– Но это же жестоко и негуманно! – воскликнул Куохтли. – Там же женщины и дети!
– Не те, случаем, дети, которые вырастают, становятся солдатами и летят вырезать очередную планету Сияющих? – уточнила Чикахуа. – А женщины рожают этих самых будущих солдат? А заодно политиков, устраивающих бойню, работяг, на эту бойню вкалывающих, и всё остальное стадо энергично жующих бизонов, всему этому весёлому занятию молчаливо потворствующих? У Сияющих, если что, молчаливое потворство считается одним из самых страшных преступлений.
– В таком случае, всё пространство низких энергий появляется на свет преступниками, – Куохтли невесело поморщился. – Хотя это, конечно, наши проблемы. Каждый сам выбирает, как жить. А если не хочет выбирать, то всегда найдётся, кому выбрать за него. Глупо потом жаловаться.
– Ты только что перефразировал ещё одну Заповедь Сияющих, – хохотнула Чикахуа с лёгкими нотками сарказма в голосе. – Не думаю, что Сияющие считают преступниками всех Тёмных поголовно, иначе бы не помогали тем, кто просит у них помощи, но вряд ли они пылают к пространству низких энергий горячей любовью. Поэтому и сидят за своим Рубежом, не высовываясь, и не пускают никого к себе. Да и зачем? Всё равно пришельцев в чужом энергонном пространстве ждёт вырождение, и всем об этом известно. Так что сразу ясно, с чем приходят незваные гости – ни с чем хорошим! За миллиарды лет у всех Светлых, особенно у тех, кто обитает на приграничных планетах, было множество возможностей в этом убедиться. И Сияющие не исключение. Они не раз теряли население пограничных планет поголовно.
Она бросила на него иронический взгляд и риторически поинтересовалась:
– Кто бы на их месте не отомстил? Ты, что ли? И, если тебе от этого станет легче, Сияющие не гоняются по планете цивилизации-убийцы с окровавленным топором в руках за каждым грудным ребёнком. На орбиту вешается Очиститель, и по всей планете выпадает ласковый тёплый дождичек. В результате вирус делает всех, кого не уничтожили в ходе боевых действий, бесплодными. И цивилизация-убийца быстро вырождается сама, тихо и мирно. Ну, почти. Потому что часто выжившим становится море по колено, и они на прощание решают от души зажечь. Иногда последние десятилетия цивилизации-убийцы бывают очень весёлыми. Как правило, всё заканчивается появлением предприимчивых соседей, которые дождались самоуничтожения вируса. Сияющие не делают его вечным, они всегда берегут живые планеты. Их философия гласит, что живая планета есть священная колыбель жизни и если ты не создавал эту планету, то не тебе и разрушать её. Неудачная разумная форма жизни может погибнуть от рук конкурентов или исчезнуть сама, это часть естественного отбора. Планета же способна стать колыбелью нового разума ещё множество раз. Посему живые планеты подлежит беречь. Это, кстати, законы Высокомерных. В деревенских школах такого не преподают за ненадобностью, но в элитных учебных заведениях, готовящих к взрослой жизни отпрысков правящей олигархии и королевских семей, эти азы входят в базовые программы.
– Поэтому на Ушмаицу Сияющие не уничтожили Легированных? – Куохтли заинтересованно хмыкнул. – А я-то думал, почему этот факт особо не удивил военных. Они даже не стали выковыривать Гиен из-под земли, чтобы выяснить, в чём дело.
– Выковыривать силами армии горстку беглецов из пронизанной подземными тоннелями Ушмаицу – пустая трата времени, – отмахнулась Чикахуа. – Для этого есть кто-то вроде нас или другие охотники за головами. Но в тот день там произошло что-то действительно странное! Ты же видел, Легированные воспользовались аварийным маяком Сияющих! Но они не были заодно с Сияющими, иначе Сияющие отнеслись бы к ним иначе! Помогли как-нибудь! Уничтожили бы наш дивизион, их сил для этого было раз в двадцать больше чем достаточно, или вывезли бы Гиен куда-нибудь! Но Сияющие лишь допросили пленного и потеряли к Легированным интерес. И к нам тоже. А ты обратил внимание, куда делся сам аварийный маяк Сияющих?
– Они забрали его с собой, – неуверенно ответил Куохтли, напрягая память. – Кажется…
– Ты видел, кто из Сияющих его уносил? – оживилась Чикахуа. – Я следила за ними, когда они покидали поверхность, но ни у кого устройства не заметила!
– Может, они накрыли маяк полем преломления? – предположил Куохтли.
– Зачем? – немедленно возразила темноокая красотка. – Зачем им прятать собственный маяк?
– Ты хочешь сказать, что они оставили его Легированным? – удивился Куохтли. – Но для чего?
– Не знаю, – призналась Чикахуа. – Я не видела этого, это лишь моё предположение. Но то, что происходило на Ушмаицу, действительно очень загадочно! Как вообще Легированным удалось активировать аварийный маяк Сияющих? Разница в технологиях не просто огромна, разнится сама суть, сама природа технологий! Откуда у беглой дивизии боевых роботов такие возможности? Тут целый научный институт нужен! Мне почему-то кажется, что всё это как-то связано с загадочной историей кражи секретных императорских документов! Вот почему я хочу посмотреть на них поближе!
– Ты обещала не лезть из-за этого на смерть! – Куохтли невольно напрягся.
– Тише, тише, дорогой, не волнуйся. – На её лице расцвела ласковая улыбка, и Чикахуа нежными поцелуями покрыла его щеку. – Я не собираюсь умирать так быстро! Яотл все равно избавится от нас и сделает это очень скоро. Так что я хочу насладиться своим недолгим счастьем столько, сколько получится. Я буду осторожна, но ты должен мне помочь. Без тебя меня могут убить ещё на подходе.
– Что я должен сделать? – нахмурился он.
– Ты понесёшь меня к Яотлу на руках, – объяснила темноокая красотка. – Скажешь, что я спешила к нему, сорвалась с лестницы твоего робота и упала с большой высоты. Вряд ли он прикажет стрелять в робовоина, несущего его раненую любовницу. Он ведь ещё не знает, что бывшую. Если только ему не доложили по рации.
– Не доложили, – заверил её Куохтли. – В эфире тихо с того момента, как они ушли в бункер.
– Не факт, – возразила она. – У Яотла есть собственная шифрованная частота. На ней он поддерживает связь со своими шестёрками. Других туда не пускают, даже меня. Точнее, меня – особенно. Я пыталась пролезть к ним в эфир по-тихому, но для этого нужно иметь их скремблер, с особым алгоритмом шифрования. Но взять его негде, только если заказать на заводе-изготовителе, но завод сразу запрашивает у Яотла подтверждение, я пробовала. Бесполезно.
– У меня есть его скремблер, – сообщил Куохтли. – Яотл ничего не знает, я бы услышал.
– Его скремблер? У тебя?! – В глазах Чикахуа мелькнул страх, и она напряглась, ожидая предательства. – Он не пускает на секретную частоту никого, кроме… ты… – Она задохнулась.
– Я его украл, – Куохтли мстительно скривился. – Ещё до твоего появления в дивизионе. Один из шестёрок Яотла погиб в бою вместе с роботом. Машина восстановлению не подлежала и годилась только в лом. С тем контрактом всё было довольно рискованно, и дивизион убрался с планеты чуть ли не в час его завершения. Остались только раненые, в госпитале заказчика, и я в том числе. Кто-то из технической службы заказчика нашёл меня и отдал скремблер. Сказал, мол, это из вашей Команды, забирайте, оплата демонтажа прошла, но снять смогли только сейчас, потому что от робота осталось одно название, и какое-то время все считали, что скремблер не уцелел. Мол, случайно обнаружили, что он не расплавился вместе с остальной аппаратурой. Никаких расписок с меня не взяли, вот я и сделал вид, что ничего не получал. У заказчика очень быстро начались проблемы, наш дивизион получил другой контракт, в общем, никто про скремблер не вспомнил. Вот я и поставил его себе, чтобы хоть быть в курсе, если меня вновь пошлют на смерть, как в тот раз. С тех пор так и стоит. Толка от него немного, зато всегда знаешь, когда можно безнаказанно поспать.