Турпал оставил вопрос без ответа, свесил ноги с кровати, потянулся, глядя в окно. На улице было пасмурно. Шел мелкий дождь. На душе тоже хмуро. Появившееся чувство вины после известия о смерти Аслана стесняло грудь. Он с трудом заставил себя залезть ночью на Настю. Не было никакого желания. Но нельзя подавать виду. Студентка одного из московских вузов присягнула на верность ДАИШ ради секса. Она никогда не видела настоящего Доку Гаджиева, и первые сутки Турпала Авахова в Москве прошли без приключений.
— Это твоя квартира? — Он встал.
— А как ты думаешь? — Настя перевернулась на спину.
— Зачем думать, если скажешь? — спросил он, глядя на бритый лобок девушки.
— Деньги давал человек от Файзуллы. — Настя села и обхватила колени руками. — А я уже разбиралась с хозяйкой.
— Ты бы поторопилась. — Турпал накинул на себя халат. — Сегодня много работы.
— Устала я от компьютера, — призналась она. — Плечо болит.
Ничего не ответив, Турпал направился в ванную. За месяц он уже в третий раз менял свое имя. Побыв Турпалом, стал Вахидом Ядаевым, уроженцем Беноя. Вручая новые документы, Файзулла не удосужился даже в двух словах сказать, кто этот человек. Существовал ли он на самом деле? Федосов, конечно, пробьет его по базе данных, но сейчас Турпал не знал, как себя вести. Вдруг на такой случай у террористов существует другой алгоритм действий? Ни для кого не было секретом, что на службе ИГИЛ профессионалы высокого уровня плюс разведка Турции. Не исключается и участие американских спецслужб. Если брать во внимание, что все игроки на Ближнем Востоке — члены НАТО, в двойной игре можно подозревать много стран. Даже некогда братская россиянам Украина в открытую поддерживает экстремистов и на пару с Турцией поставляет им оружие. Не остановило ее даже то, что бандиты расправились с двенадцатью ее гражданами. Приехавшие «бить москалей» из ВКС хохлы возмутились решением амира отправить их на другой фронт, за что и поплатились. Не привыкшие церемониться фанатики украсили их головами забор из металлических прутьев.
После намаза и завтрака Настя проверила электронную почту. Ничего.
— Скажи, — Турпал приставил стул к столу, за которым сидела Настя, — что подвигло тебя, русскую девушку, совершить джихад аль-никах?
— Так учил проповедник по имени Хасан Хусейн, — Настя поправила платок, которым обвязала голову, после того как просушила волосы после душа. — Я познакомилась с ним через Интернет. Он был из Казани. Татарин.
— Ты москвичка?
— Нет, я из Набережных Челнов.
— Татарка? — попытался он угадать.
— Мама и папа русские, — девушка едва заметно улыбнулась.
— Они знают, чем ты занимаешься? — допытывался Турпал. Ему была непонятна логика действий русской студентки престижного вуза.
Настя положила руки на стол.
— Я собиралась сообщить им все после того, как окажусь в Сирии, — сказала она.
— Ты хотела ехать с Хасаном Хусейном? — продолжал он расспрашивать.
— Да, — подтвердила Настя и опустила взгляд. — Он каждую ночь приходит ко мне во снах.
— Чем хорош для тебя ислам?
— Чистотой.
— Разве православие грязное?
— Кто ходит в церковь? — спросила она и тут же сама ответила: — Старушки да политики, которые хотят повысить свой рейтинг. Молодежь половину жизни тусуется по ночным клубам, пьет спиртное, курит, употребляет наркотики, а потом лечит своих больных детей…
— У тебя был в первой жизни парень?
— Я готовила себя к чистой любви и хотела подарить своему мужчине целомудрие…
— Почему ты так говоришь? — начал он злиться.
— Как?
Турпал щелкнул пальцами, ища подходящее объяснение:
— Ты подражаешь нашим женщинам, которые выучили русский, но ставят слова в предложениях так, как если бы они говорили на чеченском или арабском языках.
— Я пропиталась духом ислама, — с пафосом заявила Настя.
— Хорошо. — Турпал вздохнул. — А куда пропал твой жених?
— Его арестовали.
— Почему ты не стала ждать, когда его выпустят?
— Это будет не скоро. — Настя перевела взгляд за окно. — Он передал мне через друзей, чтобы я так мстила за него.
«Глупая, тебе вправил мозги обычный вербовщик, — с горечью подумал Турпал. — Наверняка никто не арестовывал этого парня. Он просто сделал свое дело и теперь обрабатывает очередную дурочку».
— Ты знаешь, что в исламе запрещены измены и проституция? — пытаясь предугадать ответ, он следил за выражением ее глаз.
Но взгляд девушки был отрешенно холодным. Она будто запомнила эти ответы и сейчас доставала их из закоулков памяти.
— Кто же этого не знает? — вопросом на вопрос ответила Настя.
— Чтобы спать с тобой и не нарушать Коран, я заключил с тобой вчера временный брак.
— Я знаю. Мута заключается сроком от одного часа до девяносто девяти лет.
В динамике компьютера звякнуло, в углу экрана замигал конвертик.
— Письмо! — насторожился Турпал. — Открывай.
«Здравствуй, Доку! Я слышал, что тебе пришлось нелегко, — стал читать Турпал, едва слышно проговаривая слова. — Я рад, что Аслан умер на пути к Аллаху. Иншалла!»
— Что ответить? — Пальчики Насти замерли над клавиатурой.
— Здравствуй, брат, — стал диктовать Турпал. — Спасибо за добрые слова, но ответь мне для начала на один вопрос: где дочь Файзуллы?
«Рядом сидит», — тут же прочел он ответ.
Турпал едва успевал дочитать предложение до конца, как строчки исчезали. Он знал эту программу. Нигде не остается следов переписки.
— Как твое имя? — продолжил Турпал.
«Зови Джунаид».
— В таком случае у меня есть для тебя новости.
«Файзулла сказал, будто ты с трудом унес ноги от неверных и предателей, — побежала строка, — а твоему помощнику повезло меньше».
— Так и было, — согласился Турпал. — Значит, ты чеченец?
«Как догадался, брат? — удивился было Джунаид, но тут же исчезнувшую строку сменила другая: — Понял. Я сказал — «предатели». Так только мы называем своих земляков, вставших на сторону кафиров».
— Я сменил имя, — спохватился Турпал. — Теперь зови меня Вахид.
«Я знаю, Вахид Ядаев ты теперь».
— Аслан не зря умер, — перешел к делу Турпал. — Ему удалось найти и поставить в наши ряды хороших специалистов. Есть среди них летчики и химики.
«Не скромничай, — возразил Джунаид. — Аслан был всего лишь твоим помощником».
— Пусть будет так, — как бы нехотя согласился Турпал и стал ждать, когда пальчики Насти закончат стучать по клавишам.