— А-а-а-й-й-й-а-а-а!!! — поднял руки в команде атаковать капитан.
— А-а-а-й-й-й-а-а-а!!! — поддержали его остальные невидимки.
И карайны сорвались с места, мгновенно набрав такую скорость, что превратились в туманные полосы. Они не двигались по прямой, то и дело смещались то вправо, то влево, не давая лучникам прицелиться. Те, конечно, стреляли, но неизвестно попали хоть раз или нет — ни одного тела на грязном снегу не осталось. За какие-то несколько мгновений звери преодолели восемьсот локтей до укреплений, перемахнули каменные насыпи и ворвались в толпу латников. Полный отчаяния вой обреченных людей заставил принца содрогнуться — беднягам просто нечего было противопоставить выпившим зелье карайнам. Да и всадники их на месте не сидели — рубили всех подряд, стреляли из арбалетов, били врагов подкованными сапогами, из подошв которых выдвигались острые лезвия стилетов. И враги действительно не могли уследить за невидимками, с такой скоростью те сражались — не зря их называли невидимками! Первые ряды перекрывших перешеек воинов оказались выкошены за несколько минут.
— В атаку! — Лартин поднял над головой меч и мысленно скомандовал Черному Призраку, как звали его карайна, двигаться к укреплениям.
«Нечего командиру в общей свалке делать, ему видеть поле боя надо… — проворчал тот в ответ и не сдвинулся с места. — Сиди и командуй!»
«Ты с ума сошел?!» — растерялся принц.
«Не сошел! — возразил карайн. — Это ты сошел, если хочешь, как идиот, нестись впереди войска. Сгинешь, дубина! Не пущу!»
«Да что ж ты творишь?! — едва не расплакался от такой несправедливости Лартин. — Я должен быть впереди, пойми!»
«Нет! — отрезал Черный Призрак. — Вспомни любимые тобой мемуары полководцев. Хоть один из них шел впереди войска?»
«Не шел… — вынужден был признать принц. — Ладно, Беранис с тобой…»
Четвертый и двенадцатый латные полки тем временем сдвинулись с места и, держа строй и закрываясь щитами, побежали к укреплениям. Их не засыпали стрелами, как непременно случилось бы раньше — некому стало стрелять, невидимки хорошо порезвились во вражеских порядках. Теперь главным становилось захватить побольше пленных, чтобы выяснить, кто они вообще и почему осмелились преградить дорогу коронным войскам.
Через полчаса все было закончено, оставшихся в живых окружили. Они не стали геройствовать и сдались. После того, как уцелевших офицеров допросили, Лартин долго ругался, проклиная все на свете. Дорское восстание действительно началось раньше, чем они с отцом думали, и оказалось много опаснее. Как выяснилось, дорцы сговорились с недовольными аристократами Наритской губернии, и те свергли герцога, подослав убийц во дворец. Но убить не смогли — вместе с немногими верными людьми герцог ло'Этайри бежал. Где он скрывается сейчас никто не знал. Выводы из всего этого следовали не слишком приятные. Принц отправился на учения, а попал на войну. На войну, где щадить друг друга не станут, самую страшную войну — гражданскую.
А утром Лартина «обрадовали» еще одним известием: ночью из обоза бесследно исчезла принцесса Телия, оставив письмо, в котором просила не искать ее. В другое время принц бросил бы на поиски всех, до кого смог дотянуться, но сейчас такой возможности не имел. Он должен был сначала подавить мятеж. Любой ценой!
Карайны не спеша бежали к хутору Марка Дарви, до которого осталось не больше ста миль — пара часов, и можно будет отдохнуть, обнять старого друга, выпить с ним по стопочке. Помянуть погибших друзей не помешает. А затем — снова в дорогу, война началась, по сообщению капитана. Благо тот выдал отпускникам при расставании амулет связи, можно было связаться и узнать новости.
Кожевенник оказался прав, один из воинов вспомогательной роты действительно стучал во второй аррал, даже хуже, оказался внедренным агентом! Поймать его помогли карайны — они вынюхали предателя каким-то своим способом, а каким — не сказали. Да и ладно, главное, что вынюхали. Теперь слизняки не узнают о делах отряда, не надо им об этом знать.
Внезапно карайны замерли, причем резко. Всадники, зная, что их звери просто так этого делать не станут, тут же приготовились к бою, вырвав из ножен мечи. Однако сражаться не пришлось: из кустов высунулась усатая черная морда — очень ехидная морда! — и радостно, басовито мяукнула.
— Тень, это ты, что ли? — поинтересовался лейтенант, переглянувшись с десятниками.
Тот в ответ довольно мурлыкнул и вышел на дорогу, нагло усевшись прямо перед всадниками. Не узнать его было невозможно: хитрое выражение морды, встопорщенные усы, уши торчком и, конечно, три параллельных шрама на боку.
— Ну здравствуй, котище шкодливый! — соскочил с Ночи, распахивая объятия, лейтенант. — Как же я рад тебя видеть!
Он обнял зверя, снова довольно мурлыкнувшего, потряс за уши, потрепал за плечи. И только после этого обратил внимание, что Тень оседлан, чего не могло быть в принципе — ведь его кровный брат мертв. Выходит, слухи правдивы — Тень действительно возит на себе какого-то мальчишку. Почему? Как это могло случиться? Такого никогда еще не бывало!
— Ну и что все это значит, дружище? — поинтересовался Олливи. — Объясни, будь добр.
Тень посмотрел ему в глаза, устанавливая контакт. Внимательно выслушав рассказ карайна, лейтенант задумчиво прикусил губу и похмыкал, пребывая в полной растерянности — с подобной ситуацией ему сталкиваться еще не приходилось. Да что там, он полагал такое в принципе невозможным! Однако это случилось, и что теперь делать невидимка не знал. Его товарищам разговор передали их карайны.
— Парень не виноват, он по настоянию Тени одним из нас назвался… — нарушил непродолжительное молчание Брег Саларми.
— Да и в остальном его вины тоже нет, — согласился с товарищем Рой Корди. — Следопытов, конечно, жаль, бойцы неплохие, но если бы они не решили убить этого самого Кенрика, то Тень бы их не тронул. Он ведь котенка своего защищал — это святое! Малыш без кровного брата не выжил бы. Я только одного не понимаю: с какой стати слизняки парнишку ищут?
— А кто понимает? — вздохнул лейтенант. — Надо же, пять полков по тревоге подняли! Я о таком и не слыхал ни разу.
— И я не слыхал, — растерянно покачал головой десятник Дорих. — Попал бедняга, как кур в ощип…
— Раз он не виноват, то хрен его слизняки получат! — окинув сослуживцев внимательным взглядом, заявил Олливи. — Мало того, раз парень запечатлел сына Тени, то ему прямая дорога к нам. А своих мы в беде не бросаем. Придется помочь.
— Поможем, ясен пень. Но у Марка парню надолго оставаться нельзя. Раз в его поисках такие силы задействованы, то обязательно найдут.
— Ежу понятно. Но все равно надо для начала самим на него поглядеть. Тень говорит, что мальчишка ему понравился — значит, не гнида. Карайны в таких вещах не ошибаются.
— Так едем. С капитаном по дороге свяжусь. Он что-нибудь придумает.