Девушка улыбнулась кому-то невидимому, но явно присутствующему в комнате. Положив на ладонь колечко с блеснувшим бриллиантом, она спросила вслух:
– Я права?
Присутствующие смертные невольно начали оглядываться, пытаясь уловить какой-то намек, но ничего не происходило. Они повернулись к Варе, понимая, что только она способна общаться с миром духов. Приглядевшись, друзья заметили по эмоциям на лице девушки, что идет какой-то диалог. Неожиданно любительница истории начала примерять колечко и с трудом одела его на свой палец, так, чтобы оно случайно не слетело. Затем достала из кармана джинсов медальон. Он покачивался на золотой цепочке, а девушка продолжала с кем-то оживленно общаться. Наконец произнесла вслух:
– У меня нет от друзей секретов. Каждому я полностью доверяю. Без них ничего бы не получилось ни сегодня, ни год назад. Лысая Грайнэ без всяких сомнений отдала мне целый кувшин золота. У Жанны де Бельвиль не осталось монет, но нам хватило денег Грейс. Решайся. Лично мне твое золото ни к чему.
В «Красной комнате» повисла тишина. Даже Мерти, сидевший на высокой перине, заерзал, словно это была стиральная доска. Вскоре Варя заговорила:
– Нужно открыть медальон, только очень аккуратно. Там должна быть записка. Она пролежала под землей 434 года, а прочесть послание очень важно.
Девушка умоляюще посмотрела на рыбака и с надеждой спросила:
– Симас, вы же сможете?
Рыбак аккуратно взял старинный медальон и начал рассматривать со всех сторон. Это продолжалось мучительно долго. Все с нетерпением ждали приговора, но капитан не торопился. Время все растягивалось и растягивалось, готовое остановиться вовсе.
Наконец Симас на что-то решился. Пододвинув к лампе на стене небольшой стол, он бережно протер полотенцем медальон и положил на салфетку. Достал швейцарский армейский нож и выбрал тонкое длинное лезвие из тех, что имелись в наборе. Вдавил сначала один камень, затем другой и поддел крышку. В медальоне что-то щелкнуло, и он открылся. С открывшихся половинок на склонившихся смотрели портреты мужчины и женщины. Миниатюры удивительным образом сохранили и черты и цвета. Однако, внимание собравшихся сосредоточилось на другом. Между половинками медальона лежал кусочек пергамента. Прошло столько лет, а влага не испортила его.
Симас принялся аккуратно разворачивать послание. С одной стороны краешек стал крошиться. С другой стороны рыбаку удалось раздвинуть пергамент так, чтобы можно было рассмотреть текст внутри. Там было написано:
«Пенденнис 12.09.1546. Кольцо с рубином проводнику. Остальное – младшему».
Прочитав записку вслух несколько раз, Симас оглянулся на любительницу истории. Было видно, что она обсуждает это с кем-то незримым в комнате. Неожиданно девушка спросила Симаса:
– Вы знаете, где замок Пенденнис и как туда добраться?
Капитан хотел что-то сказать, но руки его неосторожно шевельнулись и пергамент осыпался, как пепел с истлевшей сигареты. Рыбак побледнел.
– Не волнуйтесь, дорогой Симас, – как могла, успокоила его русская, – мы же все прочли.
– Но что это значит?
– Это завещание, – улыбнулась Варя. – Первые цифры это дата свадьбы Мэри Вулверстоун и Джона Киллигрю, второго губернатора замка Пенденнис. Свадебный подарок родителей был замурован в стену этого замка. Где-то под землей. Мэри не смогла ни похоронить мать, ни взять этот клад, но она знает, где он. Кольцо с рубином нужно передать проводнику. Это ваш покорный слуга… У меня не было родового кольца, теперь – будет. Все золото клада нужно передать младшему. Тут тоже нетрудно догадаться.
Мерти съежился под обрушившимися на него взглядами, а Варя продолжила:
– Завещание нужно выполнить в точности, иначе Мэри не сможет преодолеть границу бытия. Золото это жертва, и не маленькая, но, по крайней мере, корабли жечь не придется.
Кэри лукаво посмотрела на Симаса и хихикнула:
– Разве что взорвать тот замок придется.
– Не придется, – трагически прохрипел рыбак. – Замок Пенденнис это на Юго-западе Англии, почти граница с Ирландией. Историческая крепость. Была разрушена в Первую Гражданскую войну 1642–1646 годов. На том месте позже построен порт Фалмут. Бывал там не раз. Во Вторую мировую Гитлер бомбил Фалмут так, что пришлось еще раз все восстанавливать.
Дорога до Фалмута заняла более восьми часов. Благодаря тому, что из Шотли Гейт выехали рано, удалось обогнуть Лондон по окружной до появления субботних пробок. По сути «Шкода», как в замечательных сказках, перенесла пассажиров с побережья Северного моря к Ирландскому, там, где начинался Ла-Манш.
По дороге «штурман» нашел самый близкий отель к легендарному замку Пенденнис, чем окончательно убедил Симаса в незаменимости Интернета и гаджетов. Отель «Морская студия» располагался на западном мысе, прикрывавшем вход в гавань, считающейся третьей по величине в мире. Отель был рассчитан на разные категории туристов – можно было снять студию за 50–60 фунтов в сутки, квартиру из нескольких комнат или коттедж на большую семью или группу за 800 фунтов в неделю. По описанию студии понравились друзьям больше всего обещанным в рекламе морским видом из окон.
Ожидание их не обмануло. Студии находились в высокой четырехэтажной современной башне из стекла. Миникухни и посуда делали отдых независимым от расписания и меню ресторана, а возможность выпить чашку чая или кофе на лоджии с чудесным морским пейзажем – весьма приятным.
С тех пор, как Варя поведала друзьям о настоящей цели этого путешествия, они пристально всматривались в морскую гладь, представляя себе 24-х и 36-ти пушечные парусники пиратов, которыми командовала когда-то леди Киллигрю. Светская дама днем и королева пиратов ночью, она играла не просто разные роли в жизни, она реально проживала эти жизни, преуспевая и там, и там. Жила, словно в двух параллельных мирах, которые и создавала под себя.
В это можно было не верить, и относиться, как к интересной книге, рожденной фантазией автора. Кстати, таких авторов было немало. Они-то и сыграли злую шутку с Мэри Вулверстоун, коверкая не только ее фамилию, но и судьбу, произвольно меняя даты и факты по своему усмотрению. Первым был профессиональный чертежник Уолтер Хокен, грешивший сочинительством на исторические темы. Созданные им образы пиратов, упоминались и Стивенсоном, и Сабатини. Манера изложения романа XVIII–XIX веков от имени какого-нибудь рассказчика, позволяла ссылаться на другого автора, особенно не церемонясь с деталями. По волнам литературных морей и океанов разбрелись в поисках приключений, славы и золота не только мужчины, но и женщины. А кто, как не они, могут изощреннее плести интриги и незаметнее расставлять ловушки, превращать в увлекательную игру свои и чужие жизни, так красочно расставлять детали спланированных событий, что даже предательство или злодейство становятся увлекательными и, наконец, раздать или подарить несметные богатства и сундуки сокровищ, потому что цель не нажива или власть, а игра, для которой и жизни не жалко?