– Молодцы, – Павел улыбнулся. – Это хорошо, что на Каллисто спокойно. Нам и тут дел хватит. Видишь, какие пироги?
– Да уж, – Воротов помахал рукой, отгоняя пыль, лениво приползшую из обрушенного угла стоянки. – С пылу, с жару, пятак за пару. Ну ничего, справимся. И с этими, и с теми, не впервой.
– Постой, с какими – теми? – насторожился Павел.
– С коллегами, – Воротов взглядом указал на комп. – Ты не видел, что ли?
– Как-то не до того было.
– Космический десант фрицы высаживают во всех стратегических точках, где гарнизоны послабее. ПВО старается, но диверсанты, похоже, ее серьезно ослабили своими набегами. Нас, правда, «пэвэошники» рассмотрели, мать их, чуть не сбили за компанию с фрицами. Короче, дело пошло, лед тронулся. И попер прямо на нас.
– Ваша светлость, как вы?! – к офицерам подбежал Ривкин. – Здравствуйте, Ярослав.
– Привет, человек-компьютер.
– Все нормально, подполковник, – Преображенский включил комп и пробежал глазами свежие сводки. – Чего не скажешь о текущей обстановке. А вы как? Нервишки гудят? Может, вам сто грамм плеснуть?
– Не надо, – аналитик махнул рукой. – Мне сейчас ясная голова нужна, а нервы сами успокоятся. И вообще, у меня на спиртное аллергия. Как выпью, зуд в языке начинается, страшно хочется почесать.
– Языки чесать некогда, – Павел рассмеялся. – Да и не полагается разведчикам много болтать. Особенно здесь, в «кротовом логове». Разыщите-ка мне Барышева, подполковник, скажу ему пару ласковых, как разведчик контрразведчику.
* * *
Выкроить буквально полчаса удалось только поздним вечером. Хорошо, что дела привели в закрытую зону карантинного сектора, и на путь до лазарета не пришлось тратить слишком много драгоценного времени. А вот плохо было то, что в зоне Альфред работал на пару с Гретой. Она легко могла проследить, куда это сломя голову помчался инспектор, вместо того, чтобы, расположившись в «дежурке» у охраны, поддержать организм сухим пайком.
Впрочем, навязанная Альфреду напарница почему-то не проявила своего легендарного любопытства и не бросила вслед Краузе никакой колкости. Было даже странно. Конечно, инспектор не верил в чудеса и по пути к лазарету все-таки исполнил парочку стандартных «виражей», чтобы убедиться в отсутствии «хвоста», но слежки, действительно, не было. Хотя к чему она, если любому офицеру группы известно, куда может направиться Краузе в свободную минуту. Шепотки насчет романа Альфреда с «полукровкой из прошлого» уже разнеслись по всему отделу. И это при том, что никакого романа пока не было в помине.
Да и пусть говорят, только бы не мешали. Карьеры все равно никакой, а политкомиссии устраивать разбирательства некогда. Это неделю назад Альфреду грозил вызов на заседание и головомойка перед всем коллективом за аморальное поведение. Сейчас даже политкомиссарам было не до воспитательных глупостей, хватало дел и поважнее.
Альфред миновал последний рубеж охраны (после инцидента с Крафтом непосредственно у входа в медотсек появился дополнительный пост с двумя часовыми) и припустил через крохотный «плац» к двери с красным крестом и цифрой «1». Это был вход в основной блок лазарета. После допросов в ординаторской Катрину должны были перевести туда, в изолятор.
До заветной двери оставалось с десяток шагов, когда палуба вдруг качнулась и ушла из-под ног. Альфред взбрыкнул ногами и шлепнулся на спину. Хорошо, что успел сгруппироваться и «отбиться» руками, это позволило избежать потемнения в глазах и потери дыхания. Еще не закончив хвалить себя за автоматизм и быстроту реакции, Альфред снова рефлекторно отреагировал на опасность и перекатился в сторону. На то место, где он только что лежал, с грохотом и скрежетом обрушился здоровенный кусок потолочного перекрытия. Краузе перевернулся, вскочил на четвереньки и, копируя взбесившегося краба, засеменил к левой переборке отсека. Успел он вовремя. Когда плечо уперлось в гофрированную стенку, дверь с крестом и цифрой «1» вздулась пузырем и с громким басовитым хлопком сорвалась с петель. Вырвавшийся из лазарета столб огня вынес ее почти на середину «плаца». Краузе вжался в палубу и прикрыл голову руками. Горячая волна пламени прошла буквально в метре, подпалив кожу рук и волосы, но через несколько секунд факел ослабел, а затем и вовсе исчез. Альфред почувствовал, как его со страшной силой потянуло к развороченному дверному проему. Он попытался отползти назад, но ему помешал какой-то обломок. Тогда он вцепился в гофры на стене, но не смог удержаться, потерял точку опоры и заскользил вперед, безуспешно пытаясь за что-нибудь зацепиться. Позади заскрежетало, Альфред обернулся и боковым зрением увидел, что покореженная дверь тоже движется обратно, к проему. Альтернатива была невеселой: либо не сопротивляться воздушной тяге и оказаться в пекле, либо быть раздавленным дверью. Краузе предпринял отчаянную попытку отползти в сторону, и неожиданно у него это получилось. Только откатившись снова к левой стене, он понял, что «сквозняк» унялся. Не успел инспектор этому обрадоваться, как очутился в растекающемся по отсеку облаке густого едкого дыма.
Сквозь грохот и скрежет рушащихся конструкций пробился вой пожарной сирены и шипение огнетушителей. Автоматическая противопожарная система жилых отсеков была заряжена порошком, что давало инспектору слабый шанс выжить. Окажись он в момент пожара на складской или промышленной палубе, все могло обернуться гораздо хуже, там с огнем боролись проще: герметизируя отсеки и откачивая воздух.
Краузе нащупал противогазную маску в подсумке и кое-как ее напялил. Порошковые вихри сбили вернувшийся было в отсек огонь, но ничего не смогли поделать с дымом. Альфред на ощупь, по стеночке пробрался к выходу из медотсека и буквально вывалился под ноги суетящимся пожарным.
– Что там? – поднимая Альфреда с пола, спросил какой-то человек в серебристом костюме.
– Первый блок горит, – Краузе рывком снял маску и закашлялся. – На «плацу» потолок рухнул. Больше ничего не видел. А что это было?
– В обход! – крикнул пожарный своим товарищам. – Через склад и третий блок! Говорят, был прорыв группы ракетных катеров-невидимок. Выскочили, дали залп в два десятка ракет и деру. ПРО большую часть ракет сбила, но три штуки все-таки долетели. Одна нам досталась.
– Понятно, спасибо.
Краузе прислонился спиной к стене и протер слезящиеся глаза. Команда пожарных устремилась вправо по запасному коридору. Альфред сделал несколько глубоких вдохов и, почувствовав, что почти пришел в себя, побрел следом за серебристыми костюмами.
Резервный выход был открыт, и через него торопливо эвакуировались пациенты. Альфреду пришлось выждать несколько минут, пока поток контуженных иссяк, а пожарные проложили более-менее безопасный путь через тлеющие помещения. Лазарет был разрушен частично, полностью выгорел только первый блок и две палаты второго.
Краузе снова надел маску и пробрался к самой дальней переборке пострадавшего отсека. Картина перед ним предстала невеселая. Вместо стены зиял гигантский обугленный пролом, заглянув в который, можно было увидеть палубу уровнем ниже, а если взглянуть вверх, то и неровные края палуб девяти вышележащих уровней. В диаметре этот пролом, напоминающий гигантский «раневой канал», достигал примерно десяти, а ближе к поверхности и всех пятидесяти метров. Примерно на середине пролома-воронки, на шестой или пятой палубе суетились люди в скафандрах. Альфред сначала не придал этому значения, но потом вдруг понял, что с огнем справился не столько углекислотный порошок, сколько разгерметизация – воздух из зоны пожара ушел в дыру. Однако сейчас никакой тяги инспектор не ощущал. Он присмотрелся повнимательнее и понял, в чем дело. Люди в скафандрах были ремонтниками, за считанные минуты наложившими на пролом в шестой или пятой палубе «заплатку» из прозрачного бронепластика. Когда-то Краузе читал об оснащении и фантастической мобильности рембригад, способных в одно мгновение оказаться в нужном месте и остановить любую утечку воздуха даже из повреждений в десятки метров диаметром. Вот и удалось убедиться, что не все в городской сети голая пропаганда. Кое о чем инфоканалы не лгут.