Визенталь не скрывал, что пользовался услугами Аблайтингера, но отрицал, что заказывал ему задания шпионского характера. Он писал по этому поводу одному из руководителей еврейской общины, а также председателю Социал-демократической партии Бруно Крайскому. Однако самое подробное объяснение он послал тогдашнему министру иностранных дел Курту Вальдхайму. По словам Визенталя, он пользовался услугами Аблайтингера шесть лет и за это время заказал ему сорок шесть расследований, но все они, за исключением четырех, имели своей целью выяснить прошлое нацистских преступников, а Аблайтингера он выбрал потому, что у того не было нацистского прошлого и он имел репутацию хорошего детектива. В детективе же, в свою очередь, Визенталь нуждался потому, что его отношения с австрийским Министерством внутренних дел складывались в то время не очень хорошо. Отдел, обязанный отвечать на его обращения, был укомплектован не полностью и не снабжал его информацией, которая ему требовалась, в частности, для подготовки материалов для судов над нацистскими преступниками в Германии. Аблайтингер же умел раздобывать информацию, которую обычный гражданин не раздобыл бы никогда. Четыре дела, не имевшие отношения к нацистским преступникам, являлись, по словам Визенталя, «делами сугубо еврейскими», никакого политического значения не имели и интересовали лично его: одно из них касалось какого-то скандала, связанного с аморальным поведением в молодежном клубе, а в трех других случаях он хотел выяснить прошлое проживавших в Вене евреев.
В письме Вальдхайму Визенталь объяснил связи Аблайтингера с посольством Израиля следующим образом: граждане Австрии, желавшие посетить Израиль, нуждались во въездной визе, и, чтобы убедиться, что в Израиле их не арестуют (на основании закона о наказании нацистов и их пособников), израильское консульство часто обращалось к Визенталю с просьбой провести проверку. Однако когда он был слишком загружен, то перенаправлял консульство к частному детективу и рекомендовал Аблайтингера. Визенталь пытался представить публикации, посвященные этому скандалу, как попытки нанести ущерб Израилю, а в письме к Крайскому заявил, что вся эта история может быть истолкована как угроза закрытия Центра документации.
Страны коммунистического блока использовали этот скандал как доказательство того, что Визенталь – шпион и шантажист; по их словам, информация, которую он покупал у Аблайтингера, включала в себя сведения, компрометировавшие политиков и высокопоставленных чиновников. Однако проверить справедливость данного утверждения невозможно.
Использован был этот скандал и в предвыборной борьбе, предшествовавшей выборам в австрийский парламент. Правая Народная партия, которую Визенталь поддерживал, вела против Крайского кампанию, не вполне свободную от антисемитизма. В частности, она призывала выбрать «истинного австрийца».
Выборы состоялись в марте 1970 года, и социал-демократы стали самой большой партией в парламенте, однако, несмотря на это, получить поддержку парламентского большинства Крайскому не удалось. Поэтому он заключил коалиционное соглашение с Либеральной партией, что позволило ему создать правительство меньшинства. Пост канцлера он тем самым себе обеспечил, но вскоре выяснился неприятный факт. Оказалось, что некоторые из его министров в прошлом поддерживали нацистов. Одним из них был министр сельского хозяйства Ганс Элингер.
Помощник Крайского Хайнц Фишер позднее вспоминал, что Элингер занял свой пост случайно. У Крайского не было министра сельского хозяйства, и кто-то из членов его партии предложил ему – по телефону – взять Элингера. Крайский спросил, как Элингера зовут и почему тот подходит для этой должности. Чтобы получить ответы на эти вопросы, потребовалось еще несколько телефонных разговоров. Сам Элингер – когда ему предложили этот пост – был на седьмом небе от счастья. Проверить, что он делал при нацистах, никому в голову не пришло.
Информация о его прошлом была опубликована в одном из австрийских журналов, и ее перепечатали за границей. Был ли источником этой информации Визенталь, неизвестно, но он сразу же объявил, что в правительстве Крайского есть и другие бывшие нацисты: министр строительства Йозеф Мозер, министр транспорта Эрвин Фрюбауэр и министр внутренних дел Отто Рёш. Случай Рёша был особенно неприятным. Ко всему прочему, тот обвинялся еще и в том, что после войны занимался неонацистской деятельностью.
Первый в австрийской истории канцлер-еврей пришел в ярость и принялся горячо отстаивать право бывших нацистов занимать государственные должности – при условии, что они не были признаны виновными в совершении преступлений. Когда Элингер – «по состоянию здоровья» – ушел в отставку, Крайский назначил нового министра сельского хозяйства, Оскара Вайса, но и тот оказался бывшим членом нацистской партии. Однако большинство австрийских газет поддерживало Крайского. Пришло время подвести под прошлым черту, писали они, намекая в том числе на деятельность Визенталя.
«Появился новый вид антисемитизма», – писал Визенталь ставшему на его сторону художнику и писателю Виктору Матейке, который был видной фигурой в культурной и политической жизни Австрии. В письме Матейке Визенталь уподобил Крайского и его сторонников своим врагам в еврейской общине, выступавшим против него потому, что он требовал очистить общину от коллаборационистов, и утверждал, что нападки на него направлены против каждого еврея без исключения – будь то друга или соперника. Более того, писал он, они направлены и против неевреев. Когда несколько молодых людей предложили ему покинуть Австрию и эмигрировать в Израиль, он спросил: «А что вы предложите австрийскому гражданину-нееврею, выступающему против нацистской политики правительства?»
11 июня 1970 года австрийский министр просвещения Леопольд Грац выступил на конференции Социал-демократической партии, членом которой являлся, и подверг резкой критике Визенталя. Учреждение, именуемое «Институтом документации», сказал министр, является, в сущности, частной полицией доносчиков и клеветников, и возникает вопрос, нужно ли такое учреждение Австрии вообще.
К тому времени Визенталь получил уже немало оскорблений от бывших нацистов и неонацистов из самых разных стран, включая Австрию, но министр австрийского правительства оскорблял его публично впервые. «Я с нетерпением жду, когда господин Визенталь докажет, что я тоже был эсэсовцем», – сказал журналистам Крайский, подтолкнувший Граца сделать его заявление. А одна голландская газета процитировала также следующее высказывание Крайского: «Визенталь – еврейский фашист». «Я смотрю, Крайский начинает сходить с ума», – отреагировал на это один из руководителей израильского Министерства иностранных дел.
Крайский, правда, заявил, что еврейским фашистом Визенталя не называл, но газета настаивала, что канцлер ознакомился с текстом интервью еще до публикации и лично его утвердил. К несчастью, представить в качестве доказательства соответствующий документ газета не успела: в редакции случился таинственный пожар и документ сгорел – но израильское посольство в Вене успело переслать ксерокопию этого – написанного рукой Крайского – документа в Иерусалим, и та стала подтверждением, что он действительно произнес в интервью процитированные слова. Тогда канцелярия Крайского обратилась в полицию Вены с просьбой проверить возможность фальсификации.