Парнишка застучал по клавишам, и вскоре на экране появились цветные фотографии золотых монет в очень хорошем разрешении. Сын рыбака превратился в азартного нумизмата. Он медленно прокручивал изображения монет с их описанием.
– Вот она! – хором воскликнуло несколько голосов одновременно.
– Нобль с Георгием, – прочитала Варя, – 6 шиллингов и 8 пенсов, то есть треть фунта. В связи с подорожанием золота чеканка прекращена в 1540 году.
– Как, всего треть фунта? – расстроено произнесла Лиза и с сожалением вернула золотой кругляшек в кучку. – А я обрадовалась.
– И не зря, – улыбнулась девушка, читая описание монеты дальше.
– Выпущено было ограниченное количество. В настоящее время считается очень редкой монетой… А ну-ка, Мерти, набери в поисковой строке запрос на владельца нобеля с Георгием.
Ловкие пальцы отстучали дробь по клавиатуре. Все застыли в ожидании.
– Вот, – обрадовано прочитал парнишка ответ за свой запрос, – Карло Морино, живет в Риме. Адреса нет.
– Домашние адреса коллекционеры не пишут, в лучшем случае адрес электронной почты. Впрочем это долго. Поищи лучше сайт с таким именем.
Способность поисковых систем отвечать на любые вопросы просто покорила Симаса. Он с любовью смотрел на своего сына и явно гордился тем, что тот так ловко может проделывать то, о чем рыбак не имеет понятия.
– Есть! – Мерти уже щелкал мышкой по пиктограммам сайта, ориентированным на посетителей, не знающих итальянского, но имеющих определенный интерес.
– Вот наш нобель с Георгием, – увидел знакомую фотографию Иван. – Интересно, за сколько этот Карло его предлагает коллегам.
– 3 300 долларов. – прочитала медленно Лиза. – Вот за эту монетку? Да тут их.
– Нужно посмотреть другие, – предложила Варя, – они же не в банке их брали.
– Смотрите-ка, – Иван взял увесистую монету, – какой-то король на троне, как у нас в России со скипетром и державой. Только по периметру написано HENRICUS, – он протянул монету Мерти. – Поищи такую.
– Это «суверен» Генриха VII, чеканки 1489 года, равен 20 шиллингам или фунту стерлингов. Вместо цены написан «куплю».
– Мерти, вот такое изображение поищи у Карло, – Варя положила рядом с клавиатурой монетку потолще.
– Нашел, называется «шлем» или четверть флорина. Продается за 4 900 долларов.
– Вот другая картинка, – обрадовано протянула парнишке монетку Лиза.
– Это флорин. Отчеканено Эдуардом III в 1343 году. Называется «двойной леопард». Цены нет, только ссылка куда-то.
– Давай посмотрим.
– Тут музей какой-то, – теряя интерес прокомментировал сын рыбака.
– Стой-стой! – ухватила его за руку Варя. – Это же Британский музей. Вот и наш леопард.
– «Двойной леопард», – уточнил Иван. – Всего в мире известно три экземпляра. Два находятся в Британском музее. Третий был продан на торгах аукционного дома «Spink» в июне 2006 году… Вы видите эту цифру?
– За 460 000 фунтов, – прочитала за него Лиза.
– Слушайте, – впервые подал голос хозяин дома, – нужно сейф заказывать.
– Давайте пока остановимся, – голос у Вари был прежним, хотя все поняли, то она волнуется. – Первое, что мы должны сделать, это купить парусник. Времени в обрез. Какие правила оформления клада в Ирландии, я не знаю. И главное…
Девушка обвела всех встревоженным взглядом.
– Золото многих поссорило или свело в могилу. Судьба собрала нас вместе для испытания. Давайте посмотрим друг другу в глаза и каждый скажет себе, что будет честен в отношении этого клада, что бы не случилось.
Все, как один, молча подняли правую ладонь.
– Спасибо, друзья, – Варя вела себя сдержано, – теперь нужно отсортировать монеты. Надеюсь, разных видов будет не так много. Мерти, найди, пожалуйста, какие-нибудь пакеты. Что касается камней. Предлагаю их пока посчитать и положить вместе. Потом решим. Все делаем вместе, чтобы не было никаких подозрений и недомолвок.
– Начинается золотая лихорадка, – с иронией произнес Иван, принимаясь раскладывать монеты.
Нашлось девять видов монет. Они все были золотые, но разного размера и веса. Около каждой Мерти положил открытый полиэтиленовый пакет, куда и начали складывать золотые. Больше всего набралось нобелей с Георгием.
– Это потому, что он тут безлошадный, – пошутил Иван. – У нас на иконах всегда на коне.
– Тебе бы все шутить, – одернула мужа Лиза.
– А ты думала еще вчера, – улыбнувшись ей, продолжил Иван, – что будем считать золотишко, припрятанное королевой пиратов. Кстати, Варь, ты так и не рассказала нам о вашей рыбалке. Может еще разок сходим.?
– Приснилось мне, – как ни в чем не бывало, отмахнулась девушка.
– Это бывает… – кивнул Иван. – Особенно с некоторыми.
– Она всегда такая? – неожиданно спросил молчаливый Симас.
– Сколько ее знаю, всегда, – кивнул Иван.
Сортировка близилась к концу, когда Варя вдруг почувствовала чужое присутствие. Гребень фараона настолько усиливал давно утраченную всеми людьми способность ощущать опасность, что это было подобно звонку у входной двери.
Девушка стремительно подошла к окну и встала сбоку, чтобы ее не было заметно с улицы. По тротуару мимо дома рыбака шел молодой мужчина в светлой футболке с какой-то надписью. Он остановился у калитки и позвонил. Теперь надпись легко читалась. «Я люблю Гиннесс». Что-то не понравилось Варе в этом любителе пива. Она стала приглядываться, фигура спортивная, лицо открытое, волосы темные коротко подстрижены, наколок не видно.
Симас направился к двери, но девушка остановила его жестом, показывая на разложенные монеты в пакетиках. Они забыли задернуть шторы. Азарт не дружит с предосторожностью. Поняв, на что намекает искательница кладов, Иван и Симас понесли столик в соседнюю комнату, а Лиза и Мерти подхватили остальные следы, способные указать на то, чем они так самозабвенно занимались.
Убедившись, что все «улики» исчезли, рыбак спокойно подошел к калитке и завел разговор с незнакомцем. Тот приветливо улыбался, задав пару вопросов хозяину. Потом откланялся и спокойно пошел дальше.
– Что ему было нужно? – нетерпеливо спросила Варя, едва Симас вернулся.
– Хотел арендовать катер на завтрашнюю рыбалку. Я направил его к товарищу, который живет через три дома.
– Как вы думаете, это был англичанин?
– Нет. Я бы сказал, что это испанец или португалец.
– Вы не заметили у него каких-нибудь особенностей на лице?
– Да, ничего особенного, хотя я и не присматривался… Впрочем подождите, у него шрам через правую бровь. Короткий, как от удара чем-то твердым, на лбу следа нет.