Усков создал для своих работников идеальные условия. Зарплата на предприятии, пусть и небольшая, выплачивалась регулярно. Под Новый год давали дополнительный оклад, в день рождения человек получал премию. Отпуск составлял двадцать четыре рабочих дня, а бюллетень оплачивался.
– Просто рай, – не выдержала я, – похоже, производство приносило хороший доход.
Зинаида грустно улыбнулась.
– Мы держались на плаву. Хотя я не понимала, каким образом Николай Ефимович концы с концами сводит. А все из-за его честности. Обычно-то бизнесменам плевать на рабочих, большинство хозяев считают подчиненных за скот. До фирмы Ускова я работала у Галины Фурсовой, дама выпускает постельное белье. Система та же, что и у Николая Ефимовича: пашут надомники. Усковские делают игрушки, а фурсовские строчили комплекты белья. Галина нам оклад не платила, зависели мы от продаж, имели от них процент. Но только в конце месяца получалось, что простыни-пододеяльники не покупают, сосите лапу, ребята, бабок нет. Здорово, да? Для нас копейки не находилось, а Фурсова на новенькой иномарке раскатывала, сынок ее по заграницам учился. Я однажды не выдержала и сказала: «Галина Сергеевна, вы полгода за эскизы рисунков ничего не даете. У меня дети, они кушать хотят!» А та спокойно ответила: «Бизнес плохо идет. Не нравится, увольняйся. Но на выходное пособие не рассчитывай». А Усков ездил на не новых «Жигулях» и очень скромно одевался. Зато самая распоследняя надомница получала вовремя всю заработанную сумму.
Женщина помолчала. И вдруг всхлипнула:
– На него народ молился. Я сама свечки за здравие Николая Ефимовича в церкви ставила. Мы с Полиной в жуткой растерянности, ничего не понимаем. Кому достанется производство?
– Наследникам, наверное, – предположила я.
– Так их нет, – шмыгнула носом Зинаида. – Усков совершенно одинокий! Даже в день рождения тут сидел. Ни жены, ни детей, ни родителей.
– Немного странно, вам не кажется? – спросила я. – Спрос на мужчин в наши дни велик. Николай Ефимович был не красавец, но и не урод, почему он чурался женщин? Или Усков имел нетрадиционную ориентацию?
Ромина непонимающе заморгала. Потом до нее дошло, что я имею в виду, и она рассердилась.
– В постель я к нему не лезла. Может, и была у него любовница, но сюда не приходила. А на гея Усков совсем не походил! Обычный среднестатистический мужчина. Только очень порядочный. Да, не зря говорят: «Беда три раза повторяется».
Зинаида уже один раз произносила эту фразу, но только сейчас я удивилась:
– Три беды? Какие?
Ромина вытащила из коробки бумажную салфетку.
– Антонина Михайловна умерла и Николай Ефимович!
– Это две. А где третья? – не отставала я.
Зинаида замялась:
– Э… э… э… Душно-то у нас как! У меня голова кружится. Надо принять лекарство. Простите.
Зинаида начала хлопать ящиками стола, а я встала, открыла окно и машинально посмотрела вниз. Там шумела улица да виднелся козырек подъезда, заваленный пустыми бумажными стаканчиками, пакетами и прочим мусором. Похоже, в офисном здании работали свиньи, а администрация корпуса под стать арендаторам. Неужели нельзя вычистить козырек?
Зинаида перестала искать лекарство. Она смотрела на меня и повторяла:
– Куда-то подевался цитрамон. Ношу его с собой. И где он? Цитрамон… Куда подевался цитрамон?
– Вы что-то скрываете, – сурово констатировала я. – Лучше расскажите. Любая тайна рано или поздно выплывает наружу!
– Это не тайна, – еще сильнее испугалась Ромина. – Просто Николай Ефимович просил никому не рассказывать. Понимаете, на рынке игрушек очень жесткая конкуренция. В Россию поступает огромный поток товаров из Китая, а там шьют быстро, отдают изделия недорого и очень оперативно реагируют на новые веяния. Трудно конкурировать с китайцами, они живо секут ситуацию. Вышел новый мультфильм? Тут же смастерят его героев. Загляните на рынки, в палатках полно копеечной продукции с иероглифами на бирках. Уж сколько говорили людям: не покупайте детям изделия за десять копеек, они часто токсичны, ступайте в большие магазины, там есть контроль качества. Вот известная фирма из Германии – у них потрясающая продукция! Но цена… Крошечный мишка – тысяча рублей. Кто себе это может позволить? Вот и бежит народ на рынок за дешевкой.
Зинаида вытерла глаза салфеткой и продолжила:
– А магазины? Там в отделе закупок настоящие сволочи сидят, им лишь бы свой карман набить. Увидят наши игрушки и носы воротят: несовременно, не пойдет товар. Взятки вымогают! Дашь им на лапу – возьмут партию. Ну а Николай Ефимович не всегда верно реагировал. Оля Коврова, секретарша, неглупая девушка, Ускову предложила: «В Интернете задолго до появления детского фильма о нем пишут. Киностудия пытается сохранить тайну, но информация просачивается, и если порыться, можно найти фото героев. Давайте сделаем так: я найду необходимые рисунки, пошьем небольшую партию «плюшек», законтачим с кинозалами и в день премьеры устроим там продажу». Мне ее идея показалась дельной, но Усков засомневался: «Надо лицензию покупать, мы не имеем права тиражировать мультперсонажи. Необходимо заключать договор с иностранцами, а он стоит больших денег».
Зинаида снова потянулась за салфеткой.
– Можно подумать, китайцы по лицензии шьют! Они такой ерундой не заморачиваются и миллионы огребают. А Николаю Ефимовичу порядочность мешала.
– Давайте оторвемся от рабочих проблем и вернемся к третьей беде, – напомнила я.
Ромина затеребила край кофты.
– Я объясняла вам, Усков нас про Леночку молчать просил. Из-за скандала объем продаж мог упасть.
– Называйте последнюю беду, – приказала я.
– Она первая по счету, – пролепетала Зинаида, – сначала Леночка заболела, а потом несчастье с Усковым и Кирилловой произошло.
– Кто такая Леночка? – насторожилась я.
Собеседница опустила голову.
– Сотрудница. Нас в офисе немного. Полина занимается надомницами – материал им выдает, забирает готовую продукцию и ведет учет сшитых игрушек. У швей оплата по факту: взяла ткани и фурнитуры на десять зайчиков, сдай расчетное количество косоглазых. За людьми присмотр необходим, чуть вожжи отпустишь, и они тебе пять штук принесут, а вторую половину сами на рынке толкнут.
– С Полиной понятно. Кто такая Лена? – бесцеремонно перебила я Зинаиду. Но та предпочла не услышать моего вопроса и продолжала выдавать ненужную информацию:
– Антонина Михайловна ведала финансами, а я художник. На мне разработка новых видов изделий. Очень непростая работа, творческая, но нужно учитывать реалии…
– Лена! – вновь перебила ее я. – Меня интересует исключительно Леночка.
– Оля Коврова здесь была секретарем, принимала посетителей. Полина Касаткина…
– Лена! – уже рявкнула я. – Создается впечатление, что первая беда слишком серьезна, раз вы о ней говорить не хотите.