– Разумеется. – Адам ответил на оба вопроса сразу. Взял Фейт под локоть, они немного поболтали о погоде. Потом он неожиданно спросил: – Мы можем поговорить начистоту?
Фейт ответила не сразу. Что у него на уме? Явно что-то нехорошее, судя по выражению лица. И скорее всего, это связано с ее отношениями с его братом. Но не могла же она спорить с ним? Ведь он генеральный директор семейного бизнеса Хоуков, руководит всеми, включая Дилана, поэтому она вежливо улыбнулась и сказала:
– Да, конечно.
Адам огляделся по сторонам и, убедившись, что никто их не видит, подвел ее к двери с табличкой «Только для персонала», за которой оказался небольшой кабинет. Его взгляд был суровым, лицо каменным. Он пристально посмотрел ей в глаза.
– На что вы надеетесь в отношениях с моим братом? – спросил он в упор.
Как ни парадоксально, от страха Фейт всегда начинала вести себя дерзко. Так случилось и на этот раз. Она понимала, не стоит портить отношения с Адамом, надо быть вежливее. Она и в самом деле хотела развенчать его представления о характере их с Диланом отношений, но растерялась и ответила совсем не то, что планировала. Скрестив руки на груди, нагло глядя на Адама, она сказала:
– А на что вообще надеются женщины в отношениях с мужчинами?
– Добиться какой-либо цели. Денег, карьерного роста, – Адам загибал пальцы, – доступа к чему-нибудь, возможности шантажировать. Продолжать или не стоит?
– Думаю, не стоит. – Его цинизм скорее удивлял, чем задевал. Хорошие женщины ему попадались, ничего не скажешь.
– Если вы собираетесь извлечь выгоду из отношений с моим братом, добром это не кончится.
Фейт пристально вгляделась в лицо Адама. Поразительно, как сильно он похож на Дилана. И одновременно совсем не похож. Те же черты лица, но подобного выражения у Дилана она не видела никогда. Те же зеленые глаза и тем не менее холодные, как северное море, тогда как в глазах Дилана плещется солнце. Она не сомневалась, кому из них стоит верить, и не позволила бы Адаму сбить ее с толку.
– Вы всегда так подозрительны к людям?
– Раньше было по-другому, – сказал он.
– Ну, слава богу.
– Да, слава богу. С возрастом я поумнел.
– Ну ладно. Можете придерживаться какой угодно философии, меня это не касается. Однако в этом случае вы совершенно не правы. Давайте рассуждать логически. Я обрисую вам ситуацию. Я давно работаю в корпорации Хоуков и довольна своей работой. Вредить компании у меня нет ни малейших оснований. Теперь относительно Дилана. Он добр ко мне, прекрасный человек, и я скорее сама пострадаю, чем доставлю ему малейшее неудобство.
Адам нахмурился, явно обескураженный таким ответом.
– И что же вы планируете? Совместное будущее?
Фейт вздрогнула, снова вспомнив свои мечты о семье и детях. Что толку в фантазиях? Конечно же им не суждено сбыться. Романтических иллюзий она тоже не питала, поскольку они с Диланом пообещали больше не притрагиваться друг к другу и держали это обещание.
– Так далеко я не заходила.
– Подумайте об этом на досуге. – Адам усмехнулся.
– Хорошо. Но у меня к вам встречный вопрос. Что вас волнует больше – будущее компании или чувства младшего брата, который, по вашему мнению, так и не повзрослел?
Адам хотел было ответить, но в это время дверь распахнулась и влетел разъяренный Дилан.
– Что, черт возьми, здесь происходит?! – закричал он с порога.
– Я просто… – начал Адам, но Фейт его перебила:
– Твой брат излагал мне свое мнение на мой счет. Опасался, что я разрушу всю корпорацию. Или вас больше волнует шантаж? – сладко пропела она, улыбаясь Адаму.
Дилан побагровел.
– Что ты ей наплел?
– Все по делу, – невозмутимо заявил Адам.
– Убирайся, – прорычал Дилан. – Иначе я за себя не отвечаю.
Адам удивленно поднял брови.
– Ну, извините, – обескураженно пробормотал он.
– Не в этот раз. – Дилан фыркнул, захлопнул за ним дверь и повернулся к Фейт: – Не могу поверить, что мой брат способен на такую подлость.
– Да ладно. – Фейт постаралась его успокоить, потому что он и впрямь сильно напрягся. – Я не обиделась.
– Правда? – Уголки губ Дилана приподнялись в озорной полуулыбке. – Ну и вид же у него был, когда я открыл дверь!
– Знаешь, я кое-что заметила. Он волнуется не о корпорации, а о тебе.
– Что ты имеешь в виду? – Дилан нахмурился.
– Он по-прежнему считает тебя маленьким. Оберегает тебя от бед, беспокоится.
– Лучше бы о себе побеспокоился, – проворчал он.
Фейт коснулась его руки, и снова словно огнем обожгло. Рядом с ним ее всегда бросало в жар и хотелось стать еще ближе.
– О чем ты? – Она и представить себе не могла всей сложности отношений Дилана с братом.
– Как бы я ни старался, не могу вспомнить рядом с Адамом ни одной хотя бы относительно счастливой женщины. И какое право он имеет рассуждать о чужой личной жизни?
– У нас с тобой нет личной жизни, – напомнила Фейт, – всего лишь сугубо деловые отношения.
– Это я знаю, – ответил Дилан с тоской. – И не пытаюсь отрицать. Но все-таки в этом платье ты восхитительна.
Она заглянула в лучистые зеленые глаза:
– Еще раз спасибо за прекрасный подарок. А мне нравится твой костюм.
– Еще бы, он великолепен. Ведь мне помогла его выбрать девушка с безупречным чувством стиля.
– И материал хороший. – Она провела рукой по ткани и вспомнила, как прикасалась к его обнаженной коже. Дрожь снова прошла по телу.
Глаза Дилана потемнели.
– Если мы еще собираемся выходить, лучше сделать это сейчас, – заметил он.
– Ты прав. Нам пора. – Рука Фейт бессильно упала. Дилан открыл спутнице дверь и пропустил вперед.
Фейт огляделась. Украшенный зал, радостные нарядные гости пили шампанское в честь корпорации Хоуков. Праздник обещал быть веселым, и, хотя Дилан все еще злился на брата, он решил не подавать виду и подарить Фейт хотя бы еще один счастливый вечер. Она оплатила три свидания, а что в итоге получила? На первом свидании она составляла букет в магазине на Санта-Моника, на втором занималась тем же самым в цветнике Лиама. Теперь же, когда ей наконец выпала возможность повеселиться как следует, его глупый брат чуть все не испортил.
Он притянул Фейт к себе поближе, и они пошли сквозь толпу. Дилан то и дело останавливался, представлял Фейт своим знакомым, не забывая подчеркнуть, что она гениальный флорист и украшение зала – ее рук дело. Гости рассыпались в похвалах, и, хотя Фейт лишь смущенно улыбалась и благодарила, Дилан чувствовал, что она гордится собой. Он был счастлив видеть ее такой.