– Что сделал Роупер? – спросил Джонатан в приступе злобы. – Кроме… Хамида… всего этого…
– Важно то, что он делает сейчас.
– А если бы он остановился? С этого момента. Насколько он виновен? Был виновен?
Джонатан вспомнил, как плечо Роупера приблизилось к нему. «Беседка на вершине холма. Вид на море». И Джед туда же: «Лучшее место на земле».
– Он ворует.
– Где? У кого?
– Везде и у всех. Если дело сомнительное, наш приятель тут как тут, и Коркоран расписывается. Сам рук не пачкает, прикрываясь компанией «Айронбрэнд», а там все мирно: оборотный капитал, торговля бросовой землей, минералы, тракторы, турбины, предметы потребления, парочка танкеров, немного биржевой деятельности, игра на понижение и тому подобное. Офисы в белой части Нассау, сметливые молодые люди за компьютерами. Это часть дел, которая не процветает, мягко говоря, и о которой вы и так знаете.
– Боюсь, что нет.
– Или всегда можете узнать. Дела его за последний год хуже некуда, а за последние месяцы – просто печальны. Акции упали со ста шестидесяти до семидесяти, еще три месяца назад у него были отличные позиции по платине, сейчас все пошло прахом. Но его это не особенно трогает, он просто сокрушается. – Берр перевел дух и начал с новыми силами: – Но если посмотреть, что скрывается под вывеской «Айронбрэнд», то станет чуточку не по себе. Пять классических для Карибского бассейна штучек – отмывание денег, золото, изумруды, ценная древесина из тропиков и торговля оружием. Оружие, оружие и снова оружие. Фальшивые фармацевтические препараты в поддельных упаковках – Министерство здравоохранения смотрит на это сквозь пальцы. Псевдоудобрения – Министерству сельского хозяйства нет до этого никакого дела… – Гнев в голосе Берра крепчал, словно медленно надвигающийся шторм, и был тем более зловещ, что никак не мог разразиться. – Но всевозможные пушки – его первая любовь. «Игрушки», как он ласково их называет. Тому, кто ощутил вкус власти, без таких «игрушек» не обойтись. Не верьте болтовне о дополнительном предмете потребления и об индустрии обслуживания. Оружие – это наркотик. Уверяю вас – он все равно что на игле сидит. И в торговле оружием – свои трудности, хотя многие считают, что она-то не подвержена кризисам. Ан нет. Правда, ирано-иракская война развратила дельцов по этой части, и они уже решили, что так будет продолжаться вечно. Но с тех пор дела пошли резко вниз. Слишком много производителей оружия на слишком малое количество войн. Рынок забит им. Мира вокруг все больше, а твердой валюты все меньше. Наш Дикки сунулся было в сербо-хорватскую заваруху, к хорватам – через Афины, к сербам – через Польшу. Но его оттерли – слишком много желающих. Куба – дело дохлое, Южная Африка – тоже, там свое производят. Ради Ирландии и шевелиться не стоит, а то бы Роупер и этим не побрезговал. А вот в Перу он орудует, снабжает парней из Сендеро Луминосо. Ну и заигрывает с мусульманскими повстанцами на Южных Филиппинах. Правда, северные корейцы его там опередили, и я подозреваю, что ему опять утрут нос.
– Но кто ему позволяет? – Возмущение Джонатана не было наигранным. И видя, что застал Берра врасплох: – Ведь надо же быть дьявольски везучим, чтобы не попасться, когда на хвосте такие люди, как вы.
Еще мгновение Берр колебался. Он сам задавал себе этот вопрос и даже знал неприятный ответ на него, так что чуть не сказал вслух: «Ривер-хауз позволяет. Уайтхолл позволяет. Джеффри Даркер и его дружки из группы по изучению снабжения позволяют. Шеф Гудхью смотрит на все это через телескоп в оба слепых глаза – и тоже позволяет. Если он играет в британские игрушечки, все позволяют ему делать любую бяку».
Но, по счастью, его отвлекли.
– Будь я проклят! – Берр схватил Джонатана за рукав. – Где ее папаша с ремнем?
Девушка лет семнадцати, ее дружок стоял тут же, закатывала штанину джинсов. На икрах темнели пятна, похожие на мокнущие укусы насекомых. Она ввела иглу и даже не вздрогнула. Вместо нее вздрогнул Берр. Ему стало так тошно, что он замкнулся в себе, и некоторое время они шли не проронив ни слова. Джонатан почему-то думал не о Софи, а о Джед, о ее длинных розовых после ванны ногах и об улыбке, которой она одарила его, когда их взгляды пересеклись.
* * *
– Так кто он такой? – вернулся к Роуперу Джонатан.
– Ублюдок. Я же сказал.
– Из какой он семьи? Где корни всего этого?
Берр пожал плечами:
– Отец мелкий аукционер, эксперт графства. Мать из столпов местной церкви. Брат. Частной школы родители не могли себе позволить…
– Итонский колледж?
– По чему вы определили?
– По речи. Не признает местоимений и артиклей. Глотает звуки.
– Я только раз слышал, как он говорит по телефону. Но с меня хватит. У него такой голос, от которого впору блевануть.
– Он младший или старший брат?
– Младший.
– Учился в университете?
– Нет, похоже, ему не терпелось прижать мир к ногтю.
– А брат?
– Учился. Хотите меня сбить? Брат вошел в семейную фирму. И она обанкротилась. Теперь он держит свиней. И что? – Берр бросил в сторону Джонатана сердитый взгляд. – Только не вздумайте искать ему оправдания, Джонатан, – предупредил он довольно сурово. – Если бы даже Роупер окончил Итон или Оксфорд и имел ежегодный полумиллионный доход, он все равно прижал бы мир к ногтю. Он страшный преступник, говорю вам. Уж поверьте на слово. Зло существует.
– О, я верю, верю, – поспешил успокоить Джонатан Берра.
Софи говорила ему нечто подобное.
– Так вот, что бы он ни сделал, сделал он уже порядочно, – подвел черту Берр. – Речь идет о сверхсложных, просто сложных, простых и черт знает еще каких видах вооружения. Он терпеть не может танки, так как они долго не устаревают, но за хорошую мзду готов преодолеть эту нелюбовь. Речь идет об обуви, униформе, отравляющих веществах, красном фосфоре, кассетных бомбах, химическом оружии, инерционных системах наведения, истребителях, пусковых установках, гранатах, торпедах, подводных лодках, построенных по спецзаказу, торпедных катерах, зенитках, полевых кухнях, медных пуговицах, медалях и штыках, спецлабораториях, оборудованных под инкубаторы, шинах и автопокрышках, ремнях и втулках, боеприпасах всех калибров как американского, так и советского производства, пусковых установках для ракет типа «Стингер» и тому подобном. Вернее, речь обо всем этом шла раньше. Теперь она идет о пресыщении, банкротстве целых государств и о том, что сами правительства предлагают лучшие условия, чем когда-то дельные проходимцы. Посмотрели бы вы на его склады. Тайбэй, Панама, Порт-оф-Спейн, Гданьск. Он, бывало, нанимал около тысячи человек только для того, чтобы успевать стирать пыль с товара, дожидавшегося там повышения цен. Только повышения, ни в коем случае не понижения. Сейчас у него всего шестьдесят человек, а цены катастрофически упали.
– И что же он собирается предпринять?