– Что это значит? – нахмурилась Афина. – Уж не собираешься ли ты?..
Он посмотрел на ее насупленные брови и расхохотался.
– Не тревожься, Паллада, это не означает, что я собираюсь использовать ваши тела, чтобы доставить себе физическое удовольствие, – наконец вымолвил он. – Вот что значит опыт общения с Зевсом! Это за твоим папенькой водилась привычка трахать все, что попадалось на его долгом жизненном пути, если мифы не врут… А я как-нибудь перетопчусь. Ты действительно кажешься мне самой прекрасной из женщин, Афина, но я вполне могу обойтись без твоих поцелуев. В конце концов, любой поцелуй – это всего лишь прикосновение мокрых губ к другим мокрым губам, было бы из-за чего спорить. Моя любовь – очень простая штука. Мне ничего от вас не нужно. Вполне достаточно знать, что вы есть, и дышать с вами одним воздухом. Впрочем, даже это не обязательно. Я рад, что вы оба действительно существуете, и мне хочется, чтобы так было и дальше… Да, кстати. Я не могу обещать тебе, Один, что нам действительно удастся выкрутиться, но что касается Фенрира, эту проблему я беру на себя. И скажи Тору, чтобы не вздумал приставать к Ёрмуганду, а потом умирать от его яда. Кто угодно, но только не Тор! И вот еще что, имей в виду, я не собираюсь сжигать этот прекрасный мир и другим не дам – просто чтобы прищемить подол старой мегере Вёльве и доставить тебе удовольствие.
А ведь он не врет, – удивленно подумал я. – Он действительно хочет только одного: чтобы с нами все было в порядке. И хотел этого с самого начала. Поэтому и явился сообщить нам имена Охотников – просто решил помочь. И еще он хотел с нами познакомиться, и понравиться нам он тогда хотел неимоверно, а больше – ничего… Причудливыми путями ходит твоя судьба, Один!
– Ну как, Отец мудрости, я пролился на вас «благодатным дождем»? – спросил он, поднимаясь на ноги и с видимым удовольствием потягиваясь, как огромный несуразный кот. – Я жду вас, ребята. Бросайте свои дурацкие амбы, берите в охапку своих приятелей или бросайте их на произвол судьбы, как получится, и присоединяйтесь ко мне. Не понравится – всегда сможете уйти. Мы не будем подписывать долгосрочные контракты, ни чернилами, ни кровью.
– Кровью? – эхом переспросила Афина.
Но гостя уже не было. Он исчез, и даже я не успел заметить, как это случилось.
– Что ты об этом думаешь, Один? – Афина потянула меня за полу плаща.
– Думаю, что я уже выиграл свою битву. Чем бы там ни кончилось дело, но все уже вышло по-моему. Может быть, наш гость – это и есть легендарный Сурт, и он действительно идет с юга на север, но он на нашей стороне. Не будет сражения Лодура с Хеймдаллем, не будет Хрюма на палубе Нагльфара, не будет Видар мстить Фенриру за мою смерть… Предсказание не сбудется – а я-то всегда думал, что даже мне не под силу изменить ход вещей.
– Ты считаешь, нам действительно следует к нему присоединиться? – спрашивала Афина. – Ехать рядом с ним, плечом к плечу, к месту Последней битвы?
– А почему бы и нет? Ясобираюсь повидаться со своими родичами. Думаю, беседа будет долгой и трудной. Они, знаешь ли, уже приготовились оплакивать мою смерть в пасти Фенрира, даже похоронные драпы наверняка написали заранее. Им нелегко будет смириться, что я ухватил за хвост совсем иную судьбу.
– Но ведь многим из них тоже суждено пасть в этой битве, – рассудительно заметила Афина. – Неужели они не ухватятся за возможность что-то изменить?
– Посмотрим. Знаешь, иногда я думаю, что они так долго жили, совершенно точно зная, как и когда умрут, что успели привыкнуть к мысли о смерти. Да что там «привыкнуть» – полюбить ее! И теперь предпочтут эту предсказанную смерть неизвестности – вот чего я боюсь… Впрочем, я знаю, как заставить их переменить решение.
– И как же?
– Очень просто. Я предложу им выбор: или они идут со мной, или я убью их, не дожидаясь, пока это сделают другие чудовища, – расхохотался я.
– Разумное решение, – согласилась Афина. – А скажи-ка мне, Один, ты не мог бы предоставить в мое распоряжение нескольких крылатых дев из тех, что так славно охраняли нашего Ареса?
– Могу. Но зачем?
– Ты и сам знаешь ответ. А если не знаешь, спроси свои руны! – сердито прошипела она. И закончила чуть не плача: – Без их помощи я буду неделями добираться даже до ближайшей амбы! А уж догнать Макса и вовсе не успею, даже если эта ваша хваленая битва случится на год позже. Или ты думаешь, кто-то из моих родичей сумеет мне помочь?
– Вот оно что. Ладно, я оставлю с тобой четырех валькирий и прикажу им помогать тебе во всем, – согласился я. – Не думал, что ты решишься.
– Значит, ты меня плохо знаешь, Вотан.
На мгновение я увидел перед собой прежнюю Афину, прекрасную, заносчивую и опасную, как орава берсеркеров.
– Неужели ты думал, что я стану сидеть дома, «раскладывая пасьянсы», как изволил выразиться наш непомерно великодушный гость, и ждать, чем все закончится? Неужели ты думал, что я, как эта дура Геката, попрошу своих родичей закопать меня в землю и часами плясать вокруг меня, прихлопывая в ладоши, – в надежде, что это вернет мне утраченную силу? Я – бог войны, Один, как и ты. А это значит, что я буду сражаться, даже когда смерть станет единственным противником, которого видят мои глаза. Ты ругал меня перед тем, как заявился наш гость, и ты был совершенно прав. Можно утратить могущество, можно утратить бессмертие и разум – так тоже бывает, но это еще не конец… Я слишком рано сдалась, и мои родичи тоже, но у нас есть шанс изменить свою жалкую участь. И мы будем последними дураками, если им не воспользуемся. Я собираюсь повидаться с ними, а потом догоню Макса, и будь что будет.
– Что ж, я рад. Делай, что задумала. Надеюсь, мы еще увидимся.
– Увидимся, – твердо сказала она.
– Знаете, ребятки, Один сказал мне, что с нами собираются сражаться некие «воины Христа», – сообщил я своим «генералам». – Хорошо бы с ними познакомиться. Лично я погибаю от любопытства: кто они такие, откуда взялись, почему не в моем войске? Продвинутые, видать, ребята, если их с нами нет.
– Если их с нами нет, значит, они неверные, – пожал плечами Мухаммед.
Мир в его представлении по-прежнему оставался не слишком уютной, но очень простой и понятной штуковиной. Ему можно было позавидовать.
– Или святые, – возразил Дракула.
С тех пор как сбылось его заветное желание «быть таким же умным, как мы», этот парень стал нашим штатным гением: истине вдруг понравилось говорить исключительно его устами. Надо понимать, она просто обожает разнообразие.
– Конечно, святые – и как я сам не подумал? Молодец, князь, – обрадовался я. – Теперь только осталось понять, где они засели.
– А зачем тебе это понимать? – удивилась Доротея. – Просто пожелай, чтобы они нанесли нам визит. Так мило с твоей стороны постоянно забывать о собственном могуществе.