Антонио выразил желание остаться и выпить с Генри.
Риккардо вывел Лили из ресторана, крепко держа за локоть. Когда они вышли на тротуар, он резко повернул ее к себе:
– Что с тобой случилось?
Она ни за что не скажет ему о своем положении прямо здесь, на шумной манхэттенской улице.
– Я сказала, у меня сегодня был тяжелый день. Что здесь делает Антонио?
– Сует свой нос куда не надо, как обычно, – проворчал Риккардо. – Не уклоняйся от ответа, Лили. С тобой явно что-то случилось. Ты почти не ела. Ты вообще плохо ела всю неделю.
Лили посмотрела в сторону.
– Меня просто немного тошнит, вот и все.
– Тогда нам надо показать тебя доктору, – мрачно произнес Риккардо. – Я не хочу, чтобы у тебя снова это началось.
– Я была у доктора. У меня все в порядке.
– Тогда в чем дело? – Придвинувшись к ней, Риккардо схватил ее за руку. – Мы не пойдем никуда, пока ты не скажешь мне.
– Я думаю, мы должны…
– Лили!
Швейцар, направившийся было к ним, остановился, услышав крик Риккардо.
– Скажи мне все.
Его злость, ее ужас, полная утрата контроля над собой разом обрушились на нее.
– Я беременна! – выкрикнула она. – Я беременна, черт возьми! Ну что, ты счастлив?
Он побледнел как мел. Швейцар быстро ретировался. Они стояли друг напротив друга посреди людной улицы. Затем Риккардо, схватив ее за руку, отвел подальше от ресторана.
– Ребенок мой?
Лили изумленно взглянула на него:
– Что за вопрос?!
– Может, от Тейлора?
Лили прижала руку к животу.
– Я беременна семь недель. Ровно семь недель. Это твой ребенок.
– Нам не следует здесь разговаривать об этом. – Риккардо провел рукой по волосам.
– Я пыталась избежать этого разговора, – пробормотала она. – И надеюсь, что швейцар ничего не слышал.
Риккардо подошел к швейцару, что-то сказал ему, и парень бросился бежать. Через минуту он подогнал к дверям «ягуар».
Риккардо открыл дверцу машины.
– Садись.
Они не разговаривали всю дорогу домой. Все его внимание было сосредоточено на движении. Когда они вошли в дом, Лили включила свет в гостиной и уселась на диван. Риккардо налил себе виски и стал шагать по комнате, словно дикий зверь, оказавшийся в клетке и не знающий, что ему предпринять.
Наконец он остановился возле камина и взглянул на нее:
– Это случилось на Барбадосе, судя по времени.
Лили кивнула:
– Я забыла принять противозачаточные таблетки в то утро, когда мы вылетели. И вспомнила только после нашего секса.
Глаза его сузились.
– И ты не сказала мне об этом?
Лили сжала губы.
– Шанс забеременеть был минимальным.
– Да, но это случилось! – прорычал он. – Ты должна была мне сказать.
Лили вскочила. Она чувствовала себя слишком беспомощной, когда он возвышался над ней.
– А зачем? Какая разница? Это случилось. А теперь нам надо решить, что мы будем делать дальше.
Риккардо подскочил к ней.
– У нас будет ребенок!
– Конечно, будет. – Она в ужасе уставилась на него. – Мы должны решить, что нам делать после того, как мы расстанемся.
– Расстанемся? Мы не будем делить ребенка, Лили.
– Что ты тогда предлагаешь? – воинственно спросила она. – Чтобы мы остались вместе и жили счастливо всю жизнь?
Губы его искривились в улыбке, обнажив зубы.
– Именно это я и предлагаю, tesoro. Рад, что ты согласна со мной.
Она вгляделась в его лицо. Он шутит? Но она увидела мрачную решимость. Лили вскинула голову.
– Я ни за что не буду жить в несчастном браке. Я знаю, что это такое – вырасти в семье, где родители не любят друг друга, и я не хочу такой участи для своего ребенка.
– Думаешь, лучше втянуть ребенка в войну между двумя взрослыми?
– Я думаю, что лучше расстаться по-дружески и соблюдать интересы ребенка.
– Замечательно, Лили, – протянул он. – Но я не могу позволить тебе разрушить будущее нашего ребенка. Ты можешь оспорить это, а я буду судиться с тобой.
– Ты с ума сошел. – Она с отчаянием взглянула на него. – У нас ничего не получится.
– Получится, если мы захотим. – Скрестив руки на груди, Риккардо твердо взглянул на нее. – Разве последние несколько недель не убедили нас в том, что мы можем идти на компромиссы? – Он приподнял пальцами ее подбородок. – Нам было хорошо с тобой совсем недавно, Лил. И когда-то у нас был прекрасный брак. У нас все получится.
– Разве ты забыл, что это значит – быть не членом семьи, а частью делового партнерства? Ты хочешь этого для себя? Для нашего ребенка?
– Если то, что у нас было в постели, называется деловым партнерством, тогда я не против, – ухмыльнувшись, ответил Риккардо.
– Ты… – Лили не находила слов.
– Я – мужчина, который хочет семью, – произнес Риккардо. – Ты носишь моего ребенка, Лили. Де Кампо не разводятся. И я хочу, чтобы у нас было много детей. Мои братья – это самое ценное, что у меня есть. Я хочу того же для нашего ребенка.
Когда-то Лили думала, что она представляет для него самую большую ценность.
– Значит, ты не собираешься меня отпускать?
– Ты можешь уйти, когда наша сделка будет завершена. Но я с тобой не разведусь.
Почему? Лили хотела закричать на него, но горло ее сжалось, и она не смогла издать ни звука. Почему она допустила такую глупость, почему она позволила этому случиться? Теперь она будет связана с человеком, которого полюбила на всю жизнь, но он никогда ее не полюбит!
– Я устала, – коротко сказала Лили, потому что, если бы она вымолвила еще хоть слово, она разрыдалась бы. – Мне надо отдохнуть.
Обессиленная и переполненная чувствами, она поднялась по лестнице в спальню, расстегнула платье и бросила его на пол. Умывшись и почистив зубы, Лили скользнула под шелковые простыни. В темной и тихой комнате она наконец дала волю слезам.
Она оплакивала свою мечту. Оплакивала свое детство. Оплакивала тот вред, который они причинили друг другу. И когда Риккардо пришел к ней и протянул к ней свои сильные, утешающие руки, она прижалась к нему и стала слушать его, пока ее слезы не намочили его рубашку.
– Не надо печалиться, amore mio, – прошептал он. – Прошлое осталось позади. Мы отвечаем за свое будущее, и я обещаю тебе, мы справимся со всеми трудностями.