– Это… походная кровать, – подумала девушка. – Но ей уже много лет.
– Ну, наконец-то, ты удостоила меня своим вниманием, дорогуша. Только не шуми, а то малышку разбудишь. Это ее няня на диванчике? И почему ты спишь на этом скрипучем устройстве? Мне известно, что Грейс расплатилась с тобой за колечко золотом, так что ты не должна бедствовать… Что-то я не понимаю ваше время. А ты меня хоть понимаешь в ментале?
Варя смущенно кивнула, не зная на какой вопрос отвечать раньше.
– Хорошо. Позволь представиться. Леди Киллигрю. В девичестве Мэри Вулверстоун из Саффолка, дочь Филиппа Вулверстоун и Джейн Престон, вдовы Генри Книветта.
– Леди Киллигрю? – едва не выкрикнула проснувшаяся разом девушка от мысли, кто перед ней. – Меня зовут Варвара. Из рода Орловых… У меня тоже столько вопросов к вам…
– Вот как? – Дама остановилась и внимательно посмотрела на худышку. – Похоже, Грейс не наврала. Ты действительно знаешь мое имя?
– Да, я много читала о вас, пытаясь разобраться, где ложь, а где выдумка. Даже спорила…
– На деньги? – Фантом подошел вплотную к сидящей на кровати любительнице истории.
– Нет, что вы! У нас это не принято.
– Грайнэ упоминала о странностях вашего времени. Табак не нюхают. Оружие не носят и дома не держат. Одеваются во что попало. Драгоценности не признают. Ни лошадей, ни карет не видно. В двадцать лет не имеют детей. И, похоже, не знают, что такое джин. Скажи, а в Англии ты была?
– Нет, только на Клэр.
– Значит, это ты действительно нашла косточки Грейс, ее колечко и выполнила ритуал?
Девушка только кивнула.
– Да, чувствую силу и отважное сердце воина. Собственно, отыскать тебя в этом муравейнике удалось только по свечению кокона. Ошибиться трудно… Ты так нашумела, что мне пришлось отгонять всякую шушеру на переходе. Послушай совета опытной женщины – прикрывайся на ночь, а то покоя не дадут… Кстати, ты что в одиночку пошла на абордаж? Размахивала каким-то солидным артефактом так, что зарево я видела на четвертом уровне. Тут же вспомнила байки Лысой Грайнэ. Она иногда любила прихвастнуть… Впрочем, недавно явилась с колечком из плотного плана. Это дорогого стоит… Так что ты хотела спросить?
– Фейерверки уже были при Елизавете I?
– Судя по вопросу, имя Елизаветы было на престоле Англии не однократно… Забавно… Да, на ее коронацию устроили знатный фейерверк. Палили из пятидесяти пушек на рейде Темзы, и после уже трудно было упрекнуть кого-нибудь из жителей, что он не нюхал пороху… А начали эту забаву еще при Генрихе VII, когда он устроил празднование по случаю женитьбы на Елизавете Йоркской – племяннице Ричарда III. Хотя ранее девицу сватали ее дяде, но он не решился на такой шаг. Впрочем, и церковь не дала бы согласие на кровосмесительный брак. Тогда еще ходили слухи, что Ричард лишил жизни свою тогдашнюю жену Анну Невилл ради такого маргинального брака.
Гостья на секунду задумалась, чуть наклонив набок голову, но тут же спросила.
– Боже милостивый, уже кто-то приходил из Ланкастеров или Йорков?
– Н-нет, – неуверенно подумала любительница истории, лихорадочно перебирая в памяти известные ей имена и события.
– Не торопись, дорогуша, – фантом резко приблизился к девушке вплотную и взгляды их встретились.
Варя почувствовала неприятные ощущения, словно кто-то бесцеремонно вторгается в ее личное пространство, но гостью такое обращение вовсе не смущало.
– Помимо изумрудного следа Грейс вижу еще чей-то четкий золотистый. Это очень высокий уровень силы. Еще какой-то грязно-коричневый… Гони в шею этих недоучек. Еще зеленоватый проглядывает… Это тоже кто-то из наших… Уж не француженка ли Бельвиль?
Фантом светской дамы отпрянул, и опять, чуть наклонив голову набок, окинул девушку изучающим взглядом.
– Боже милостивый! – она всплеснула холеными руками, переплетая привычным движением длинные пальцы, и прижимая их смиренно к груди, словно собиралась помолиться. – Лысая Грайнэ тысячу раз права… Ты же проводник! Он услышал наши молитвы! Сбылось, Господи! Воистину сбылось… Аллилуйя!
Фантом закружился по комнате в неистовом танце. Если бы он был материальным, погром в комнате, а возможно, и во всем доме был бы обеспечен. Ошарашенная таким неистовым проявлением радости девушка, только наблюдала. Наконец, англичанка остановилась перед Варей, и, сделав реверанс, раскинула обнаженные по локоть руки для объятий.
– Как я хочу тебя обнять, дорогая. Ты не представляешь! Столько лет… Столько лет… Стоп! Давай все-таки посчитаем. Как звучит твое первое имя?
– Варвара.
– Ты знаешь его число? – гостья насторожилась. – Надеюсь, нумерологию Пифагора из Самоса в твоем времени не забыли?
– Нет. Я понимаю, о чем вы спрашиваете, леди Мэри. На языке моего народа сумма цифр, составленных из букв моего имени в алфавитном порядке, составляет девятку.
– Хорошо! Какой сегодня год, месяц и число в твоем мире?
– 2016-й. Июль… Уже второе, – обе стали загибать пальцы, подсчитывая сумму. – Девятка. Семерка и двойка… Вместе с именем – три девятки!
– Боже милостивый! – гостья прикрыв глаза, воздела руки к небесам. – Я буду третьей, Господи! И все случится…
Англичанка упала на колени, и, не опуская рук, что-то зашептала. Было видно, что по холеным бледным щекам скатилась слезинка… Девушка не решалась нарушить молчание, чувствуя себя неловко от сознания того, что стала невольной свидетельницей такого трогательного и очень личного события впервые встреченного ею фантома давно жившей на этом свете женщины.
– Поверь, – она порывисто встала с колен и прошлась по комнате, все еще держа сплетенные пальцы рук у подбородка, – не отыщется и трех человек в любых мирах, кто хоть однажды видел слезы Мэри Вулверстоун.
– Можете положиться на мою скромность, миледи.
– Эти слова мне по душе, – гостья неожиданно улыбнулась и, чуть наклонив голову, озорно взглянула на худышку. – Грейс тоже долго не могла поверить, что в таком теле живет воин и… наш спаситель. Ты хоть понимаешь о чем я?
– Надеюсь услышать это от вас, леди Киллигрю.
– Ну что же… Старая кельтская легенда гласит: однажды посланник богов предъявит стражам три девятки, чтобы ему позволили передать три кольца из мира живых в мир мертвых. Я правильно понимаю, что помимо кольца ирландки Грануаль О'Мэлли у тебя еще есть кольцо француженки Жанны-Луизы де Бельвиль?
– Да, миледи.
– Боже милостивый, не называй меня так. Для тебя я просто Мэри.
Девушка в ночной пижамке, сидя на скрипучей раскладушке, попыталась сделать реверанс. Это вышло так уморительно, что фантом взвился к потолку и на пару секунд исчез из комнаты, а в сознании смущенной хозяйки остался только неудержимый хохот.
– Извини, – англичанка вновь появилась перед любительницей истории, смахнув новую слезинку. – Дьявол меня побери, но ты единственная, кто заставил плакать дважды Мэри Вулверстоун, более известную, как предводительницу пиратов леди Киллигрю.