– А ты будешь молча стоять за моей спиной и знать, что, кроме Малыша, еще и ты был со мной, – перебила она, закрыв его рот рукой. – Ведь ты это помнишь, да?
– Помню. Я все помню, Маринка, все, что со мной ты делала и что я делал…
– Значит, у тебя есть преимущество перед всеми! И хватит, Женя, я очень тебя прошу!
В офисе, к Марининому удивлению, все было в полном порядке. Розан отчитался обо всех делах и поинтересовался:
– Готовишься?
– К чему? – не сразу переключилась она.
– К банкету, к чему ж еще!
– Так, влегкую.
– Ага, – заржал Хохол, – полдня по магазинам меня таскала, как лоха последнего, и еще авоськи носить заставила! Видал бы ты, братуха, какую она тряпку купила – это ж беспредел какой-то: стекло просто! Лучше бы совсем голой вышла, меньше народу бы чавки разинуло, чем так!
– Достал ты меня уже! Надо будет – выйду голой! – отрезала Коваль, взяв со стола чашку кофе.
– Мне интересно, Малыш-то что на это скажет? – не унимался телохранитель. – Я бы свою бабу в таком виде никуда не выпустил!
– Ты ее заведи сначала, бабу-то свою, а потом уж не выпускай никуда, – не утерпела Марина, заметив опасный блеск в его глазищах. – На чужих-то жен вы все смелые рот разевать!
Марина тяжело поднялась и, опираясь на трость, пошла к выходу.
– Коваль! – окликнул ее Розан, и, когда она обернулась, сказал: – Выглядишь потрясно, ништяк просто!
– Спасибо, дорогой!
– Нет, без базара – классно смотришься!
Она кивнула и вышла, услышав, как в кабинете Хохол говорит Розану:
– Не говори ей больше про это, она переживает – девка ведь, как ей хромой-то на люди? И так молодец, держится. Блин, почему не фартит ей так, а?
– Может, наоборот, фартит – в который раз живая осталась, – отозвался Серега. – А нога – да и хрен с ней, с ногой, – ходит ведь, и ладно.
Это он верно подметил: фартило так фартило – сколько раз уже могла оказаться там, откуда не возвращаются, а вот, поди ты, живет! Да, хромает, но живет, и это главное. У нее все есть в этой жизни, пусть не всегда по праву она этим владеет, но так вышло – кто смог, тот и ухватил, все так живут, и Коваль не исключение.
– Любимый, с днем рождения! – Марина тихонько поцеловала спящего еще Егора в губы, и он моментально открыл глаза, прижимая жену к себе и отвечая на поцелуй.
– Спасибо, счастье мое!
Они принялись целоваться, и Коваль почувствовала, что подъем откладывается – Малыш решил воспользоваться праздником, чтобы получить от жены все, на что она способна, пусть и прямо с утра. Она была не против, опустилась на колени перед кроватью, кое-как пристроив свою неуправляемую ногу, чем привела Егора в полный восторг:
– Девочка моя, ну, ты даешь!
– Дорогой мой, сегодня – любые причуды! – Марина смотрела на него и улыбалась, предвкушая то, что он сейчас придумает…
– …Го-о-споди! – простонал Малыш, падая на ковер возле нее. – Детка, нельзя так!
– Только так и можно, – прошептала она, не в силах даже шевельнуться. – Если бы ты знал, как я люблю тебя, Егор, у меня сердце болит, когда я на тебя смотрю, когда трогаю тебя, когда просто нахожусь рядом…
– Ты странные вещи говоришь, красавица моя, как может болеть сердце от любви?
– Может, Егор. У меня какое-то предчувствие странное, – призналась вдруг Коваль.
– Что натворила опять? – мгновенно отреагировал муж, озабоченно глядя на нее.
– Ничего. Просто внутри все холодом продирает, так было пару раз, и никогда ничем хорошим не заканчивалось.
– Не выходи никуда без Хохла! Я прошу тебя, нет, требую – не смей никогда и никуда выходить одна, детка моя! – Что-то странное проскользнуло в его голосе, незнакомые какие-то нотки, и опять Маринино сердце сжала холодная рука страха. И вообще, с самого утра ее не покидало ощущение, что произойдет сегодня что-то, знать бы еще, что и где!
– Ты мне все мозги задурил, я даже подарок тебе отдать забыла! – Она поднялась с пола и доковыляла до гардеробной, где прятала сделанную на заказ золотую зажигалку, на которой крошечными бриллиантиками была выложена дата их свадьбы и две подписи – его и ее. Водились у Хохла и такие друзья-умельцы, которым под силу было воплотить в жизнь фантазию Коваль.
– Девочка, ты ненормальная! – выдохнул Егор, увидев это. – Это же бешеные деньги…
– Мало того – никогда ты не увидишь второй такой вещи, – довольно улыбнулась Марина. – Мне хотелось, чтобы было что-то такое, что напомнит тебе обо мне, что-то наше личное…
– Спасибо, родная, я не расстанусь с ней ни за что, – целуя жену, пообещал Егор, и опять у нее дрогнуло что-то внутри…
До самого вечера Коваль гнала от себя тревогу, пожаловалась даже Хохлу, но тот развеял ее тяжелые думы, сказав, что корпорация наняла такую толпу охраны, что их едва ли не больше, чем гостей – ведь в ресторане, кроме Егора и Марины, будет и Бурый, и даже мэр пожалует. А как же иначе – Малыш самый крупный строитель в регионе, с ним дружить нужно! И потом, жена-то у него тоже штучка непростая… Лучше с ней поаккуратнее.
Словом, ждать подвоха с этой стороны не стоило.
Когда в семь часов Коваль, одетая и с макияжем, спустилась в гостиную, муж и телохранитель рты разинули от ее вида.
– Коваль в своем репертуаре! – прокомментировал Егор. – Хохол, я тебе сочувствую!
– Ты себе посочувствуй лучше, это твоя жена, а не моя, – отозвался тот. – Уводить ее у тебя будут, если что.
– Я покажу потом – «уводить»! – пригрозил Егор, грозно глянув на телохранителя. – Я тебе доверил самое дорогое, что есть у меня в этой жизни, поэтому шкуру спущу, понял? «Уводить»!
– Если вы закончили обсуждать, кто и за что отвечает, может, мы тогда поедем уже? – поинтересовалась Марина, надевая песцовую шубку и стараясь не испортить прическу, сделанную час назад парикмахершей Олесей. – Егор, мы поедем на моей машине, возражения не принимаются!
– Господи, и как тебе только не надоедает в этот танк залезать? И жрет он в пять раз больше «Лексуса».
– У меня муж – владелец крупной корпорации, и сама я девушка небедная! – подмигнула она, беря свою трость и направляясь к двери. – За мной, мужики!
– Погоди, там скользко, упадешь еще, – решительно заявил Хохол, подходя ближе, и уже собрался взять Марину на руки, но наткнулся на предупреждающий взгляд Егора:
– Сегодня я все делаю сам, в том числе и это! – И Малыш легко подхватил жену, прижав к груди и поцеловав осторожно в губы. – Пусть все видят, что эта стервозная красотка – моя жена, и я готов на руках ее носить и выполнять любую прихоть!
Хохол подчинился неохотно, но спорить не стал. Иногда он поражал Марину своим умением оценить расклад и сделать все, как нужно, но иногда… В подобные моменты даже Коваль становилось страшновато при виде его рожи. Однако сегодня телохранитель вел себя просто выше всяких похвал. Не зная его, никто не подумал бы, что за плечами у этого безукоризненно одетого мужика двенадцать лет зоны.