– Пять абортов сделала, – жаловалась Варвара, – нет, шесть. Хотя все же пять. От Димки. Следующие были от Федора, Сергея, Николая, Валентина и… забыла, как его звали… командированного из Питера…

– Чего только о теще не узнаешь, – флегматично произнес Гена. – Нина, твоя мать со всеми бортниковскими мужиками перетрахалась?

Нина кинулась на него с кулаками.

– Не смей нападать на мою маму! Она приличная!

– Приличная кто? – схамил жених. – В хорошую семью я попал. Слышь, Нинк, а ты точно до меня ни с кем?

– Сам знаешь, – огрызнулась невеста. – Я досталась тебе невинной!

Гена поскреб макушку пятерней.

– Говорил мне Жора: «Странно, что баба до тридцати лет никому не понадобилась. Либо она стерва большая, либо врет. Сейчас операции делают: сбегают к врачу, и снова девочки».

Варвара неожиданно перешла от фазы безграничной жалости к себе к всплеску агрессии.

– Ты меня не позорь! Я в Бортникове уважаемый человек, директор школы, у меня правильный моральный облик. А вот в других местах я просто женщина. В Карасевке, Ильине, Матихине, Вереталине, Ужове, Колпелове…

– Сейчас твоя мать по всей Московской области пройдется и за Ленинградскую примется, – заржал Гена. – Теща у меня сексуальный путешественник. Отъедет от родного городка и гуляет по-темному. То-то я все гадал – чего директора школы никогда по выходным дома нет? В какие такие командировки Варвара Михайловна гоняет? Вау! Нинка, твоя мать эта, ну как ее… Черт, забыл. Пенелопа! Вот!

Я стряхнула с себя оцепенение.

– Пенелопа всю жизнь ждала Одиссея.

– Это она так говорила, а на самом деле по округе шлялась, – высказал свое мнение Геннадий, – сказку сочинили потом. В истории правды нет. Например, монголо-татарское иго. Точно было? А кто докажет? Вот, то-то и оно!

– Нина, уведи Варвару в спальню и уложи в кровать, – распорядился Юра. – Вилка, посмотри, сколько конфет осталось в вазе.

– Пять, – отрапортовала я.

– Зачем считаете? – надулась Нина. – Думаете, мы их сожрали? Коробка-то недорогая!

– Коробка? – переспросила я. – Какая?

Воспитанная Варварой Михайловной дочь сочла нападение лучшей защитой.

– Если не хотите людей угощать, уносите еду в комнату или запирайте! Открыла я шкафчик, а там коробка «Ассорти». Надумала шоколадкой угоститься, подняла крышку, гляжу – странно, все конфеты в фантики упакованы. Развернула одну, куснула и выплюнула. Фу, она с вареньем! Вытряхнула оставшиеся в вазу, и все.

– Зачем было конфеты в «лодочку» перекладывать? – не сообразил Юра.

– Так красивее, – ответила Нина.

– Сработала детская привычка, – произнесла я. – Ниночке мама не разрешала открывать коробки с конфетами и их есть, говорила: «Это для гостей припасено! Теперь на стол не подать, пустого места много». Дочка принималась плакать, мама быстро пересыпала конфеты в вазочку и вздыхала: «Не реви. Теперь никто не сообразит, что из коробки отъели». Нина запомнила: если съела без спроса часть «Ассорти», надо переложить остальное в конфетницу. Так?

Нина схватила впавшую в ступор Варвару и поволокла ее в коридор. На выходе невеста буркнула:

– Больно умная! Небось сама жрачку тырила!

– Конечно, – засмеялась я, – водился за мной грешок. Еще я в подростковом возрасте тайком брала у Раисы духи. Помните, они назывались «Красная Москва», флакон был сделан в виде башни Кремля. И уж совсем некрасиво с моей стороны было пользоваться пудрой и тушью тетки. Уложи Варвару, думаю, она мирно проспит до утра.

Глава 25

Юра разбудил меня в семь, поцеловал и сказал:

– Уношусь. Ольга Коврова по-прежнему без сознания. Вопрос, почему она принесла нам отравленные конфеты, повис в воздухе. Отдам их в нашу лабораторию, велю вытащить из материала все, что возможно. Может, в Ольге взыграла ревность?

Почти у всех мужчин завышенная самооценка. Теперь мне слова о терзаниях Ковровой показались смешными, но вслух я произнесла иное:

– Сам же рассказывал, ваш роман длился недолго, никаких поползновений реанимировать умершие отношения Оля не делала. Вспомнила она о тебе, лишь попав в беду. Не глупо ли приносить отравленные конфеты в дом человека, от которого ждешь помощи?

– Да, нелогично, – согласился Юрасик. – Но она принесла!

– Темный курьер… – задумчиво произнесла я. – Их иногда используют наркодельцы. Человека просят привезти из Афганистана в Москву сувенир для знакомых, вещицу самого невинного вида, ну, допустим, банку с чаем. Ничего не подозревающий турист соглашается и доставляет жестянку. А внутри был героин. Кто-то вручил Ольге конфеты, кому-то она сказала: «Побегу к Шумакову, он мне поможет»… Нам остается лишь ждать, пока Коврова очнется.

– Если очнется, – мрачно поправил Юра.

– Всегда надейся на лучшее, – оптимистично возразила я.

– Позвоню, как только узнаю подробности, – пообещал Шумаков.

– Проверь по базе, не было ли заявлений от граждан, чьи родственники внезапно впали в истеричное состояние, – посоветовала я. – Соседи или близкие могли вызвать милицию, если человек, впав в агрессию, принялся ломать мебель или попытался покончить с собой на фоне стихийно возникшей депрессии.

– Дельная мысль, – похвалил меня Юра. – Сама чем займешься?

Я честно поделилась планами:

– Поеду к Алисе Мешанкиной. Ее приемная дочь Светлана погибла при тех же обстоятельствах, что и Эльвира Разбаева. Эти преступления разделяет почти двадцать лет, но они совершены, словно под копирку. Девочки сами влезли на подоконник и нырнули из окна вниз. Эльвира потянулась за куклой, Светлана, думаю, хотела достать разноцветного слона – по словам Зои, ее любимая игрушка была редкостной уродливости: туловище зеленого цвета, уши красные, лапы синие. Небось, герой из мультика. Сергей Сергеевич купил у Нади секрет – Савельева разболтала ему о роли Антонины Михайловны в гибели Эльвиры. Смею предположить: каким-то образом собиратель чужих тайн прикоснулся и к делу Светланы Мешанкиной.

– Зыбко, но попытка не пытка, – кивнул Шумаков.

– Значит, мне можно совать нос в твои дела? – не выдержала я.

– Ты моя лучшая коллега, секретный помощник. С этой поры всегда будем работать вместе, я очень выиграю в глазах начальства, повышу раскрываемость и займу пост главного мента всех народов. А ты получишь мешок сюжетов и легко победишь Миладу Смолякову, – с абсолютно серьезным видом оттарабанил Юра.

– Чисто теоретически я могу представить тебя в кресле «главного мента всех народов», – рассмеялась я, – но детективщице Арине Виоловой без шансов приблизиться к Смоляковой.

– Шанс есть всегда! – отрезал Юра. – И нам надо понять одну простую истину: если хотим жить вместе долго и счастливо, необходимо разговаривать друг с другом. Ну как я мог понять, чего ты хочешь?..