– Беатрисс, успокойся, хочешь, я принесу тебе кофе? Или выпить?
– Нет, ничего, только пепельницу и, пожалуй, воды.
Я поняла: она пришла с единственной целью – чтобы я позволила ей выговориться.
– Я никогда не любила Захара, ты же знаешь… Нет, по-своему я его любила, конечно. Он тоже любил меня, но у нас были очень странные отношения. Мне всегда казалось, что он смотрит на меня, но видит другую женщину… Я тоже, Белка, тоже страшно ревновала его к другой…
– Ты знала ее?
– Знала. – Она метнула на меня быстрый, затуманенный слезами взгляд и отвернулась. – Да это и неважно. Главное, что мы продолжали жить вместе. И не знали, что лучше – вместе нам быть или порознь… Помнишь, ты сказала как-то, что если мы не любим друг друга, то нам надо развестись? И я еще занервничала тогда?.. Нет, ты не подумай, я не ревновала его к тебе, никогда в жизни! Просто представила себе, что Захар собирает вещи, укладывает их в чемоданы и уходит, уезжает почему-то на такси, именно на такси… А я стою и смотрю. У меня от этой картины чуть сердце не разорвалось. Но я же понимала, что долго он один не будет, что его непременно подберут. Кто? Разве кто-нибудь знает, как жить с таким человеком, как он? И никто никогда не будет его любить больше и понимать лучше, чем я.
То она любила мужа, то нет, понимала ли она вообще, что с ней происходит?
– Я собака на сене, я это понимаю. С другой стороны, мне с ним было необыкновенно спокойно, он был чудесным мужчиной. Ласковым, все понимал, я даже думаю: если бы я отпросилась у него на свидание с другим мужчиной, он бы отпустил меня, только сказал бы… – Тут губы Беатрисс задрожали, и она снова разрыдалась. – Берта, не забудь надеть теплый свитер и возьми зонт, дождь обещали…
Она говорила чистую правду. С Захаром всегда можно было договориться. Он бы действительно все понял. Ведь он любил Беатрисс больше всего на свете. Но любил и еще одну женщину, и я даже знала ее…
– Что мне теперь делать, Белка? Я потеряла Захара, потеряла тебя, как мне дальше жить?
– Что верно, то верно, Захара не вернуть, но ты должна радоваться, что тебя не посадили…
– Пойми, я тогда, когда всадила в него нож… Кто бы мог подумать, что он так легко войдет в него!
– Да как же ты могла?! – в сердцах воскликнула я.
– Я знала, понимаешь, знала, что ты была с ним… – Слезы ее высохли, и теперь она даже отодвинулась от меня, словно для того, чтобы получше разглядеть свою соперницу. – Ты не подумай, он молчал, он ничего не говорил, но я поняла по его телефонному звонку… он позвонил тогда, той ночью, к Рожковым… мне показалось, что он как бы с облегчением вздохнул, когда узнал, что я не приеду домой ночевать. И тогда я вдруг вспомнила о том, что мы договаривались с тобой встретиться… Я позвонила тебе домой – тебя уже не было. У Марка дома тоже была тишина, он же был в командировке, я это помнила. Пойми, я не хотела вам мешать. Хотя вот здесь, – она постучала себя маленьким кулачком по груди, – все заболело. Я знала, что Захар неравнодушен к тебе. Что ты для него много значишь и что, если бы меня не стало, он сразу бы женился на тебе…
– Когда ты говорила, что у него есть другая…
– Да, я имела в виду тебя! Ведь ты же была в тот вечер, в ту ночь у нас! Была! – кричала она.
– Была. Я приехала, а тебя нет. Понимаешь, раньше ты была более обязательна по отношению ко мне, я приехала, а Захар сказал, что ты у Рожковых…
Я могла бы сказать ей, что это Захар попросил меня не уезжать, остаться вместе с ним, тем более что это была правда, но я не посмела предать его. Ведь нельзя же так, чтобы одна из двух женщин, которых он любил, зарезала его, а другая – предала.
– Я спросила его, могу ли я остаться… – блеяла я. – Пойми, у меня не было и в мыслях…
– Может, у тебя и не было, но он воспринял твое желание остаться у нас по-своему, по-мужски, понимаешь? И что? Ты, которая извелась вся с Марком, увидела перед собой настоящего мужика… ведь так?
Я понимала, чего она хочет. Ей необходимо было оправдать два своих чудовищных поступка, и она ждала подтверждения тех причин, которые толкнули ее на два преступления: убийство неверного мужа и предательство подруги.
– Беатрисс, я знаю, что ты хочешь от меня услышать, и я бы рада тебе рассказать о той ночи со всеми подробностями, которых не было, но которые так терзали тебя все то оставшееся время, что ты продолжала жить с Захаром. Но я не могу этого сделать. Я и так много для тебя сделала – села вместо тебя в тюрьму… Между нами ничего не было, хотя мы оба хотели этого. Да, ты права, я всегда любила Захара, но не так, как Марка. Я любила его как человека, он был надежным, настоящим, понимаешь ты? К тому же – он твой муж. А с Марком у меня будут дети, это совсем другое…
– Нет, Белка, не обманывай себя. – Беатрисс достала из сумочки теперь уже золотой, усыпанный рубинами портсигар и закурила тонкие дамские сигареты. Она очень хотела казаться спокойной, тем более что Захара, подлого изменщика, уже не было в живых, она сделала все возможное, чтобы отомстить за себя. Но ты в глубине души была не такая, моя Беатрисс, я знала это, и то, что ты сотворила с мужем, было лишь результатом расшатанных нервов… – Нет, Белка, если бы ты там, в больнице, где мы пили пиво и ели лещей, обратила внимание на Марка, а не на Захара, я бы перехватила твой взгляд и провела бы ночь с Марком, а ты все точно рассчитала…
– Беатрисс, с тобой невозможно!!! Даже если бы я отказалась тогда и от Захара, и от Марка, ты бы последовала моему примеру и осталась бы ночью одна, в лучшем случае мы бы ночевали с тобой, но без мужчин… Ты спала бы на диване, я, как водится, на полу, но под утро ты бы решила, что на полу спать просторнее, и попросила меня поменяться с тобой местами… Пойми, нельзя выйти замуж сразу за двух мужчин и спать одновременно и на полу, и на диване. Кто-то должен был выйти замуж за Захара, кто-то – за Марка. И мы, по большому счету, должны быть рады, что нам повстречались такие мужчины, как твой Захар и мой Марк. И кто виноват в том, что мы встретили их в одно и то же время, на одном и том же пляже?.. Со сколькими подонками ты переспала в своей жизни прежде, чем выйти замуж за Захара? Ты не отворачивайся, а признайся хотя бы сама себе, что твое здоровье, точнее нездоровье, чрезмерная возбудимость, впечатлительность, нервозность, истеричность – это все результат тех травм, которые достались тебе от этих мерзавцев!
– Белка, не заставляй меня жалеть о том, что я пришла… – Она смотрела на меня опухшими от слез глазами и качала головой, словно не веря в возможность того, что я посмела ей высказать всю правду.
– Кто еще сказал бы тебе это, как не я? – добивала я ее своими словами. Простила ли ты меня, Беатрисс, с высоты своей сегодняшней неуязвимости и недосягаемости?
– Белка, как ты можешь… – Она судорожным движением схватила губами новую сигарету. – Ну зачем ты так?!
– Скажи, что я права, – потребовала я.
– Да. Я всегда хотела выйти замуж за Марка, будучи одновременно женой Захара. Я не знаю, как это объяснить. Они оба… такие… Они стоят того, чтобы выйти за них замуж. Но Захара я потеряла. – Взгляд ее потух, и я увидела в ее помутневших зрачках отражение ее теперешней жизни, я, ничего не знавшая о ее новом замужестве, вдруг поняла, что она несчастна.