Еще один удар кулаком в дверь.
— Жанка, прекрати дурить! У нас с тобой все нормально, слышишь?!
Ага! Это он ей дает понять, что ничего между ними не произошло. Что все нормально. Что его дневной псих с пощечиной и сбором вещей на выход не более чем псих, и только. Он теперь успокоился. Принял решение. Интересно было бы знать, где конкретно он его принимал, уж не на пепелище ли.
А ей как со всем этим скарбом из его подлости, измен и лжи, жить теперь?! Как притворяться?! Как делать вид, что ничего не произошло?!
Да, она умная женщина. Почти всегда считала себя таковой, отсюда и терпимость долгих лет. Но предел всему и всегда имеется. Она больше не может! Она все видела! Она все знает! И прикрыться теперь своим неведением даже перед самой собой уже не получится.
Жанна вылезла из ванны и тут же принялась плескать себе в лицо ледяной водой. Нельзя, чтобы мальчишки видели ее зареванной. Им на сегодня хватило испытаний.
Натянула на себя шелковый костюм, сдернула с головы шапочку для душа, расчесалась и повернула ручку двери.
Женька не ушел. Стоял, опершись спиной о стенку напротив ванной, и смотрел на нее. Теперь смотрел совсем по-другому, нежели в кухне. Требовательно и с подозрением.
— Где мальчишки? — Жанна сразу опустила взгляд, смотреть на него было невозможно.
— Побежали в школу. Что-то там с отправлением на отдых происходит.
— Что? — Стараясь не задеть его даже краем штанины, Жанна прошла мимо мужа на кухню.
— Сроки сдвигаются вроде. — Он пошел за ней следом, сверля взглядом затылок. — Они тебя искали. Где ты была?
— Гуляла. — Жанна сразу отошла к плите, подняла тяжелую крышку утятницы и потянула носом. — Вкусно пахнет. Как это ты решился?
— А что было делать? Жена пропала… — Он громыхнул за ее спиной табуреткой, усаживаясь к столу. — Наложишь, или мне самому?
Она молча взяла половник и тарелку и, по привычке черпнув ему побольше мяса, поставила перед ним. И снова отвернулась, уставившись в окно.
— А ты не будешь, что ли?
— Пока не хочу. Ребят подожду.
— Они поели. Жан… Слушай… — Он с шумом уронил ложку на стол. — Я хотел бы внести ясность…
— Ну-ну. — Она мысленно усмехнулась, сразу догадавшись, о чем пойдет речь. — Давай вноси.
— То, что произошло днем, — это так… Не бери в голову, ладно? Ну, психанул я, с кем не бывает. Ночь была тяжелая. Выпил потом, нервы… Ты извини, хорошо?
Во дворе возле самого подъезда скулила соседская собака. Она уже неделю там скулила, на ступеньках прямо возле подъездной двери. Никто не знал, что с этим делать. Неделю назад умер ее хозяин. Старичок ветеран, вечно хмурый, вечно неулыбчивый. Теперь в его квартире обосновался кто-то из родственников. Народ был шумный, мордастый и наглый. Собаку они выгнали почти сразу, объяснив всем соседям, что воет и покоя в квартире никому не дает. Теперь покой потерял весь дом сразу. Ее сыновья собаку жалели и потихоньку таскали из дома котлеты и колбасу. Жанна не ругалась. Ей тоже было жаль псину, оставшуюся на старости собачьих лет никому не нужной. Жанна тоже ее прикармливала, вполголоса уговаривая не печалиться. Смотрела в огромные тоскливые глаза, гладила свалявшуюся лохматую холку и уговаривала…
— Женька, давай собаку себе заберем, — зачем-то вдруг сказала она.
— Что? Собаку? Какую собаку? Жан, ты это… Ты хотя бы слышала, что я тебе сейчас говорил? — Он снова звякнул ложкой по столу, следом загремела табуретка, и через мгновение он уже дышал ей в затылок. — Какую собаку? Ну при чем тут собака, Жан?!
Он развернул ее к себе и, приподняв ее лицо за подбородок, дунул ей в глаза. Так он раньше делал, когда пытался убедиться, спит она или притворяется. И если она нечаянно моргнет, то тут же принимался приставать.
— Ей плохо, Жень!
Женькино лицо вдруг задрожало и поплыло куда-то в сторону. Пришлось даже зажмуриться, чтобы не видеть, как страшно искажают его слезы.
— Ей плохо, Жень! — снова повторила она едва слышно. — У нее умер хозяин. И она тоскует без него. Тоскует и воет. Она может умереть.
Он помолчал недолго и эхом повторил:
— Может.
— А ты?.. Ты, Жень, не умрешь без нее, а?!
Он отступил от нее сразу же. Только что поглаживал ее плечи, продолжал шевелить ей ресницы своим дыханием, и мгновенно все исчезло. Она могла поклясться, что слышала, как с чудовищным скрежетом разверзлась между ними пропасть. Даже глаза приоткрыла и глянула с опаской себе под ноги.
Нет, бетонные перекрытия оставались целыми. И плитка на полу тем же самым порядком тянулась от входа до окна и обратно. Рухнуло другое. Рухнули с диким скрежетом, который, кажется, не она одна слышала, все Женькины надежды на беспроблемное перемирие.
— Ты? Что ты только что сказала? — Его лицо сделалось страшным до неузнаваемости, то ли от боли, то ли от страха. — Жанна, что ты только что сказала, повтори?!
— Я… Я все знаю, Жень.
Собачий вой за окном раздирал душу. Застывший Женькин взгляд просто рвал ее в клочья.
Он ведь что-то пытался сделать для них двоих, так? Что-то пытался наладить или хотя бы создать видимость, а она взяла и все испортила. Взяла и сказала…
Может, зря? Может, стоило и дальше делать вид, что ничего не произошло. Вместе поужинать, вымыть посуду и застыть перед телевизором, дожидаясь возвращения сыновей. А наступившей ночью лечь с ним в постель, и любить его, и верить, что все его ласки только для нее одной. Может, стоило именно так сделать, а не болтать чепухи, после которой ничего уже не исправить?!
— Что ты знаешь? — ровным чужим голосом спросил муж, отошел на деревянных ногах к столу и сел, едва не промахнувшись мимо табуретки. — Говори, раз начала.
— Я все знаю про тебя и эту девочку. Кажется, ее зовут… Звали Светлана? Так? — Она тоже села, ноги тоже не держали.
— Допустим, и что? — осторожно согласился Женька, глядя куда-то в центр тарелки с нетронутой картошкой. — Ну, Светлана, дальше то что?!
— А ничего. Дальше у тебя с ней ничего, милый! Кажется, минувшей ночью она погибла… с любовником. Банально, правда? Такое случается сплошь и рядом. Правда, с небольшими расхождениями в сюжете. Иногда таких двоих находят в гараже, голышом в машине. Задохнулись выхлопными газами. Иногда они тонут на отдыхе. Иногда их не довозит рейсовый автобус. Иногда не доставляет до пункта назначения самолет. Тебе повезло больше… Твоя дама сердца погибла буквально на глазах и…
— Заткнись, дура!!! — заорал Женька страшным, не своим голосом. Дотянувшись, вцепился в ее запястье и потянул на себя, заставив навалиться грудью на стол. — Что ты знаешь?! Говори, откуда тебе это известно?! Что?.. Ты следила за мной, дрянь?! Следила… Ты выследила нас и потом Светку… Это ты?!