Шико? Странно. Не находишь, Реми?
– Возможно, вы правы, сударь, а быть может, и нет, – ответил ле Одуэн, вставая из-за стола. Господа, видимо, ужинали и вели дружескую беседу на отвлеченные темы. Я была тоже очень даже не против, что-нибудь поесть, прежде, чем меня отправят обратно.
– Снова говоришь загадками, дорогой мой эскулап? Ну, что же, сейчас узнаем, зачем я понадобился господину де Шико, – сказал Бюсси, вскрывая конверт. Реми поднес ему свечу, чтобы тот мог лучше ознакомиться с посланием. Не взглянув на меня, граф велел:
– Сударь, подождите за дверью. Я должен обдумать свой ответ.
Вышла, возблагодарив судьбу за то, что не пришлось открывать рта. Так как очень боялась оказаться узнанной.
То, что господин д'Амбуаз не удостоил посыльного даже взглядом, немножко покоробило, но лучше пусть так, чем иначе. Я хоть и дворянин, но не столь знатного происхождения, а стало быть – второго сорта, да еще и в услужении у шута. Классовые градации всегда имели место в мире людей. Даже в двадцать первом веке они никуда не делись, сих пор встречают по одежке и стилю жизни, а не по уму. А уж тут, в мире темноты и не просвещенности (как считается на страницах истории) все обстоит еще хуже.
«Ладно, мы не гордые, к трудностям привычные, место свое знаем», – рассуждала я сама с собой, ожидая ответ на письмо. Желудок призывно урчал, побуждая меня сильно нервничать, оттого ожидание становилось почти невыносимым.
С посланием вышел Реми, чего и следовало, собственно, ждать. Не станет же Бюсси сам утруждать себя таким «не графским» делом.
Я взяла конверт и хотела уже уходить, как мой аллергический чих возобновился.
– О, сударь! Да у вас не простуда! Постойте секундочку, у меня есть чудеснейшее средство. Клянусь честью, оно вам непременно поможет, – сказал Реми, тем самым вынуждая меня остаться.
Я бы сейчас все отдала, за то, чтобы избавиться от ненавистного недуга.
Ле Одуэн вернулся довольно быстро, зажимая в руке какой-то пузырек.
– Вот, сударь, нужно понюхать это снадобье и помазать под носом, вам станет легче.
Я последовала его совету. Неприятный запах пробрался, казалось, до мозгов, чем-то напомнил аромат хрена.
Мама часто закручивала на зиму кушанье, которое у нас называлось «хренодерка» – иначе и не назовешь – смесь из чеснока, хрена и помидор, перекрученная через мясорубку и смешанная между собой с добавлением соли. Убойная вещь, особенно зимой, когда хворь, в виде простуды и гриппа, так и норовит поймать за нос. С пельмешками, да на хлебушек! Ммм… вкуснота! На мои мысли тут же отреагировал желудок. Голод – не тетка, пора было уходить. Вылетела за дверь и остановилась в нерешительности, осматриваясь по сторонам. Стемнело. В свете фонарной свечи сложно было выбрать направление.
Городок Анже я знала недостаточно хорошо, чтобы бродить по нему среди ночи без провожатого.
Пока обдумывала куда пойти, на улицу вслед за мной вышел лекарь.
– А… вы еще здесь? – удивился он, увидев посыльного все еще топтавшимся на пороге, хотя мы распрощались некоторое время назад.
Не хотелось вступать в диалог, но молчать с моей стороны посчиталось бы верхом невежливости. Кивнула в ответ, все еще не раскрывая рта. Лекарь встал, как вкопанный, рядом, не решаясь уйти: вдруг, нанесу вред его драгоценному графу. И я решилась, немного изменила голос и чуть с хрипотцой спросила:
– Сударь, я впервые здесь и еще плохо ориентируюсь в крепости, особенно в темноте. Вы не подскажете, где тут можно отдохнуть и немного подкрепиться.
– А… так вот почему вы не уходите! – обрадовался он. – Господин…
– Рушь, Пьер ле Рушь, – придумала, удивляясь себе, новое имя.
– Идемте господин ле Рушь, я с удовольствием вас провожу, тем более, что мне это не составит никакого труда.
По пути к трактиру все время опасалась, что Реми узнает во мне Катрин. Но он даже не смотрел на меня, широким шагом чеканил по пыльной мостовой, словно сваи заколачивал.
Едва успевала за ним. На то, чтобы запомнить дорогу, мне мозгов, конечно же, не хватило. А лекарь вдруг резко остановился (так что я почти врезалась в него) и обернулся ко мне. Хищно улыбаясь, спросил:
– Забыл уточнить, вы предпочитаете изысканные блюда или обычные, господин де Шнур?
При упоминании настоящего имени я вздрогнула от неожиданности и не нашлась сразу, что ответить.
– О, вы снова потеряли дар речи, госпожа де Шнур, не так ли?!
Эскулап оказался слишком прозорлив и мой спектакль с переодеванием вот-вот грозил провалиться под бурный свист единственного зрителя. Я пошла в атаку:
– Да, что вы себе позволяете! Какая я вам госпожа? Вы пьяны, сударь?! Да за такие слова, я вызову вас на дуэль, невежа!
– Ой! А-ха-ха-ха! Не смешите меня, Катрин! Меня? На дуэль? Помилуйте, за что?
– Да вы! Да вы!!! – я готова была разреветься и убежать, но лекарь, крепко держал за руку. То, что вырываться из его объятий бесполезно поняла еще тогда, у «Весельчака».
– Ну-ну… Возьмите платок…
– Не нужен мне ваш платок и вообще с чего вы взяли…? – таиться теперь было бессмысленно, я проиграла эту битву.
– С чего? Ну, во-первых, дорогой посыльный, вы слишком скованы, и я это сразу отметил, как только ваша правая нога переступила порог. К тому же, постоянно надвигаете шляпу на глаза. «К чему бы это?» – Подумал я и решил понаблюдать за странным посыльным, дабы подтвердить, либо опровергнуть свои догадки. Когда вы покинули нас, я поспешил за вами. Потом, когда мне, с превеликим удовольствием, удалось облегчить ваши страдания, по неосторожности, вы все-таки одарили меня благодарным взглядом, моя госпожа. И этот взгляд, хочу вам доложить, нельзя спутать ни с чьим другим!
– Отчего же?
– Я никогда в своей жизни не видел таких красивых глаз, как у вас, Катрин!
– О, Боже! Но вы ведь никому (я сделала ударение на этом слове) не сказали о своих подозрениях?
– Если бы я хотел вашего разоблачения, это бы уже произошло.
– Спасибо.
– Не стоит… Я все равно не отпущу вас, пока не расскажете, от кого прячетесь и зачем придумали этот маскарад.
– Но – это довольно непросто, господин Реми. К чему вам знать обо мне?
– К чему? К ЧЕМУ?! И вы еще спрашиваете об этом? Господин де Бюсси места себе не находит. Искренне считает, что виноват перед вами в том, что не удержал, не узнал, в каких бедах вы пребываете, не помог вам в минуту отчаяния. Мы ведь думали, что вы погибли!