– Папа? – Эмили заходит в кухню и смотрит на нас, удивляясь, что случилось, а потом предлагает мне посмотреть на ее шкатулку, которая стоит возле ее кровати. В шкатулке хранятся фотографии ее мамочки и Патча.
– Мы с Полли разговариваем, лапушка. Ступай, досмотри фильм. Я скоро приду к тебе. Вот. – Бен выдвигает ящик и достает игрушечную косточку. – Угости Нелли.
Эмили переводит взгляд с меня на Бена, потом снова шлепается на диван. Нелли устраивается поближе к ней.
– Бен, все это не касается наших отношений. Я прошу лишь еще немного времени, чтобы мне разобраться… – Я смотрю на него, не очень зная, в чем мне надо разобраться.
– Ты сама не знаешь, чего хочешь, вот в чем проблема. А я знаю, и я не хочу сидеть и слушать о том, как вы с Мэтью сближаетесь.
– Господи! Ты думаешь, что я хочу вернуться к нему?
– Кто знает? У него есть кто-нибудь?
– Не знаю! Даже если и нет…
– Он вернулся, такой обаятельный и неотразимый. Ты однажды уже клюнула на это.
– Ну и что?.. Бен, я не собираюсь возвращаться к нему. Об этом не может быть и речи! Не надо ревновать, для этого нет никакой причины. Все дело в Луи. В Луи. Никто не хочет этого понять. Вот если, к примеру, объявится отец Эмили и станет клясться, что хочет войти в ее жизнь, ты захлопнешь дверь перед его носом? Простишь ли ты потом себя за это?
Бен снова садится на табурет.
– Я даже близко не подпущу его к ней. Если ты хочешь быть отцом ребенка, тогда не выбирай и не сомневайся.
– Папочка? – снова окликает его Эмили. Она заметно обеспокоена нашими спорами.
– Мне не надо было приходить. Извини.
Он смотрит, как я надеваю куртку.
– Полли, ты боишься сделать следующий шаг.
Я замираю.
– Нет, неправда.
– Да? – Его голос на миг смягчается. – Я-то знаю, чего я хочу.
– Мне не нужен Мэтью. Ты сам знаешь, как много ты значишь для меня.
Он кивает, словно готов мне поверить.
– Я понимаю, что его возвращение – событие и что он хочет участвовать в жизни твоего сына. Я понимаю, что это тебя пугает. Но это не значит, что твоя собственная жизнь должна остановиться. Тебе не нужно целиком жертвовать ею ради Луи.
Джейни сказала мне то же самое.
– Это удобный предлог для того, чтобы заморозить наши отношения, – продолжает Бен. – Просто ты боишься снова рисковать, снова стать счастливой.
Я решительно не соглашаюсь с его предположением.
– Встречаясь с Мэттом, я рискую ради своего сына. Но я не хочу, чтобы это было за счет наших с тобой отношений. Мне показалось, что ты вроде бы ставишь мне ультиматум, чтобы я немедленно приняла решение насчет нас и больше ни о чем не думала.
– Если ты окажешься в беде, если этот тип посмеет тебя обидеть, я буду рядом. Но пока я не могу больше ходить с тобой и Джимом в кафе по понедельникам, мы не можем ездить за город или гулять в парке по выходным. Она слишком привыкла к тебе, – шепчет он, кивая на Эмили. – Не нужно давать ей надежду, что мы четверо можем стать счастливой семьей. Это нечестно по отношению к ней. Я не стану этого делать.
– Значит, все позади. Мы не можем быть друзьями.
В его глазах светится печаль.
– Мы не можем вернуться к тому, что было. Слишком многое изменилось.
Я еду на метро до «Оксфорд-Серкус», на Портленд-плейс, чтобы повидаться с Хьюго во время его обеденного перерыва. Он по-прежнему работает на Би-би-си.
– Договорись о встрече, сделай это по всей форме, – посоветовала мне Нев, когда мы с ней обсуждали Шаг 9, который гласит: «Принеси извинения людям, если это возможно, за исключением случаев, когда твои извинения могут повредить им или кому-нибудь еще».
Пока что я уже извинилась перед Джейни за то, что не была с ней рядом, когда ее сократили. Я попросила прощения у папы за то, что была плохой, даже ужасной дочерью. Его реакция поразила меня. Никогда прежде он не проявлял чрезмерных эмоций. А тут обнял меня и сказал: «Не ты предала нас. Это мы предали тебя. Но мы любим тебя и хотим, чтобы у тебя все было хорошо. Пожалуйста, поговори с мамой, – добавил он, – она так переживала».
И все же я пока не могу заставить себя и попросить у нее прощения, пока не могу. Что касается Луи, то я, понятное дело, не могу обратиться к нему по всей форме. Зато могу попросить у него прощения всем своим поведением и стать для него хорошей матерью.
Я гляжу на толпу, входящую в вагон на «Уоррен-стрит», и мои мысли привычно переносятся к Мэтью. Я часто думаю, что я сделаю, если увижу его в толпе? Спрячусь? Прошло девять месяцев после моего ухода.
Что еще произошло за это время? Тетя Вив перебралась к Жану, и мне досталась ее маленькая квартирка. «Живи тут, – сказала она. – Вам с Луи здесь удобно, ты живешь близко от работы. Я смогу заглядывать сюда, когда потребуется, и сидеть с ребенком».
Я скучаю по звуку ее шагов в квартире, по тому, как она раздвигает шторы и жалюзи, приветствуя новый день. По тому, как она медитирует на полу гостиной, по аромату свежесваренного кофе по утрам. Как я смеялась, когда она пела под душем, ведь ее голос почти такой же ужасный, как и мой. Но в то же время я знаю, как хорошо быть независимой. Я все тщательно обдумала и поняла, что могу платить за квартиру. У меня остается немного, но я все-таки ухитряюсь копить деньги благодаря социалке – роскоши, которой лишены многие матери-одиночки.
Раз в неделю я хожу к Стефани, и теперь мне все легче раскрываться. Иногда мне даже нравятся наши занятия. Я стараюсь совмещать свой рабочий график с АА. Мы стали добрыми друзьями с Гарри, Нев и Райеном. Как наивно было думать, что они отбросы общества и невежды. Дай Гарри глобус, и он покажет все места, где побывали они с Бетси, когда он завязал с пьянством. Райен бросил школу в шестнадцать лет ради музыкальной карьеры. Недавно он выпустил альбом певицы Китти Адамс, которая обрела популярность после шоу талантов.
Жан взял меня на работу. Вероятно, как намекала мама, не в результате серьезного конкурса, поскольку я племянница тети Вив, а по его доброте. Но я со всей страстью отдалась этой новой роли и даже стала читать перед сном в постели кулинарные книги. Жан говорит, что люди любят читать про еду почти так же, как и есть. «Многие берут в постель кулинарную книгу, – сказал он как-то, когда варил нам кофе. – Для них это лучше, чем любовник или любовница».
«По крайней мере, кулинарная книга никогда тебе не изменит», – добавила тетя Вив, и он кинул в нее полотенцем.
Тетя Вив, мама, Хьюго и я по очереди сидим с Луи. Мама приезжает раз в неделю на поезде, ночует у нас и сидит два полных дня с внуком. Тетя Вив берет его на себя два раза в неделю. Хьюго не работает по пятницам и берет Луи к себе на весь день. Иногда наш график сбивается, но в целом все нормально, и Луи счастлив. Конечно, я могла бы сидеть с ним все время, но тетя Вив права. То, что я снова работаю, не только помогает мне платить за квартиру, но и повышает мою самооценку. Я ухожу из кафе в четыре и провожу с Луи остаток дня и вечер. Я ценю каждую минуту, особенно купание и сказку перед сном. Я больше не перескакиваю через абзацы, чтобы поскорее добраться до бутылки.