— Рис, — прошептала я.
— Черт, Лена! — неожиданно громко рявкнул блондин. — Это такой прикол?
— О чем ты? — я, как цветок за солнцем, потянулась за ним, когда Марсден отпустил мои руки и сел на диван рядом.
— Решила не повторяться? Вместо Колина теперь зовешь меня, как прадеда? — зло спросил блондин. — Ты с самого начала окрестила меня Марсденом и никак иначе. Не могу сказать, что мне это не нравилось, хотя иногда и бесило.
— Вовсе нет! — запротестовала я, и запнулась, осознав, как это выглядело со стороны. Черт, — прошептала я и схватила руку блондина. — Марсден, я вовсе ничего такого не имела в виду! Просто хотелось показать, как ты мне нравишься, а фамилия как-то не особо к этому располагает.
— Один-один, — мрачно выдал Марсден, помолчав с минуту. — Можешь считать, что я прочувствовал все на своей шкуре.
— Прости, — прошептала я. — Я и подумать не могла, что можно вот так оговориться.
— Принято, — блондин привлек меня к себе, я выдохнула с облегчением, а Марсден вкрадчиво добавил, снова опрокидывая меня на диван. — Продолжим?
А я просто поцеловала его вместо ответа. И когда я, наконец, добралась до его футболки, то услышала мужские голоса. Чувствуя, как напрягся Марсден, я и сама застыла в его объятиях.
— Это просто издевательство какое-то, — простонал он, стискивая меня еще сильнее.
— Да, продолжать в комнате, полной глюков, сложно, — всхлипнула я, заметив, как вокруг нас воздух сгустился и пошел рябью. — Я так точно не могу…
— Ладно, мы еще свое наверстаем, — порочно пообещал Марсден.
Я с ним была полностью согласна, проклинала дом и его обитателей, но, когда Марсден выпрямился и одернул на мне майку, послушно села рядом, не выпуская его руку. Но мысль, что на этот раз дом выбрал неправильное время, чтобы подкинуть очередной глюк, так и билась в голове.
Надеюсь, блондин видел то же самое, что и я. Возникло ощущение, что прошлое накладывалось на настоящее. На картинку реальности добавлялись новые элементы и пропадали старые.
В камине горел огонь, появились ковры, картины. Стены сменили тон, как поменялся и сам диван, на котором мы сидели, а потом, словно грибы после дождя начали проявляться столики, этажерки, различные статуэтки и фотографии на каминной полке. Неизменными остались только часы.
Я в первый раз видела все от начала и до конца. До этого я или спала, или не совсем могла понять, когда прошлое настигало меня. Но не в этот раз. Оно накатывало волнами все сильнее и сильнее, показывая и самого Риса Марсдена, и того, кто был его собеседником.
— Отойдем в сторону, — прошептала я, и блондин помог мне встать.
* * *
… Рис Марсден чувствовал себя уставшим и раздраженным. Две бессонные ночи давали о себе знать, и больше всего на свете он хотел подняться к себе в комнату и завалиться спать. Поэтому непривычное упрямство дворецкого выводило его из себя. Будь кто другой на месте Далтона, Рис давно бы сорвался, послал зарвавшегося слугу к черту и уволил, но Далтон… он был единственным, кто поддерживал Риса всегда и во всем. Если говорить проще, то именно он стал ему отцом, тогда как настоящий оказался самым натуральным козлом и просто-напросто выгнал сына из дома, когда Рис отказался вести себя так, как требовал лорд Марсден и не проявлял должного уважения к нему самому и его друзьям. Но что поделать, если все эти представители аристократии казались юному Рису напыщенными индюками, закостенелыми в своем высокомерии.
А старый слуга всегда был в доме, неизменно вежливый, со строгими принципами и понятиями о чести, которые привил и Рису.
Сейчас Рис мог честно признаться себе, что сгинул бы в первые же недели, если бы не усилия того, кто до сих пор упрямо выполнял обязанности дворецкого, вместо того, чтобы принять от Риса деньги на достойную жизнь и небольшой домик неподалеку. Несмотря на всех нанятых учителей, именно Далтон объяснил, что нельзя оценивать человека только за его состояние и положение в обществе, учил заглядывать в суть вещей, отличать истинное от наносного. Увы, в тот день, когда Рис поругался с отцом и покинул дом, Далтон находился в отъезде. Сложись все иначе, может он предостерег бы наследника, сумел не дать скандалу завершиться известным финалом. Но вышло все, как вышло. Рис в бешенстве и проклинаемый отцом покинул дом и встретился со старым слугой только спустя много лет. Но его уроки сильно помогли Рису. К советам дворецкого он прислушивался и после возвращения. И сегодня, когда этот всегда вежливый, полный достоинства мужчина попросил Риса о беседе, Марсден не смог ему отказать, как бы ни хотелось ему иного.
— Что случилось? — как можно мягче спросил Рис, присаживаясь на диван.
— Милорд, позвольте мне быть откровенным, но я хотел бы знать, ваши отношения с леди Алисой… Они продолжаются или нет?
— Далтон, это не совсем твое дело, — улыбнулся Рис. — К чему такой интерес?
— Леди Алиса не относится к числу добропорядочных христианок, — немного помолчав, осторожно сказал дворецкий.
Невольно, Рис улыбнулся. Именно Далтон впервые рассказал ему о том, что есть иные силы, кроме общепринятых в обществе церковных догматов. Да что там, Рис сам был свидетелем, как дворецкий иногда лечит людей, а незадолго перед его отъездом, Далтон рассказал ему, что все представители его рода обладают даром, который иногда позволяет совершать то, что называют чудесами. Это и возможность иногда заглянуть в будущее, и заставить человека прислушаться к себе, и отвести от дома зло. Но силой нельзя пользоваться необдуманно и не стоит вмешиваться в события без особой нужды. Рис порой считал Далтона сказочником, хотя познакомившись с Алисой, молодой лорд Марсден осознал, что нельзя отмахнуться от этой стороны жизни, а порчи и проклятия — вовсе не выдумки деревенских необразованных жителей. В этом плане они с Алисой стали идеальной парой. Она обеспечивала ему магическую защиту и помогала в делах по первой просьбе, а Рис помог ей войти в высшее общество. Но гораздо раньше они стали любовниками. Подобный расклад устраивал Риса до последнего времени. Алиса знала, что он никогда не женится на ведьме, и не претендовала на большее, чем совместные ночи, полностью довольная своим статусом. Когда у Риса появилась Элена, которую он полюбил до умопомрачения и хотел защитить от всего мира, они с Алисой пересмотрели свои взаимоотношения, и новый вариант устроил обоих. Так о чем пытается ему сказать Далтон?
— Я знаю, что она — ведьма, — сказал Марсден, немного помолчав. — Но Алиса связана клятвой, что не навредит мне, у тебя нет поводов для беспокойства.
— Вам она не навредит, это верно, — качнул головой Далтон. — Но леди Элена… Она беззащитна перед темными силами.
— Алиса знает, что я убью ее, если она навредит леди Веспар.
— Дай-то боги, — вздохнул мужчина и поклонился. — Спасибо, милорд. Это я и хотел узнать. Мне нравится леди Элена, но она такая невинная и доверчивая, что ей и в голову не взбредет, что кто-то может причинить ей вред. Поскорее бы вы поженились!