Скандинав набрал номер Савельева, и Белла уже через пару минут услышала его мягкий и густой басок:
– Изабелла, это ты? Я так и думал, что ты перезвонишь мне… Что касается Лизы, то она пришла в себя… Ей сделали операцию, вроде бы все нормально. Сейчас она лежит под системой. Я послал туда своего человека, чтобы он ее сфотографировал…
– Это еще зачем?
– Затем… не мое это, конечно, дело, но ведь у нее же была мать, отец… Хочу отправить запрос в детские дома и интернаты… А заодно показать эту фотографию по телевизору…
– Но ведь она без сознания…
– Ты хочешь сказать, что у нее закрыты глаза? Ничего подобного. Она пришла в себя. Рядом с ней дежурит сестра, все нормально…
– Я не знаю, конечно, но, по-моему, с газетой вы переборщили…
– Посмотрим.
– Объявится какой-нибудь добренький папашка, который заберет ее из клиники и вновь отвезет в шалаш, только уже на другом конце города…
– А что ты предлагаешь?
– Еще не знаю… А что у вас там с рейдом, вернее, с облавой?
– Мои люди пока еще не возвратились… Жду вот… Ты во сколько будешь дома?
– Сейчас проедусь по магазинам, куплю кое-что для Лизы и освобожусь… Но тогда мне уже не будет никакого смысла возвращаться домой. Мы позвоним вам, Николай Васильевич… Между прочим, сегодня вас ждет сюрприз… Причем такой, о котором вы и не мечтали. Обещайте, что возьмете меня к себе в прокуратуру и дадите мне сразу звание генерала, на меньшее я не соглашусь…
– Хорошо, обещаю, – расхохотался на другом конце провода Савельев.
Скандинав, не проронивший во время их разговора ни слова, остановил машину и повернул голову к Белле:
– Изабелла, что-то я начинаю тебя побаиваться…
– И правильно делаешь, Вадим… Куда это ты меня привез?
– В аптеку. Это аптека для женщин. Думаю, что Лизе понадобятся разные женские штучки, витамины, лекарства…
– Ну у тебя и голова… – Белла улыбнулась и вышла из машины. – Ты со мной не ходи, я все куплю сама…
В аптеке произошла неожиданная и очень приятная встреча. Лена Овсянникова, держа в руках только что купленные упаковки с аскорбинкой, увидев Беллу, обрадовалась, подбежала к ней:
– Я уж думала, что никогда вас не увижу… – Она готова была расцеловать Беллу. – Как же я рада видеть вас!
– Я тоже… У тебя все в порядке?
– Если не считать здоровья, то да… Я теперь постоянно лечусь, езжу на процедуры… Это так неприятно… Просто мне хочется иметь детей…
– А что говорят врачи?
– Что нужна еще одна операция, но ее делают только в Москве и она жутко дорого стоит… Мы уже дали объявление в газету, может, кто из богатеньких и откликнется…
– Обязательно откликнется… А сколько нужно?
– Много… Десять тысяч долларов.
– Да уж, серьезная сумма. Но ты, главное, не падай духом. Ты все в том же интернате?
– А где же мне еще быть? Сами понимаете, после того, как меня «удочерили», интернат для меня стал просто раем…
Подошла очередь, и Белла, извинившись перед Леной, сосредоточилась и принялась перечислять все необходимые Лизе предметы, начиная с гигиенических подушечек и кончая дорогим восстановительным шампунем для волос. Когда ей предъявили счет, Белла достала из сумочки деньги и расплатилась, после чего они вместе с Леной, которая смотрела на Беллу широко раскрытыми удивленными глазами, стала укладывать покупки в несколько пластиковых пакетов.
Когда они отошли от прилавка, Лена, все же не удержавшись, спросила, для кого все это куплено.
– Для одной моей знакомой, с которой произошло почти то же самое, что с тобой, только раз в сто хуже…
– Хуже?.. – У Лены повлажнели глаза. – А разве такое может быть вообще?
– Может… И я должна помочь ей…
– Я бы тоже помогла ей, потому что знаю, как это все ужасно… Но она навряд ли захочет разговаривать со мной, да?
– Послушай, отличная мысль… Я думаю, что, если ты возьмешь ее под свое крылышко, она быстрее поправится… – Белла намеренно вела этот разговор, чтобы Лена, которую все вокруг считали жертвой, попробовала себя в новом качестве, существа сильного, способного помочь более слабому. – Если хочешь, я скажу тебе, в какой больнице она лежит…
– Конечно, хочу…
– Тогда записывай. Заодно запиши все мои телефоны…
Уже перед тем как расстаться, Лена, вдруг что-то вспомнив, наклонилась к Белле и зашептала взволнованно в самое ухо:
– Между прочим, я его видела…
– Кого?
– Осу…
Белла оглянулась, чтобы быть уверенной в том, что их не подслушивают:
– Ты хочешь сказать, что видела его на улице? В городе?
– Ну да… Он сидел на Белоглинской в кафе и пил как ни в чем не бывало пиво…
– И когда это было?
– Вчера. Днем.
– А ты сможешь мне позвонить вот по этому телефону, когда в следующий раз увидишь его?
– Конечно… Я вам названивала постоянно, но какой-то мужчина говорил мне, что вас нет.
«Пасечник».
Они расстались с Леной, и Белла вернулась в машину. Скандинав принялся укладывать пакеты на коробки с ванилью.
– А теперь отвези меня в «Паритет», это мой любимый магазин.
В магазине, толкая перед собой корзинку, Белла вспоминала те дни, когда она точно так же делала покупки, будучи женой Макса. Она приходила сюда часов в десять и подолгу выбирала себе йогурты, экзотические фрукты… Но сейчас ей предстояло купить Лизе белье, пижаму, домашние тапочки, теплый свитер, мыло…
Она вышла из магазина, нагруженная пакетами. Скандинав пошел ей навстречу.
– Нам пора звонить Савельеву, – напомнил он. – Звонил Петр Филиппович, спрашивал, как дела у тебя. Я сказал, что все нормально.
– Ну и правильно сделал. А у него как дела?
– Да тоже, по-моему, неплохо. У него там заседание за заседанием.
– Вадим, звони Николаю Васильевичу. – Белла плюхнулась на сиденье, вытирая ладошкой пот со лба, достала носовой платок и промокнула им все лицо. – Что-то я устала, а конца своим делам не вижу.
– А много их еще, дел-то? – Вадим набирал номер Савельева.
– Теперь это будет зависеть только от Николая Васильевича.
Скандинав протянул ей трубку. Белла прижала ее к уху:
– Слушаю.
– Белла, ты знаешь, где находится моя контора? Так вот, приезжай, а оттуда мы поедем в участок, он на набережной… Там тебе предстоит встретиться с восемью обитателями городской помойки… Думаю, что тебе будет интересно… А заодно и увидишь кого-нибудь из своих знакомых.