— У нас ограничено время. Очередная партия эфербона должна уйти в Таджикистан уже в среду.
— Да, времени маловато, посему поступаем так. Ты забираешь с собой старшего лейтенанта Зуброва с пулеметом «ПК», прапорщика Шмуро — «Винторез» и «АКС», прапорщика Гусева — спутниковая станция, «АКС», сержанта Омелина — гранатомет «РПГ-7» с сумкой и пятью выстрелами, а также прапорщика Васина и «СВД» — «Винторез». С подгруппой немедленно начинаешь выдвижение к роще, далее по ущелью до позиций наблюдения за Дурмом. Ближе километра к кишлаку не подходить. По карте место горное, но в ущелье, что выходит практически к гряде перед спуском к реке, а значит, и к кишлаку, позиции рассредоточения, ожидания и наблюдения найдешь без проблем. В дальнейшем проведешь разведку, в темное время или в светлое, поставишь наблюдателей с оптикой. Задача — выяснить, что собой представляет перевалочная база, и определить подходы к ней, а затем проведение эффективного штурма, желательно, с перекрытием спуска «духов» к воде. Вопросы есть?
— Сейчас нет, — ответил Самойлов. — Они возникнут позже, когда, даст бог, без сюрпризов подойдем к Дурму.
— Какие сюрпризы, Саня? Никаких сюрпризов. Вы — профи, а значит, должны сработать профессионально.
— Выходить прямо сейчас?
— А тебе нужен привал? После часовой болтанки в воздухе?
— Я все понял, собираю подгруппу.
— Связь по необходимости.
— Ясно. Разрешите выполнять, товарищ майор?
— Разрешаю, товарищ капитан.
Самойлов собрался по радиостанции малого радиуса действия, которыми были снабжены все бойцы, объявить сбор подгруппе, как с западного фланга прошел вызов находящегося там капитана Белова:
— Первый! Четвертый!
— На связи!
— У нас гости!
— Не понял, что за гости?
— Я тоже пока ни хрена не понял. Вдоль перевала русло пересохшей реки, по нему передвигается черный внедорожник «Тойота».
— Почему ты решил, что он идет к нам?
— А куда? Ему же хорошо виден вертолет.
— «Духи» видят вертолет, и, вместо того чтобы быстрее свалить отсюда, приближаются к опасной зоне?
— А может, они сообщили, кому надо, о «вертушке» и получили приказ босса проверить, что за дела на плато?
— Ага! Босс, конечно, дурак, посылать своих людей на смерть. Здесь может быть только российский вертолет, таджики «за речку» не перелетают без особой необходимости и согласования полетов с американцами.
— Но босс мог и не знать, и, скорее всего, не знает, согласовывался перелет или нет. Ему это вообще до фени.
— Вот именно. Значит, вертолет — потенциальная опасность. Любой командир, получив информацию о «вертушке», приказал бы своим людям убыть из района до рубежа, откуда возможно наблюдение через оптику.
— Так, Первый, «Тойота» свернула на плато и прет прямо на меня. Может, расстрелять ее, ко всем чертям?
— Пропустить. Расстрелять здесь есть кому.
— Еще новость. Из окна водителя появился кусок белой материи.
— Парламентер?
— Ни хрена не понимаю, что происходит. Внедорожник остановился метрах в пятидесяти от меня. Из машины вышел один афганец, через прицел осмотрел кабину, там, похоже, больше никого нет.
— Странно. Оружие у парламентера есть?
— На поясе кобура, ножны с ножом. Больше ничего. Гость поднял обе руки. Так, одной машет, как бы приглашая подойти. Что делать?
— Рядом с тобой кто?
— Слева Рубасов, справа Алексеев.
— Передай им, чтобы взяли на прицел гостя, сам, соблюдая меры предосторожности, выйди к нему. Узнай, что ему надо. Но не приближайся до радиуса разлета осколков наступательной гранаты.
— Думаешь, он подорвет себя?
— А ты это исключаешь?
— Я уверен, что не дам «духу» подорвать себя. Отстрелю ласты быстрее, чем он их опустит.
— Выходи к гостю!
— Понял. Выхожу.
Белов предупредил Рубасова и Алексеева, поднялся, пошел к неожиданно прибывшему гостю, держа автомат в готовности.
Афганец продолжал держать руки поднятыми и при этом улыбался.
За двадцать пять метров Белов остановился и выкрикнул:
— Ты кто?
— Бехзад Муатани, служба внешней разведки, — ответил афганец на чисто русском языке.
— Чего? — удивился капитан.
— Вы позволите опустить руки?
— Одну правую, медленно отстегнуть пояс, сбросить его, отойти на три шага в сторону.
Муатани подчинился. Пояс упал на землю, афганец отошел в сторону, опустил руки и крикнул, в свою очередь:
— Не беспокойся, у меня нет гранат!
— Есть или нет, без разницы, ты все равно не успеешь применить их. Я подхожу, руки опусти, но держи перед собой.
— Хорошо.
— Значит, говоришь, Бехзад Муатани? — спросил Белов, приблизившись к «гостю». — Служба внешней разведки? Какого государства служба?
— России, естественно, я прибыл сюда по личному приказу генерал-лейтенанта Каманина, ваш руководитель, генерал-полковник Володарский, должен был предупредить вас обо мне.
— Каманин, говоришь, прислал?
— Да, в качестве проводника и помощника в работе по банде Хатини в Рахнуде и по Дурму.
— Стой, где стоишь, и не дергайся, ты на прицеле двух бойцов.
— Хоп, стою, не дергаюсь. — Афганец продолжал улыбаться.
Белов вызвал Скоробогатова:
— Командир! Непонятка здесь.
— В чем дело?
— «Дух» говорит, что он агент СВР и прислан сюда лично Каманиным по согласованию с Володарским.
— Кто он?
— Бехзад Муатани.
— Жди!
Лургин вызвал на связь начальника Антитеррористического управления и передал трубку майору.
— Вьюн! Мы на месте, квадрат… — доложил Скоробогатов.
— Хорошо. Принял.
— Вы ничего не хотите мне сказать?
— Ты о проводнике?
— Именно.
— Он что, уже вышел к вам?
— Только что подрулил, сейчас его держит Белов. Что за дела, Александр Михайлович?
— Генерал Каманин предложил услуги своей агентуры, отказываться глупо, я передал бы тебе о нем информацию, но не предполагал, что агент так быстро сработает.
— И что это за агент?
— Так ты наверняка уже пробил его?
— Мы узнали лишь имя и фамилию.
— Бехзад Муатани?