– Все равно все вокруг дерьмом перемажут, – мрачно пообещал сердитый Бэгли.
– Счастье еще, что мы к ним на Бздох не попали, – заметил один из его товарищей.
– А это что такое? – оживился я.
– Ничего особенного, – проворчал Бэгли. – Сначала они несколько дней жрут какую-то дрянь, а потом запираются все вместе в тесном помещении и испускают ветры. Кто не может больше там оставаться, выходит наружу и тут же напивается с горя, чтобы позабыть о своем позоре. А тот, кто выйдет последним, считается у них великим героем и самым достойным человеком, во всех отношениях. Я слышал, что некоторые пиратские капитаны теряли власть на корабле только потому, что не могли продержаться до конца.
Честно говоря, я был совершенно уверен, что меня разыгрывают. Маленькая месть за то, что я дрых, как последняя сволочь, и не потрудился развязать ноги своим подопечным. Но Хэхэльф, который явно держал мою сторону, энергично закивал.
– Не смотри на Бэгли зверем, Ронхул, он говорит чистую правду! Каких только развлечений не придумывают себе люди, верно? Ничего, сия чаша нас миновала. По крайней мере мы не родились страмослябами, и уж этого у нас уже никто не отнимет.
– И то верно, – усмехнулся я.
* * *
Ночью жизнь окончательно стала невыносимой. Страмослябские пираты превзошли все мои представления о том, до какой степени может напиться живое существо. Эти чудесные люди носились по палубе без штанов, которые мешали им справлять нужду где придется, и отчаянно вопили. Под конец они действительно начали мазать друг друга самым настоящим дерьмом. Я очень хотел бы усомниться, но запах не оставлял мне такой возможности.
Нас, впрочем, не трогали. Но на корабле было слишком тесно, поэтому я невольно чувствовал себя участником этого праздника жизни и горько сожалел о временах, когда мог отсидеться на рее.
У моих товарищей были железные нервы: они как-то ухитрились захрапеть, невзирая на все происходящее. Мне же удалось сомкнуть глаза только на рассвете, когда утомленные собственным весельем страмослябы наконец-то утихомирились.
Зато следующий день был на редкость спокойным и благостным. Пираты мучились похмельем и потихоньку отмывали свой корабль – к счастью, они не пожелали оставить все как есть. Я-то боялся, что ребята слишком дорожат своим искусством, чтобы соскребать его с палубы, ан нет, жизнь наша понемногу налаживалась.
А на исходе следующей ночи меня разбудил Хэхэльф.
– Хватит дрыхнуть, Ронхул! – прошептал он. – Есть дело.
– Что случилось? – встревожился я.
– Ровным счетом ничего. Наши приятели пираты сладко спят – кажется, даже на вахте никто не стоит. Впрочем, у них это вообще не очень-то принято. Считается, что, когда будет надо, капитан сам проснется, на то он и капитан… А Халндойн уже близко. Видишь эти огни? Готов спорить на что угодно, это Койдо, самое паскудное местечко на Халндойне. Здешние жители всегда рады страмослябским пиратам, поскольку у них можно скупать по дешевке награбленное добро, а потом продавать его на другой конец острова, богатым беглецам из Земли Нао. Те, знаешь ли, великие охотники до роскоши!.. Очень удачно получилось, что мы пришли именно сюда: я оставил здесь свой корабль, когда напросился на борт к Бэгли. Мои люди еще удивлялись, что я не потрудился отправить корабль домой, в Сбо, а я почему-то заупрямился и настоял на своем. Как знал, что пригодится! Теперь нам не придется тащиться через весь остров на попутных речных суденышках… Но не это главное.
– А что? – Я изо всех сил старался окончательно проснуться, но у меня ничего не получалось.
– Главное – это сундук с кумафэгой, – драматическим шепотом сообщил Хэхэльф.
– Какой сундук?
– Тише, еще разбудишь Бэгли… – он встревоженно огляделся по сторонам и потребовал: – Развяжи-ка мне ноги, отойдем в сторонку, и я тебе все объясню.
Я достал из-за пояса подарок Мэсэна, ужасный разбойничий нож. К счастью, он оказался не слишком тупым, так что я быстро справился с толстыми веревками, которыми были замотаны ноги Хэхэльфа.
– Ох, наконец-то можно встать, даже не верится! – Он блаженно улыбнулся, немного размял мышцы и бодро вскочил. Только сейчас я понял, что мой новый приятель вовсе не такой высокий, каким показался мне с первого взгляда. Он просто производил такое впечатление, а на самом деле был ниже меня. Не намного, но все-таки.
– Иди сюда! – Хэхэльф поманил меня в носовую часть корабля, где никого не было, кроме трех лжесвиней, спящих сладким сном. – Теперь слушай внимательно.
Он говорил так тихо, что мне пришлось приставить ухо к его губам, чтобы слова стекали туда, как жидкий мед, капля за каплей, и ни один звук не пролился мимо.
– Бэгли вез с собой сундук с кумафэгой. Его спутники об этом не знали, а я узнал, почти случайно. Страмослябы забрали этот сундук вместе с прочим добром. Но они не понимают, какое сокровище им досталось, поэтому не стали его прятать. Сундук стоит прямо на палубе: я проследил, куда они его поставили… Ты умеешь плавать?
– Умею, – кивнул я. – Вопрос в том, сколько придется плыть.
– Не слишком много, – обнадежил меня Хэхэльф. – Один и без сундука я доплыл бы до берега за полчаса. С сундуком немного дольше, конечно… Ничего, вода сейчас теплая!
– А ты сможешь плыть с сундуком? – недоверчиво спросил я.
– Конечно! – невозмутимо согласился Хэхэльф. – Скажу больше, если бы выяснилось, что ты не умеешь плавать, я бы и тебя доволок. Но это было бы очень долго. Небось до утра бы пробарахтались.
– Ладно, – согласился я. – Не знаю, что это за кумафэга такая, но я уже понял, что тебе позарез приспичило присвоить этот сундук. Я не против. Чем раньше мы покинем страмослябское корыто, тем лучше. Думаю, что доплыть до берега для меня не проблема. Но что будет с твоими спутниками? Пираты согласились отпустить их со мной, но если меня не станет, они вполне могут решить, что пленников можно оставить при себе.
– Значит, такая у них судьба! – равнодушно сказал Хэхэльф. – Они славные ребята, но… Знаешь, Ронхул, такая удача, как целый сундук кумафэги, выпадает раз в жизни или вообще никогда!
– Правда? – удивился я.
– Ох, ничего-то ты не понимаешь, – вздохнул он. – Даже если сундук пуст наполовину и даже если оставшуюся половину мы поделим пополам, после этого мы с тобой все равно станем самыми богатыми людьми на Халндойне.
– Ценная, должно быть, штука, – согласился я. – Ладно, ты меня убедил. Но давай я хоть ноги развяжу твоим несчастным спутникам. Может быть, у них хватит ума поутру прыгнуть в море и добраться до острова вплавь?
– Все может быть, – пожал плечами Хэхэльф. – А ты сможешь перерезать веревки так, чтобы они не проснулись? Неохота мне делиться! А уж если Бэгли проснется, он вообще захочет забрать все себе. Это же его добро. Из-за этого сундука он и порывался устроить драку, хотя и дураку ясно, что это безнадежное дело.