– А-а, – Леший махнул рукой, – думай, что хочешь.
– Там, слышь, в «Вате», на глаза и уши не надейся, на тепло и запах иди. Сумеешь?
– На запах? – теперь удивился Леший.
– Ну. Вспомни, как товарищ твой пахнет, и шагай. И тепло улавливай. Иначе и его не найдешь, и сам заплутаешь. Хоть ты и этот… Избранный.
– Лады, фантазер, – Леший махнул рукой и продолжил путь, бормоча себе под нос: – По запаху! Придумал тоже! Я собака, что ли?
Пролом в крыше был небольшой, только-только протиснуться, зато лететь вниз было не два, а все три стандартных этажа, потолки в здании оказались высокими. Но на этот раз Леший приземлился удачно, даже удержался на ногах. И практически сразу увидел второй вход в ловушку «Снежная вата», если проще – в морозильник.
Здесь вход выглядел более привычно – толстая дверца с мощной ручкой. Точь-в-точь как в промышленном холодильнике. Леший когда-то слышал о «Снежной вате», такие ловушки распространены в северных районах Московской локации, но сталкер редко забредал севернее Коптева, поэтому лично столкнулся с морозильником впервые.
Леший припомнил, что рассказывали о «Снежной вате» опытные ходоки. Во-первых, бандюган прав, на слух и зрение внутри ловушки рассчитывать бессмысленно. Парящие повсюду пушистые хлопья снега отлично глушили все звуки и перекрывали обзор, хоть свети фонарем, хоть полагайся на функцию ночного видения.
Во-вторых, бродить внутри гигантского морозильника можно вечно, поскольку внутри его не работали вообще никакие навигационные приборы, в том числе вживленные или естественные, вроде врожденного чувства направления и расстояния, присущего, как выяснилось после Катастрофы, не только перелетным птицам и другим мигрирующим животным, но и некоторым людям. Попавшие в ловушку ходоки могли до бесконечности нарезать круги трехметрового диаметра посреди морозильника, но при этом пребывать в полной уверенности, что идут по прямой или по сложному маршруту.
Третьей очевидной, но оттого не менее коварной особенностью ловушки являлась температура. И зимой, и летом в морозильнике было около минус двадцати. Климатическая система боевого костюма легко справлялась с такой температурой, и теоретически замерзнуть в ловушке удалось бы только по «собственному желанию», но на практике все решало время. Тот, кто зависал в морозильнике надолго, все-таки замерзал.
Леший взялся за ручку двери и на секунду замешкался. А действительно, стоило ли добровольно совать голову в петлю? Сталкер зажмурился и помотал головой. Прочь, трусливые мыслишки!
Леший открыл дверь и решительно шагнул внутрь морозильника.
Что еще говорили бывалые? На входе надо поставить маяк. Обязательно такой, чтобы выделял тепло. Световой или радиомаячок не помогут. В трех шагах не разглядишь никакой свет, а в десяти – не поймаешь радиосигнал. Странный снег в морозильнике был ко всему прочему серьезным источником помех для любого вида связи, даже для М-сети.
Леший пошарил в карманах и выудил пару химических фонарей. При минус двадцати светиться и выделять минимальное тепло эти штуковины должны минут десять, не дольше. Такого запаса времени могло не хватить. Леший спрятал фонари и ощупал дверь изнутри. Ручка имелась и с этой стороны. Сталкер недолго подумал и привязал к ней веревку, а затем, подумав еще немного, активировал и бросил под порог один из фонарей. Для страховки. Теперь можно и углубляться в «снежную вату».
Еще опытные люди говорили, что в ловушке водится что-то вроде небольших биомехов, но дать их описание или хотя бы поклясться, что это реально биомехи, никто не мог. «Что-то там есть», вот все, что могли сказать побывавшие в ловушке ходоки. Что это и насколько оно опасно – никаких данных. Разве что косвенные. В «Снежной вате» навсегда оставался каждый десятый. Статистика вроде бы не впечатляющая, но ведь десять из десяти сталкеров были одеты в одинаковые костюмы с подогревом, но девять возвращались, а один нет. И это при том, что вне ловушек отказы климатической системы случались гораздо реже, максимум – один на десять тысяч, даже в суровых условиях Новосибирской локации.
Вот и думай после этого, помогало что-то ходокам остаться в морозильнике навечно или нет. Скорее всего, помогало. А что это такое конкретно, Дед Мороз его знает! Сталкеры называли коварных невидимок «Ледяными русалками» или «Снегурочками».
Леший сделал десяток шагов и подергал веревку. Пока все шло нормально. Свет химического фонаря сталкер уже не видел, но веревка внушала уверенность в успехе затеи. Леший сделал еще несколько шагов и резко остановился.
Он что-то почувствовал! Что-то вроде мягкого, прохладного прикосновения к щеке. И это не было прикосновением крупной снежинки, нет. Лица сталкера коснулось что-то более плотное, но все равно мягкое, будто бы рука в лайковой перчатке.
С одной стороны, Лешего порадовало, что это не мясницкий тесак, крюк или пила, но с другой – в этом местечке могли оказаться опасными и мягкие прикосновения.
Леший вспомнил советы бандюгана и сосредоточился на ощущениях. Никакого тепла, кроме собственного, он не чувствовал. Посторонних запахов тоже не улавливал.
Сталкер вдруг поймал себя на мысли, что и не помнит, как пахла Лера. И пахла ли вообще. Леший перебрал в памяти эпизоды совместного рейда. Два-три раза спутники стояли довольно близко друг к другу. То нос к носу, выясняя, кто круче, то случайно, например в коридоре-змейке. Леший ощущал тепло Леры, видел вблизи ее гладкую кожу, серебристую паутинку «татуировки» из въевшихся наноботов на шее, заглядывал в бездонную глубину ее синих глаз… но не чувствовал запаха. Может, потому, что в такие моменты у него перехватывало дыхание?
«И действительно, не кобель же, чтобы принюхиваться, – Леший нервно погладил спусковой крючок ИПП. – Откуда мне было знать, что это пригодится?»
Лица снова коснулось что-то мягкое. Теперь казалось, что по левой щеке провели беличьей кисточкой или прядью волос. Сталкер рефлекторно повернул голову влево. Ни движения воздуха, ни тепла он опять не уловил.
«Мистика. Ну точно, будто русалки хороводят. Только истерического смеха не хватает».
Леший вновь проверил натяжение веревки, сделал осторожный шаг вперед и снова замер, ощутив третье «мистическое» прикосновение. Теперь кто-то или что-то погладило сталкера мягкой лапой по лбу.
Леший резко выбросил вперед руку и ухватил нечто податливое, как… снег. Холодное мягкое нечто рассыпалось в пальцах, и в ту же секунду в лицо Лешему прилетел внушительный снежный ком. Сталкер лихорадочно протер глаза и, чтобы не рисковать, опустил пластиковый визор шлема.
Примерно минуту ничего странного не происходило, Леший даже решил, что все эти прикосновения и игра в снежки ему почудились. Но едва сталкер сделал очередной шаг, в плечо ткнулось нечто по-прежнему мягкое, но уже тяжелое. Сталкер даже покачнулся.
«А плазменную гранату не хотите?!»
Леший потянулся было за гранатой, но вовремя себя остановил. Куда ее бросать? Себе под ноги? Прямо? Вправо, влево? А если там Лера? Да и не факт, что это поможет. Бывалые говорили, что любой огонь в морозильнике гаснет, едва вспыхнув.