Как же все это случилось? А кто его знает! Неизвестно кто обстрелял двигающуюся к Илайскому перешейку небольшую группу из тяжелых луков. Когда стало ясно, что дальнейшие поиски Валльхайма бессмысленны — бунт! — граф неожиданно для себя получил приказ немедленно отправляться в столицу в распоряжение самого Мертвого Герцога. Последнее изумило и его, и Нира, но приказ есть приказ. Поэтому они двинулись в путь на карайнах, чтобы не терять времени. Тяжело, конечно, несколько дней ехать за спиной герольдов в неудобной позе, да только деваться некуда — или дорога к столице растянется на несколько месяцев. Вот и отправились, но не добрались. Первый же залп ранил пятнистых карайнов, а второй добил их, после чего неизвестные лучники принялись хладнокровно расстреливать беззащитных людей. Закончив свое кровавое дело, они исчезли, даже не показавшись. Нир потом не раз поражался, каким чудом уцелел он сам. Да мало того, что уцелел — не получил ни единой царапины, если не считать пары шишек! Повезло, по-другому не скажешь — рухнувший карайн придавил юношу, потерявшего сознание от удара головой об камень, и залил его своей кровью. Видимо, лучники приняли его за мертвого и не стали тратить еще одну стрелу на заведомый труп.
Придя в себя, Нир с немалым трудом выбрался из-под погибшего карайна, весившего побольше крупного ульхаса, и с ужасом огляделся. Кровь и застывшие в нелепых позах тела. Поначалу ему показалось, что все мертвы, но вскоре послышался слабый стон. Как ни удивительно, граф оказался еще жив, хотя две тяжелые стрелы и застряли у бедняги в животе. Умирать ему предстояло долго и тяжело, от таких ран легко не умирают. Был бы рядом опытный визуал-целитель, то раненого еще могли бы спасти, но где взять этого целителя посреди леса? Нир оттащил ло'Тарди подальше от мертвецов, к недалекому ручью, кое-как обтер от крови и перевязал. Ло'Тарди бредил, нес какую-то чушь, говорил с незнакомыми юноше людьми. Несколько раз упоминал его в странном контексте, утверждая, что мальчишка еще не готов, что рано делать на него ставку. О чем это он? Какую ставку? В каком деле? Все это длилось уже несколько часов.
— Нир, мальчик мой… — внезапно пришел в себя граф. — Ты жив…
— Жив, ваша светлость! — обрадованно выдохнул юноша. — Вы тоже живы!
— Не надо лгать ни мне, ни себе, — слабое подобие улыбки появилось на лице ло'Тарди. — Я мертв, и ты это знаешь. Точнее, вскоре стану мертвым, но это дела не меняет.
Верен себе! Даже на пороге смерти не теряет хладнокровия.
— Поэтому времени терять не могу… — на губах графа появились кровавые пузыри, от чего юноша похолодел, сразу поняв, что это означает. — В подкладке моего камзола, слева, зашит амулет. Он твой. Когда я умру, возьми его и доберись до столицы. Придешь к Мертвому Герцогу и покажешь амулет, тебя пропустят. Ты должен дойти, мальчик… От тебя слишком многое зависит…
Он выгнулся и застонал, весь затрясся, позеленел и едва слышно прошелестел:
— Ты не сын барона ло'Хайди… Твой оте-э-э-э…
Граф снова выгнулся, отчаянно захрипел, явно пытаясь договорить, но не смог. По его телу пробежала судорога, изо рта полилась кровь — и наставник Нира вытянулся на земле, невидящим взглядом уставившись в никуда. Юноша от отчаяния закричал, схватил его за плечи, потряс, но ничего не изменилось — графа ло'Тарди больше не было.
— Святые Трое… — простонал Нир, проводя на лицом мертвеца ладонью, чтобы закрыть широко распахнутые глаза. — Кто?! Кто мой отец?!.
Затем он вспомнил слова наставника об амулете, нащупал утолщение в левом подоле камзола того, вспорол подкладку и достал обычную на вид безделушку, слегка вытянутый металлический ромб на простом полотняном шнурке. Но над этой безделушкой явно поработал кто-то из визуалов, о чем ясно говорил слегка мерцающий, крохотный символ Антрайна в верхнем углу. Когда Нир взял амулет в руки, этот символ на мгновение полыхнул ярким светом и стал синим, едва заметным, словно погрузившись в металл. Такое, если судить по прочитанному в одной из старых книг в отцовской библиотеке, случалось, когда амулет попадал к своему истинному владельцу. Выходит, этот ромб действительно принадлежит ему?
Что же в итоге получается? Похоже, граф не просто так оказался в замке барона ло'Хайди, судя по всему, он приехал специально за Ниром, потому что отец юноши — некая высокопоставленная особа. Что, по его словам, нужно сделать? Добраться до самого Мертвого Герцога? И тот примет безвестного юнца, не пошлет по известному адресу? Смешно, если бы не было так грустно. Нир ощутил себя мячиком, который бросают туда-сюда без спросу.
Он как-то сразу поверил, что ло'Хайди — не его отец. Слишком отличался он от старших братьев, слишком не походил на них внешне, слишком иные интересы имел. Всегда ощущал себя себя в отцовском замке чужим, с раннего детства старался поменьше показываться барону на глаза, днями пропадая в библиотеке. Да еще и его уродство не давало заниматься боевыми искусствами, что считалось для баронетов обязательным, но когда одна нога короче другой — попробуй позанимайся. Нир пытался, конечно, но ядовитые насмешки старших братьев быстро свели эти попытки на нет. Он даже в столовой избегал появляться, обедая на кухне вместе со слугами — и барон не обращал на это внимания! Хотя если на обеде не появлялся кто-нибудь из старших братьев, задержавшись, к примеру, на охоте, на поиски отправлялась вся челядь. Сейчас юноша вспоминал то, на что в детстве не обращал внимания, считая привычным и обычным, и постепенно приходил к выводу, что ло'Хайди знал — Нирен (свое полное имя он не выносил) не его сын. Потому и не обращал никакого внимания на мальчишку. Но все это домыслы. Как узнать правду? А только одним способом. Действительно добраться до столицы и поговорить с Мертвым Герцогом. Хорошо бы покойный граф оказался прав, и Нира пропустили к главе второго аррала.
Впрочем, не о том думает. Сейчас нужно думать, как вообще выжить, двигаясь через охваченную бунтом провинцию. Даже отряд на карайнах не сумел пробраться незамеченным, хотя двигался по глухим местам! А ему придется идти на своих двоих. Дорога растянется на несколько месяцев, как минимум. Однако выбора нет. Для начала необходимо было похоронить наставника и герольдов, на карайнов просто не хватит сил.
Преодолевая брезгливость и отвращение к себе, юноша обшарил карманы мертвецов. Да, пусть его назовут мародером, но они мертвы и деньги вместе с прочим им уже не нужны. А он еще жив! Амулеты графа он свалил в один из кошелей и положил его в дорожный мешок — если не сдаст их в канцелярию, то будут неприятности. Отчетность во втором аррале всегда была очень строгой, за имущество графа спросят, да еще как. Затем Нир нашел расщелину, оттащил туда трупы и завалил их камнями. Немного поплакал, прочел отходную молитву, умылся в ручье и двинулся в путь. Хотелось до ночи отойти от места происшествия как можно дальше.
* * *
Выехав на поляну, Телия вначале не поняла, что видит, а поняв глухо вскрикнула и закусила губу. Но не удивилась, нет, за последние дни она насмотрелась подобных картин (никогда бы их не видеть!). На траве в изломанных позах валялись тела людей, невдалеке лежал мертвый ульхас, с которого никто не удосужился снять упряжь, чуть в стороне перевернутая повозка с грязным и в нескольких местах распоротым тентом. Приглядевшись, девушка вздрогнула — она узнала фургон по веселым клоунам, нарисованным на нем. Этот бродячий балаган не раз выступал в столице, и Телия, если получалось, иногда сбегала из дворца, чтобы посмотреть на выступления. Они были такими искрометными, такими веселыми и жизнерадостными! Святые Трое, ну кому помешали безобидные актеры?! Что они могли сделать плохого?! За что их убили, да еще и так страшно?!