– В канцелярии оздоровительно-лечебного комплекса с постоянным проживанием и обучением по программе средней школы, именующегося Домом здоровья, – отчеканил Волгин. – У них там идеальный порядок, на каждого подопечного папочка, в ней вся подноготная аккуратненько изложена. Только вот защитой от хакеров они не заморочились. Итак… Мать Елены отравилась. Папаша оформил новый брак. Хм, однако, интересная у девочки характеристика: «Учится отлично. Дисциплинированна. Не имеет замечаний. Не пользуется любовью детей и уважением педагогов. Отец жестко ограничивает Елену в средствах, ей редко покупают обновки. Хорошо поет, танцует, симпатична внешне, не затевает скандалов, не истерична, готова уступить в споре. В Дом здоровья была отправлена после того, как сообщила полицейским органам о финансовых махинациях родителя и о покупке им наркотиков. Сейчас Фокин проживает в Англии со своей второй женой Элиной Бестужевой и ее ребенком в поместье Ворчестер, в Йоркшире. Связи с дочерью не поддерживает. Год назад Елену госпитализировали с приступом аппендицита, потребовалось согласие от отца на проведение операции, но дозвониться до Фокина не удалось. Ему отправили письмо на электронную почту – бизнесмен в течение дня не ответил. Поскольку жизни больной угрожала опасность, хирург провел вмешательство без подписанного отцом документа. Фокин прислал ответ через неделю: «Надеюсь, у Елены случился перитонит, и вы ее похоронили». Едва приехав в Дом здоровья, Елена начала подсматривать за всеми, подслушивать, а потом решила доложить директору свои наблюдения. Анна Семеновна Рамкина объяснила воспитаннице, что категорически не желает иметь дела с наушницей. Разговор происходил наедине, но о нем каким-то образом все узнали. Фокиной объявили бойкот. Руководству Дома здоровья с трудом удалось сгладить конфликт. Фокина перешла в выпускной класс, большинство из тех, кто знал о попытке Елены стать стукачкой, покинули школу, младшие ребята не в курсе произошедшего, а одноклассники никогда не вспоминают о бойкоте. Елена изо всех сил старается влиться в компанию. К ней относятся ровно, но приятельствовать с девочкой не желают. Лидерами выпускников являются Юрий Завьялов и Аглая Раскова. Фокина безрезультатно пытается с ними подружиться». Вот такая прикольная девочка. Ну-ка введи фамилию «Фокина» сначала русскими, потом латинскими буквами.
– Сомневаюсь, что она использовала столь примитивный пароль, – возразила я и начала стучать пальцем по экрану. – Нет, не получается.
– Теперь возьми свой телефон, сделай фото русской клавиатуры, потом переключи ее на английскую, – распорядился Волгин. – Готово?
– Странная просьба, но я выполнила ее, – ответила я.
– Отлично. Держа перед глазами снимок, набирай «Фокина», на английском, но по-русски.
– Не поняла, – растерялась я.
– У тебя на экране английские буквы?
– Да.
– Смотри на русские буквы, а набирай английские. Там, где у нас «ф», в латинском варианте «а», наше «о» это их «g».
– Стой, стой, – забормотала я, – почему «g»? Русское «о» во втором ряду, у нас в нем одиннадцать букв, а в английской версии всего девять. С «ф» просто, она крайняя.
– Какая по счету наша «о», если справа налево смотреть?
– Пятая.
– Вот и отсчитывай пятую букву, тогда на мове Конан Дойля получишь «g», – растолковал Волгин. – Скумекала?
– Сообразила, – обрадовалась я. – Сейчас… ну-ка… Ф-о-к-и-н-а. Оооо! Аааа!
– Получилось?
– Да! – подпрыгнула я. – Как ты догадался?
– Это совсем не трудно, – хмыкнул Илья. – Ну, покедова.
Я спрятала айфон и услышала голос Лавровой:
– Виола, дорогая, почему вы сидите одна? Думала, вы ушли гулять.
– Из-за произошедшего у меня отпала охота к пешим путешествиям, – ответила я. – Несчастного достали из грязи?
Марина Ивановна кивнула.
– Вы его знаете? – продолжала я.
– Да.
– Местный житель?
– Верно.
– Женщина?
– Мужчина.
– И кто он?
Хозяйка отеля на секунду замялась, потом сказала:
– Владимир Неумывайкин, учитель математики, автор книг о необыкновенных местах Земли.
– Он не походил на алкоголика, – только и смогла сказать я.
– Вообще не пил, – уточнила Лаврова, – ни капли. На Новый год мы устраиваем в Доме здоровья праздник для воспитанников и всегда зовем педагогов с семьями. Это традиция – тридцать первого декабря все вместе веселимся у елки. Вы ведь уже поняли, что наши дети родственникам не нужны? Совместное общение с Дедом Морозом дает ребятам ощущение дома. Я всегда велю угостить присутствующих шампанским, настоящим, а не шипучкой, которая им прикидывается. Не подумайте, что в Доме здоровья поощряют пьянство, конечно, нет. Но Новый год особенный праздник, и от одного фужера никому плохо не станет. Маленьким, естественно, покупаем детский напиток, без алкоголя, а старшеклассникам наливают бокал хорошего вина. Но Владимир даже не прикасался к напитку, говорил, у него аллергия на любую выпивку.
– Аллергия опасная вещь, – задумчиво протянула я. – Странно, что учитель математики, решив принять грязевую ванну, залез прямо в озерцо. Уж он-то наверняка знал о его коварном характере.
Марина Ивановна понизила голос:
– Он не купался. На нем футболка и брюки, на виске большая рана. Виктор предполагает, что в учителя бросили камень, попали в висок и убили. Тот, кто швырнул булыжник, испугался и решил спрятать труп. Наверное, думал, что останки утянет на глубину. Но это озерцо коварное. Два года назад около него устроилась группа туристов, проникших на частную территорию со стороны гор. Там можно пробраться, есть дорожка, только местные никогда ею не пользуются.
– Имеете в виду тропинку, которая вьется мимо сгоревшего дома? – уточнила я.
Лаврова вскинула брови.
– Вам уже поведали легенду о том, как Трындычиха сожгла дом, а потом кинулась в море с обрыва?
– Слышала другую версию смерти женщины, – возразила я. – Мне сказали, что она работала врачом, вызвала по просьбе клиентки, не желавшей стать матерью, у нее искусственные роды и убила пациентку вместе с ребенком.
Владелица поместья скрестила руки на груди.
– Это одна из версий, их много. Я вспомнила рассказ о поджоге дома Ларкиных Алевтиной. Дескать, она была без ума от тогдашнего директора интерната, стала его любовницей и пустила красного петуха, мучимая ревностью – Иван Михайлович Ларкин, так звали директора, не хотел бросать законную жену, к тому же она родила от него малыша. Если будете собирать народный эпос Тамбовска, у вас получится многотомная книга сказок.
– А что случилось в действительности? – полюбопытствовала я.
Марина Ивановна развела руками.
– Понятия не имею. Меня в те времена здесь не было. Знаю, что дом Ларкиных сгорел и вся семья погибла. Что же касаемо Трындычихи, то она просто умерла, вроде от инфаркта. Народу хочется таинственных историй, захватывающих любовных драм, жизнь у него скучная: работа – дом – дети. Люди бегают по кругу, им нужны хоть какие-нибудь эмоции, переживания, вот и слагают легенды. О чем мы говорили до того, как про несчастную Алевтину вспомнили?