Именно в этот самый последний миг, до того как весь мир погас и он погрузился в забвение, перед глазами мелькнула яркая вспышка света. И он сумел увидеть в ней своего спасителя, правда, лишь мельком.
Под капюшоном длинного черного плаща возникло лицо Габриэль, его покойной жены. С мрачной и зловещей улыбкой она произносила его имя. Белые кости просвечивали сквозь глубокую рану на одной щеке — разительным и удручающим контрастом к гладкой коже на другой…
Кейд проснулся.
В памяти остался еле слышный голос, в воздухе мелькнул и тут же растаял такой знакомый, мучительно сладкий аромат, но все это моментально исчезло, словно испарилось, когда он окончательно пришел в себя.
Он лежал в больничной палате.
Все тело болело и ныло так, словно его жестоко избивали часами, но мыслил он ясно и четко. Он помнил свои неоднократные путешествия в потусторонний мир, бесплодные поиски духа Габриэль, все нарастающее отчаяние, когда возвращался ни с чем после этих мучительных и долгих поисков. Как он попал сюда, где именно находился, он не знал, но попробовал догадаться.
Стены были белые, кругом царили стерильная чистота и порядок, и из того, что лежал он в палате один, Кейд сделал вывод, что больница эта не простая городская. А это, в свою очередь, означало, что принадлежит она, по всей видимости, ордену. Но где именно она находится, оставалось загадкой. Может, вид из окна что-нибудь подскажет.
Откинув покрывала и простыни, он свесил ноги с постели и сел. Он делал это медленно, осторожно, не слишком надеясь, что у него получится. Однако получилось. Несмотря на боль, тело слушалось его.
Он оглядел себя. Кейд хорошо помнил, насколько истощенным, почти неживым казалось ему собственное тело, когда он стоял перед зеркалом, готовясь к последнему путешествию. А потому удивился, поначалу даже глазам своим не поверил.
И тут же пришло объяснение.
Дункан.
Это его товарищ, член команды, исцелил его.
Уверенный, что теперь с чисто медицинской точки зрения ему ничто не грозит, Кейд снял несколько датчиков с груди. Он понимал: сейчас может нагрянуть медперсонал, но ему было плевать. Он провалялся в постели достаточно долго, пришло время действовать. Кейд осторожно вытащил из запястья правой руки иглу капельницы, зная, что выступившая кровь свернется через секунду. Потом швырнул датчики и гибкую пластиковую трубку на постель.
И, забыв про окно и вид из него, пересек палату и подошел к встроенному шкафу. Нашел внутри какую-то одежду.
Он уже почти закончил одеваться, когда в палату ворвался первый из докторов.
Незадолго до первой вечерней звезды все три сержанта из команды «Эхо» уже сидели в зале для совещаний в ожидании прибытия Наставника Виллема Йохансона, который сменил на командном посту Микаэлса, погибшего во время нападения на командный пункт три недели тому назад.
Райли и Ольсен прибыли первыми, Дункан немного задержался. Новый член команды держался тихо и скромно, и вид у него был какой-то отрешенный. Но никто не обратил на это особого внимания, вполне понятно, что человек пребывает в подавленном состоянии после посещения в госпитале тяжело пострадавшего командира. А минуты через две после Дункана прибыл и сам Наставник. Вместе с ним в зал вошел плотный низкорослый мужчина, одетый в стандартную полевую форму с капитанскими знаками отличия на рукавах. Оба они уселись в кресла напротив членов команды «Эхо», и, не теряя времени, Наставник сразу перешел к делу.
— У нас сложилась опасная ситуация, с которой требуется разобраться быстро и решительно. Команды «Браво» и «Дельта» разбираются с заварушкой в Аргентине. Команда «Альфа» недоукомплектована, к тому же Чарли все еще находится на пути из Москвы. Так что остаетесь только вы. Знаю, на данный момент ваш капитан не способен исполнять свои обязанности, но «Эхо» — это все, что у меня есть.
Йохансон был высоким худым мужчиной с длинными руками. Во время разговора они находились в непрерывном движении, отчего он напомнил Дункану насекомое — огромного богомола. Резкий повелительный тон и ощущение собственной значимости не понравились Дункану, он сразу невзлюбил этого человека. Переход в команду «Эхо» дался сержанту нелегко, зато теперь он был рад тому, что оставил должность начальника охраны при Наставнике, потому как работать с Йохансоном было бы своего рода медленной пыткой.
Райли пропустил мимо ушей плохо завуалированное неудовольствие в голосе Наставника, когда тот говорил о командире Уильямсе, и лишь кивнул в знак того, что ситуация ему ясна.
Наставник указал на сидевшего рядом с ним мужчину.
— За операцию будет отвечать капитан Мейсон. Он проведет совещание и ответит на все ваши вопросы. Капитан Мейсон?
Внешне Мейсон представлял собой полную противоположность Йохансону, к тому же от него исходила особая уверенность, присущая военачальникам. Он поднялся.
— Благодарю вас, сэр.
Потом новый командир отошел от стола, поднялся на возвышение. Достал из кармана пульт дистанционного управления, щелкнул кнопкой и привел в действие проекционный аппарат. На экране возник снимок улыбающегося мужчины в черном облачении католического священника, с пышной гривой темных волос. Лет ему было под пятьдесят или около того, кожа загорелая, как у людей, которые проводят много времени на открытом воздухе.
— Это отец Хуан Варгас, священник-иезуит и одновременно — археолог. Всю свою жизнь проводит в раскопках на Святой земле, буквально всю перекопал собственными руками в поисках реальных доказательств существования Христа. Многие считают его одним из самых выдающихся организаторов и руководителей археологических экспедиций нашего времени. Его неустанные труды позволили обнаружить бесценные артефакты, подтверждающие истинность библейского учения. Это он нашел дом Понтия Пилата на окраинах Иерусалима, благодаря ему ученые могли проникнуть в потайные туннели, прорытые под крепостью Масада. Последние четыре десятилетия Варгас, можно сказать, находится на передовой наиболее важных археологических открытий.
Мейсон сделал паузу, затем продолжил:
— Разумеется, были у него и неудачи. Порой он отправлял целые экспедиции, руководствуясь лишь ничем не подтвержденными слухами. Иногда в погоне за несбыточным он опустошал целые фонды, а конечный результат оказывался нулевым, предъявить было нечего, кроме горстки песка. Варгас искал и Ноев ковчег, но безрезультатно.
И вот, три с небольшим года тому назад, Варгас вдруг исчез после неудачной экспедиции к берегам Мертвого моря. Поговаривают, он подался в бега, не желая встречаться с многочисленными кредиторами. Некоторые считают, что Варгас оставил дело всей жизни, потому что начало подводить здоровье, подорванное долгими годами тяжкой полевой работы. Каковы бы ни были причины, но Варгас бесследно исчез, и никто с той поры его не видел и ничего о нем не слышал. А девять дней назад вдруг поступили сведения.