– Возьмите ваши документы. Вы не первая суперзвезда, которая считает, что ей все позволено.
– Офицер! – зарычал Риккардо. – Моей жене плохо. Она беременна. И я мчался к ней.
Полицейский заморгал:
– Куда?
– В наш дом в Вестчестере. Это в десяти минутах езды отсюда.
Полицейский подозрительно взглянул на него:
– Лучше бы сказали правду.
– Это правда, – отчаянно выдохнул Риккардо. – Могу я ехать?
– Вы последуете за мной, – строго сказал полицейский. – Я запрещаю вам ездить сегодня, и я довезу до дома вас и вашу машину.
Риккардо, кивнув, повиновался офицеру. Тот, включив сирену, доставил их до дома через пятнадцать минут.
Он нашел Лили в гостиной. Она лежала на диване, свернувшись калачиком.
– Cara. – Риккардо опустился на колени рядом с ней. Лицо ее было бледным.
– Я не хотела пугать тебя, – прошептала она. – Мой телефон разрядился.
Он взял ее за руки.
– Что с тобой случилось?
Лили прикусила губу.
– Я не знаю. Меня тошнило… и у меня нехорошие боли.
Риккардо взглянул на полицейского, стоявшего за его спиной, но тот уже вызвал по рации скорую помощь. Слезы текли по щекам Лили.
– Я не хотела беспокоить тебя…
– Давно у тебя боли? – встревоженно спросил Риккардо.
– Два часа. – Лили закрыла глаза. – Рик, что-то случилось. Я плохо себя чувствую.
Усевшись на край дивана, он прижал ее к себе.
– Все будет хорошо, любимая, я обещаю тебе. Сюда едет скорая.
Она прижалась лицом к его груди.
– Прости, ты должен быть на том совещании…
Он прижал пальцы к ее губам.
– Работа для меня – ничто без тебя. И я – ничто без тебя. Разве ты не понимаешь? Я совершал глупости, потому что люблю тебя. Потому что не хочу тебя терять.
Ресницы ее дрогнули.
– Утром я гуляла вдоль реки и думала.
Сердце подпрыгнуло в его груди.
Слезы хлынули из ее глаз, потекли по щекам.
– Я люблю тебя, Риккардо. Никогда не переставала любить. Ни на минуту.
– Пожалуйста, прости меня, – прошептал он, испытав огромное облегчение. – Это была моя последняя ошибка.
Лили покачала головой:
– Я тоже совершила ошибку. Мне не надо было бежать. Я боялась, если ты увидишь, в каком смятении я нахожусь, то разлюбишь меня.
Он поднес ее руку к губам.
– Больше никакой лжи. И неважно, какой болезненной может быть правда.
– Согласна.
– Приехала скорая, – сказал полицейский, отходя от окна.
Взяв Лили на руки, Риккардо вышел с ней наружу. У нее все будет хорошо. Она должна поправиться. Других мыслей он не допускал.
Седовласый врач-реаниматолог вышел в холл, где сидели Риккардо, Гейб, Алекс и, как ни странно, Антонио, который тоже приехал сюда после рабочего дня. У врача был вид человека, проработавшего без отдыха много часов подряд.
Сердце Риккардо упало.
Пожилой врач остановился перед ним, усталая улыбка скривила его губы.
– С ними обоими все в порядке. Лили страдала от преэклампсии – резкого повышения давления, встречающегося у беременных. Ничего страшного, но ей нужно будет чаще посещать своего врача.
Риккардо облегченно выдохнул:
– А боль?
– Под контролем. Вы можете забрать ее домой, как только мы оформим бумаги.
Слава богу. С Лили все в порядке. Ребенок жив.
Доктор улыбнулся:
– Рад был сообщить вам хорошую новость.
– Спасибо, – срывающимся голосом прошептал Риккардо. – У меня нет слов.
Он уронил голову на руки. Его глаза защипало от слез. Чья-то рука опустилась на его плечо.
– Твоя мать тоже страдала от преэклампсии. Лили поправится.
Сквозь пелену слез Риккардо взглянул на Антонио. Он был потрясен, когда отец приехал в больницу и ждал вместе с ними, не сказав ни слова. Но чувства, от которых потемнели стальные глаза отца, потрясли его еще больше.
Антонио выпрямился, будто устыдившись своей слабости.
– Не беспокойся по поводу совета директоров, – грубовато произнес он. – Ты получил сто процентов их голосов.
Риккардо долгим взглядом посмотрел в его глаза:
– Grazie.
У него есть Лили. Теперь он мог подумать о своем будущем.
Лили гордилась своей силой духа. Именно она помогла ей оставить Айову и окунуться в ту жизнь, о которой она могла только мечтать. Именно она помогала пациентам встать на ноги, когда они уже готовы были отказаться от борьбы за свое здоровье. Но слабость, которую Лили почувствовала, направляясь к выходу из больницы, была так велика, что ей трудно было идти.
Нянечка открыла ей дверь – и Лили вышла на яркий свет. Риккардо ждал ее на улице, возле своей машины. Ноги ее задрожали, когда он направился к ней – высокий, импозантный, с таким решительным выражением лица, что ей захотелось кинуться в его объятия.
А если бы он не приехал за ней? А если бы она потеряла его?
Колени ее подогнулись, и он подхватил ее на руки. Закрыв глаза, Лили ощутила его силу, его решимость. Их хватит для них двоих.
– Поедем домой, – тихо сказал он.
На Манхэттен они ехали в молчании. Всю дорогу Риккардо держал ее руку на своем колене, будто боялся ее отпустить.
Старинный особняк ждал их – величественный, он мерцал в лучах заходящего солнца. Тяжелые кирпичные стены фасада были такими крепкими, что, казалось, их не могли разрушить века.
Лили вышла из машины и вспомнила тот день, когда сюда съехались гости, чтобы стать свидетелями их развода.
Сейчас здесь было тихо. Никаких лимузинов. Никакой болтовни. Никаких ложных иллюзий о совершенстве с каждой стороны.
Риккардо обошел машину и обнял жену за талию.
– О чем ты думаешь?
– Перед нами – чистая страница, – тихо сказала она. – Мы можем начать писать нашу историю.
Подхватив Лили на руки, Риккардо понес ее к дому.
Прошедший год был для них просто виражом на дороге их совместной жизни. А завтра будет новый день.
Вестчестер, Нью-Йорк
– Я ничего не понимаю в этом, но думаю, ему надо дать сильное мужское имя, подчеркивающее его характер.