– Я уничтожу вас, – пообещал Дракон.
– Нет, не сможешь. И ты сам это знаешь. Иначе не стал бы с нами разговаривать. Мы сильнее тебя.
– Вас много, я один. Но мне подвластны все разумные существа на двух сотнях планет. Вам не победить.
– Мы отнимем у тебя контроль над этими существами!
– Что ты знаешь об этом, человек? – Дракон, похоже, усмехнулся.
Грину от этой «усмешки» стало невыносимо холодно. Впрочем, после обжигающей ауры предыдущих мыслей Дракона этот холод показался Филиппу даже приятным.
– Я знаю больше, чем ты думаешь. Ты единственный во всех покоренных тобой мирах, кто умеет мысленно контролировать чужой разум. Ты очень сильный псионик, способный подчинять своей воле тысячи живых марионеток. Кажется, серпиенсы называют твоих ближайших подручных членами Единой Ложи Великого Дракона, а виверры – Старейшинами Клана Белой Мангусты? Ты командуешь ими напрямую, без всяких технических приспособлений, подчиняешь их себе одной только силой мысли. А они уже с помощью приборов, подавляющих волю и контролирующих разум, подчиняют себе рядовых серпиенсов и виверр. Которые, в свою очередь, правда, уже с помощью оружия контролируют триллионы гуманоидов в двух сотнях порабощенных тобой миров. Классическая схема построения империи с той лишь разницей, что Большой Брат, он же император, действительно следит за каждым разумным существом. И не с помощью спутников, камер и шпионов, а мысленно, напрямую, на любом расстоянии, в любом мире. На этом и держится твоя империя. В этом твоя сила.
– Ты угадал.
– Но в этом и твоя слабость, Дракон! Если мы лишим тебя твоего дара, ты останешься ни с чем.
– Вы не сможете лишить меня этого дара.
– Неужели? – Грин изобразил усмешку. Получилось плохо. Все душевные силы уходили на то, чтобы оставаться в сознании. Тут уж не до гримас. – Мы отрезали тебя от части твоих марионеток. Взгляни на них. Ты не можешь управлять Арианной, а она неспособна управлять стражей. И каков результат? Взгляни, они просто истуканы. И это лишь первый шаг. Мы обязательно пойдем дальше и в конце концов подчиним себе всех твоих подданных!
– Не выйдет. Без моего контроля они умрут.
– Ты хочешь сказать, что их убьют вживленные им в мозги устройства контроля? Те самые, замыкание в которых убивает серпиенсов. Так?
– Ты снова угадал. Каждый из моих подданных, серпиенсов или виверр, членов Ложи и Старейшин или рядовых, имеет это устройство. Оно действует не только как блок контроля, но и как предохранитель. Твое оружие временно его отключает, а металлические клинки его разрушают, и вместе с ним разрушают тело носителя. Нельзя отключить предохранитель, но сохранить личность и тело носителя. Поэтому вы никогда не подчините себе моих подданных.
– Молодец, подстраховался. Только ты не учел другого варианта. Мы можем подчинить тебя!
– Пока нет, – Дракон вдруг снова повысил «температуру», но теперь до более-менее приемлемой. Мозг Филу больше не выжигало и не вымораживало. Грин посчитал это жестом доброй воли. Во всяком случае, ему хотелось на это надеяться.
– Вот именно – пока не можем! Но очень скоро…
– Чего ты хочешь, человек? – перебил его Дракон.
– Я сказал, оставь нам нашу Землю.
– Землю, на которой уже сейчас проживает миллиард потенциальных Драконов? Землю, на которой через полвека не останется ни одного человека, которого я смогу подчинить своей воле? Землю, населенную опаснейшими конкурентами? Ты об этом просишь?
– У тебя нет выбора, – заявил Грин, отлично понимая, что на это ответит Дракон. Выбор в такой ситуации выглядел несложным – уничтожить Землю-216 к чертовой матери. И у Дракона для этого имелись все возможности.
– Я вижу твои мысли, человек. Да, уничтожить вашу Землю будет самым разумным и гуманным вариантом.
– Ага, очень гуманно, – на этот раз у Фила все-таки получилось невесело усмехнуться. – Гитлер просто жалкая тень в лучах твоего гуманизма.
– Хозяин должен быть один – Великий Дракон. Если хозяев будет шесть миллиардов, сотни миров погрузятся в хаос безвластия.
– Мы не претендуем на твои миры! Оставь нам этот, и разойдемся.
– Вопрос времени. Очень скоро вы захотите большего и начнете поиски новых миров. Моих миров. Я не могу оставить вас в живых. Вы будете уничтожены вместе со своей жалкой планеткой.
– Это твое «заднее слово»? – Грин холодно усмехнулся. – Ладно, Дракон, пеняй на себя. Какой бы ты ни был Великий, но ты допустил серьезную ошибку, когда вышел со мной на связь!
Великий Дракон не ответил. Виртуальная бездна перед внутренним взором Грина подернулась серой туманной дымкой…
Однако вовсе она не исчезла. Филипп не позволил Дракону закрыть канал связи. Грин вклинился в этот канал, словно сверхпрочная распорка, и теперь мешал Дракону закрыть дверь в его «великое» сознание.
Филипп чувствовал, что Дракон старается во что бы то ни стало закрыть брешь, что он прилагает для этого гигантские усилия, но ничего не может поделать с упрямым человеком. Неимоверное напряжение нарастало в геометрической прогрессии, но от этого натиска воля Грина лишь еще больше укреплялась, приближаясь к алмазной твердости. И причиной такой стойкости Фила, как ни странно, стал не героизм избранного, не сверхчеловеческие задатки мессии. Какой из обычного инженера Гриневского мессия? Нет, Филиппом руководило простое человеческое качество – запредельное, неимоверное, безмерное упрямство. Фил категорически не желал сдаваться. Но вовсе не потому, что возомнил себя героем всея Земли и Солнечной системы. Просто уперся, как баран, и точка!
«Но ведь шансов почти нет! – нервно сказал голос извне. – На что ты надеешься?»
«На вас и на себя, – борясь с навалившейся многотонной тяжестью, ответил Грин. – На индиго. Если не мы, то и никто. Мы должны заставить этого Дракона передумать. Не знаю как, но должны!»
«Нет абсолютно никаких логических оснований для того, чтобы Дракон изменил свое мнение, – заявила провидица. – Он прав по всем пунктам. Мы для него потенциальные конкуренты. Мы реальная угроза его империи. Он не передумает никогда».
«Теана! – позвал Грин. – Ты наш ключ к успеху! Как тебе удалось избавиться от «драконьего ошейника» и остаться при этом в живых?»
«Я не избавлялась, энергетический контроллер по-прежнему во мне, и он работает. Если кто-то из ваших охотников воткнет мне в темя заточку, я покроюсь светящейся паутиной, прежде чем умереть. Все, как обычно. Я сумела войти в вашу мыслесеть, когда научилась игнорировать приказы контроллера. Было трудно, но я справилась, когда поняла, что этот прибор несовершенен и его можно обмануть. В результате он мне даже помог. Когда я вхожу в мыслесеть индиго, контроллер воспринимает это как сеанс связи с одним из Старейшин Клана виверр и блокирует для моих сородичей прослушивание моих разговоров с вами».