Проснувшись, Шургин некоторое время лежал неподвижно, только разлепил ресницы, чтобы впустить день в свое затуманенное сознание. Интересно, сколько он проспал? Желание посмотреть на часы нарастало и в конце концов сделалось невыносимым. Он медленно сел, но, вместо того чтобы поискать глазами будильник, бросил взгляд на своих соседей по комнате. Вчера у них даже не было сил разбрестись по комнатам.
На Алекса ему хватило одной секунды — тот спал в одежде на кушетке, вероятно, в той же самой позе, в какой вчера на нее свалился. А Диана… Диана настолько потрясла его воображение, что он не поверил своим глазам. Вскочил, на цыпочках подошел к ней поближе и потряс головой. Она лежала на диванчике, по пояс укрытая шелковым одеялом, вся в каких-то рюшках, с безмятежным выражением на лице. Само же лицо было розовым и сияющим, как будто она месяц провела на курорте, дыша горным воздухом и принимая оздоровительные процедуры. От вчерашней прически «драка в общежитии» не осталось и следа. Волосы завивались локонами и бессовестно блестели. Сложенные на груди ручки с переплетенными пальчиками выглядели идеально и радовали глаз крепкими ядовито-красными ногтями — тот самый цвет, который не нравился Шургину больше всего.
«Не может быть, — подумал он, — чтобы сон влиял на женщин столь радикальным образом». Вошел в ванную комнату и уставился на свое серо-зеленое отражение» покрытое неопрятной щетиной.
— Нет, я не понял, — пробормотал он. — Как они это делают?!
Чтобы возвратиться к жизни, пришлось принимать экстренные меры. Он долго лил на себя горячую воду, пыхтел и отплевывался, а потом сразу пустил холодную. Насморк, который собирался недели на две поселиться в организме, покинул его в ужасе. Дыхание на секунду остановилось, но потом грудь задышала легко и свободно.
Он тщательно побрился, сбрызнул себя лосьоном и отправился на кухню варить кофе. После первой чашки мир снова начал обретать краски.
Под впечатлением от вчерашних событий он позвонил своему другу из милиции, и тот пообещал связаться с Тихорецком и все для него разузнать. Много времени это у него не заняло.
— Отпустили ваших орлов, дела не завели. Дамочка ваша вчера заявления писать не стала, так что задерживать молодцов было не за что. Конечно, они удирали от наших сотрудников, за что и были схвачены — до выяснения. Кроме того, за них похлопотали.
— Я так и думал. А кто?
— Не могу знать, — хохотнул собеседник. — Эти дурилки на джипе — какая-то мелкая шушера. Ни на какого известного «папу» не работают. Хочешь ты настаивать на том, чтобы открыли дело о нападении на тебя и твоего приятеля?
— Не хочу, — ответил Шургин. — Роман с милицией всегда заканчивается алиментами. У меня сейчас и так проблем хватает.
Вторую чашку кофе он пил уже гораздо медленнее и, пока пил, взялся пролистать тот сборник стихов «Луна и облако», который Диана повсюду таскала с собой. Поскольку в книге не было ни закладок, ни загнутых страниц, она казалась совершенно обыкновенной. И в ней до сих пор никто ничего не обнаружил.
Шургин лениво переворачивал листы, и вдруг внимание его привлекла строка в стихотворении, которая была подчеркнута шариковой ручкой. Он задумчиво пощипал кончик носа, вернулся к началу и по одной пролистал все страницы. Больше нигде никаких подчеркиваний не обнаружилось. Странно. Сборник был дорогим, отпечатанным на толстой мелованной бумаге с цветными вкладками, проложенными пергаментом. Зачем было портить такую вещь, выделив одну глупую строчку?
Я жил взахлеб, я жаждал стать мудрей,
Все испытать, испробовать, измерить.
Молился всем богам, учился верить,
Пел птицей, понимал язык зверей.
Я черпал знания из словарей
И к опыту пытался их примерить.
Когда сияющая Диана появилась на кухне, он уже забыл о ее чудесном ночном превращении. Это перестало быть для него важным.
— Садитесь, — велел он, не отрывая глаз от книги. — Как провели ночь?
Диана некоторое время раздумывала, потом ответила:
— Бурно.
— Я рад, — не заостряя внимания на ее словах, пробормотал Шургин. — А где Алекс?
— Я здесь, — ответил искомый Алекс и втащил свое тело в кухню.
Вероятно, он тоже долго брился, но, даже бритая, его физиономия выглядела так, будто очень давно не нюхала свежего воздуха. Алекс был похож на драного полудохлого кота, вернувшегося домой после недельного загула с кошками.
— Налить тебе кофе? — поинтересовалась у него Диана.
— Лучше яду.
Шургин развернул книжку лицом к ним и сказал:
— Смотрите сюда. Видите — тут подчеркнуто?
Алекс и Диана склонились над страницей и долго в нее дышали.
— Ну и что? — первой отозвалась она. — Я вижу, что тут намазано ручкой, но смысла во всем… Думаете, фразу Денис подчеркнул?
— «Я черпал знания из словарей», — процитировал Алекс вслух. — Может, он хотел включить эту строчку в свой график личностного роста. Купить энциклопедический словарь и просвещаться по вечерам.
— Мне пришла в голову одна мысль, — сообщил Шургин и обратился к Диане: — У вас дома есть словарь? Энциклопедический?
— Конечно, есть. А что? — Она пока не понимала суть идеи.
— Ваше имя принадлежит богине, не так ли?
— Какой? — с любопытством спросил Алекс. — Богине любви?
— Нет, растительности, — ответил Шургин. — Впрочем, еще она — олицетворение луны. У нее множество ипостасей. Но все это неважно. Важно то, что в любом приличном словаре обязательно отыщется статья про Диану. Возможно, муж оставил вам какое-то послание? В кабинете среди его бумаг лежит томик стихов, на который вы сразу же обратили внимание. В нем есть подчеркнутая строка. И она ясно указывает на словарь, из которого можно почерпнуть некие знания.
— Слишком заумно, — отмел его предположение Алекс. — Нужно проявить невероятную сообразительность, чтобы до такого додуматься.
— Если у тебя интеллект, как у рыбки гуппи, — парировал Шургин, — это не значит, что другие остановились в развитии. Я бы проверил словарь.
— Опять переодеваться старухой? — приуныла Диана.
После того как Верочка вернула ее к жизни, совсем не хотелось портить фасад и искусственно его старить.
— Я сам схожу. Нет никакой разницы, кто отправится на место и пролистает словарь. Заодно огляжусь и проверю, приглядывает ли кто-нибудь за квартирой.
— И нужно позвонить Кларе! — вскинулась Диана. — Узнать, как у нее дела. Иначе она подумает, что мы про нее забыли.
— Про нее забудешь, — проворчал Алекс, вспомнив, что Клара стреляла в него из своего крохотного пистолетика и потом тряслась от ненависти, рассказывая, как он ущипнул ее. Прямо на рабочем месте! Ах-ах-ах!