— Для работы противообледенительной системы, — поправил летчик.
— Так точно, — по-военному четко ответил Парсек и перевел взгляд на пилота, который сегодня проводил занятие со спецназовцами. Мужчина лет пятидесяти выглядел удрученно. И дело вовсе не в расписке о неразглашении, взятой с него накануне. Пилота-инструктора сбивали с толку внешний вид и поведение так называемых курсантов. Молодые крепкие мужчины с бородами до самых глаз походили не то на священнослужителей, не то на моджахедов. Волосы до самых плеч. Говорили на английском или немецком, однако отвечали на вопросы на родном для пилота русском языке без акцента. Но больше всего его поразил намаз, на который прерывались эти люди. Каждый курсант привез с собой для этого коврик.
— …Для кондиционирования салона и запуска двигателей, — продолжал перечислять Парсек. — Имеет два канала и может использовать воздух для циркуляции из салона…
Страшно хотелось спать. Сегодняшнюю ночь он провел за рулем. В самый последний момент Федосов принял решение подстраховать Турпала и отправил Парсека на второй машине сопровождать его. Стало известно, что при проведении следственного эксперимента Аслан попытался бежать и был убит. Сам Федосов остался в Грозном для выяснения причин случившегося. Хотя и так было ясно, выдававший себя за боевика офицер спецназа погиб из-за просчетов в подготовке операции. Узнав, что его везут на следственный эксперимент, Аслан, скорее всего, решил, что таким способом ему собираются организовать побег. Возможно, действия кого-то из работников прокуратуры или сотрудников чеченской полиции он воспринял как сигнал и рванул… Плохое начало для операции такого масштаба. Хотя кто его знает? Весть о том, что убит Иса Исхатов, разлетелась по республике. Ее подхватили все центральные СМИ. Кадрами с места событий начинались все без исключения выпуски новостей. Наверняка об этом уже знают и покровители бандита в Сирии и Ираке.
«Интересно, хоронить Аслана будут так, будто он Иса Исхатов, или как капитана ГРУ Мацадова? — размышлял Парсек. — Скорее всего, сейчас Федосов и решает этот вопрос с родственниками».
Генерал оказался в незавидном положении. Непонятно было, как теперь действовать. Что сказать родителям? Получится ли у него убедить их похоронить незнакомого человека как собственного сына? А как быть с родственниками Аслана? Они ни сном ни духом не ведают, что произошло.
Оказавшись во дворе учебного корпуса, Парсек достал телефон. Немного поразмыслив, набрал номер Федосова.
Генерал как раз вошел в кабинет начальника СИЗО. Отец Исхатова был уже здесь. Нестарый еще мужчина с окладистой бородой сидел на стуле у стены. На голове шапочка, сшитая по форме тюбетейки, в глазах усталость и тоска. Федосов глянул на дисплей пропищавшего телефона.
— Самое время мне с тобой говорить, — проворчал он и отключил телефон.
При появлении генерала начальник СИЗО встал и вышел из-за стола.
— Вы отец Исы Исхатова? — спросил Федосов, разглядывая мужчину, продолжавшего сидеть на стуле.
Вместо ответа тот кивнул.
— Я пришел не для того, чтобы выразить вам соболезнования, — Федосов выдержал паузу, которой тотчас воспользовался Исхатов-старший. Он поднял на него потухший взгляд и проговорил:
— Я не нуждаюсь в этом, он был террористом.
— Нет, не только поэтому. — Федосов ответил на рукопожатие начальника СИЗО и сел напротив убитого горем родителя. — Вы не нуждаетесь в сочувствии не потому, что он террорист, а потому что убит совершенно другой человек.
По мере того как смысл сказанного доходил до Исхатова-старшего, взгляд его темнел.
— Этого не может быть! — Он внимательно уставился в глаза Федосова. — Я сам по телевизору видел!
— Убит человек, который выдавал себя за него, — объяснил Федосов, следя за выражением лица собеседника.
— Зачем он так делал?! — воскликнул Исхатов-старший.
— Мы думаем, что ваш сын таким образом собирался пустить следствие по ложному следу, а сам затерялся где-нибудь в Европе, используя документы этого человека, — изложил Федосов заранее заготовленную легенду.
— Он ему заплатил?
— Скорее, его семье, — продолжал врать Федосов. — Это сейчас выясняют.
Исхатов-старший встал и вопросительно посмотрел на начальника СИЗО:
— Тогда я пойду?
— Нет, — Федосов покрутил головой. — Я пришел просить вас, чтобы вы похоронили этого человека как своего сына.
— Как это? — не понял Исхатов-старший.
— Никто не должен знать, что завтра будет погребен не Иса, а другой человек, — стал объяснять Федосов. — При этом должны быть соблюдены все детали обряда.
— Но моего сына знают соседи и родственники! — изумился Исхатов-старший.
— По имеющейся у нас информации он давно не был дома, — сказал Федосов. — К тому же двойник очень похож. Мы со своей стороны тоже примем меры. Лицо будет немного изменено гримом…
— Хоронить другого человека вместо сына это грех! — возмущенно выкрикнул Исхатов-старший.
— Грех извращать ислам! — Федосов нахмурился.
Исхатов-старший медленно сел. Лицо напряжено. Он о чем-то сосредоточенно размышлял.
— Соглашайтесь, — пришел на помощь начальник СИЗО. — Ваш сын принес много бед своему народу, пусть лучше соседи считают, будто он действительно умер.
Федосов всерьез задумался поставить перед руководством вопрос о снятии задачи с использованием Турпала и начать искать другие способы решения проблемы. Уж очень много людей будет знать, что случилось на самом деле. Где гарантии того, что начальник СИЗО не расскажет о случившемся своему брату, тот тестю и так постепенно, вслед за Турпалом, в Сирию поползут опасные слухи. Однако, поразмыслив, генерал пришел к выводу, что позволить себе такую роскошь они уже не могут. По всем данным где-то на Ближнем Востоке развернут и функционирует на полную мощь Учебно-тренировочный центр подготовки летчиков-камикадзе. Одновременно вербовщики в Европе и России получили задачу сконцентрироваться на поиске и отправке в Сирию специалистов гражданской авиации.
— Хорошо, — глухо проговорил Исхатов-старший. — Я сделаю, как вы сказали.
Турпал открыл глаза. Определить в Москве утром время на глаз было невозможно из-за уличного освещения. Он потянулся за трубкой сотового телефона, лежащей на тумбочке. Половина пятого. Турпал сел. Настя лежала на животе, подложив под голову руку. Волосы разметались по подушке, одеяло отброшено в сторону. На улице было тепло, но отопление уже работало, и в квартире было жарко. Турпал шлепнул ее по ягодице.
— М-мм! — промычала она, не открывая глаз.
— Просыпайся, женщина! — шутливо строго сказал он. — Намаз надо делать и мужчину кормить!
— Это вместо того, чтобы пожелать доброго утра? — спросила она охрипшим от сна голосом.