Немо, наслаждавшийся сигарой, медленно повернул голову и обвел всех присутствующих взглядом. Рассеянность на его бледном костлявом лице сменилась широкой улыбкой, столь радушной и обаятельной, что Моргану стало не по себе.
– Я перерезал этой сучке горло. – Мистер Немо помахал в воздухе сигарой. – Так ей будет лучше. Мне так точно. Давайте, старина, запишите мое признание. – Он уставился на Хампера. – Правда, мне больше нравится проламывать жертвам черепа. Однажды этот приемчик показал мне один хирург. Если попрактиковаться, отыскать нужное место на голове – проще простого. Но с ней это не сработало бы. Пришлось взять бритву из набора Стартона, а остальные выбросить. Незадача, знаете ли. Я расстроился. Этот набор бритв, должно быть, стоил сотню-другую фунтов.
Рассмеявшись, он торжественно приподнял шляпу, щелкнул каблуками, ухмыльнулся и попросил еще бренди.
– Да, именно так, – согласился доктор Фелл, с любопытством посмотрев на преступника. – Я просил моего юного друга учесть, что бритв было семь. Набор из семи бритв, невероятно дорогой: эти бритвы с резными ручками из черного дерева, украшенные серебром и белым фарфором, явно делались на заказ. Они представляли коллекционную ценность. У обычного человека такого набора оказаться не могло. Но моя подсказка семи бритв напоминала, что на борту был человек, обожавший такие дорогие вещицы. Человек, купивший изумрудного слона, поскольку, как выразился Морган, то была «подвеска, не представляющая исторического интереса, но сама по себе невероятно ценная, редчайшая и удивительнейшая безделушка». Эти бритвы возвращают нас к вопросу о том, кем же была пострадавшая. Однажды она появилась на людях – зашла в радиорубку. Радист вспомнил, что «у нее в руках была стопка каких-то документов». Этот факт я назвал подсказкой семи радиограмм. О чем свидетельствует ее появление в рубке? Она не могла быть безмятежной туристкой, заглянувшей к радисту, чтобы послать весточку домой. Стопка документов говорит о том, что девушка собиралась отправить несколько сообщений, скорее всего, деловым партнерам. А значит, мы имеем дело с секретаршей. Наша гипотеза находит очередное подтверждение. Слепой Цирюльник – не просто самозванец, выдающий себя за значимую в обществе фигуру и притом затворника, он не просто путешествует с какой-то женщиной. Женщина оказывается секретарем, мы же узнаём, что наш затворник – невероятно богатый человек, интересующийся вычурными безделушками.
Вдруг доктор Фелл резко поднял трость и указал на Немо.
– Почему вы убили ее? – осведомился он. – Она была вашей сообщницей?
– Сейчас ваша очередь рассказывать историю, – пожал плечами Немо. – А мне пока что скучно, чертовски скучно от вашей болтовни, я бы уж и сам не прочь поговорить. Впрочем, у вас весьма недурственный бренди, вам не откажешь в гостеприимстве, потому не стану вас останавливать. Ха-ха-ха. Прошу, продолжайте. Расскажите вашу версию. А когда придет мой черед, уверяю вас, вы удивитесь. Хотя могу кое на что намекнуть. Да. Бренди ваш – правила ваши, а я не прочь выпить за ваш счет. Так и старина Стартон поступил бы, уверен… А уж как я в его роли напустился на капитана Уистлера, вы бы видели! Хо-хо! Да… Да, мой намек. Хильдочка оказалась непреклонна в своей порядочности. Не захотела поучаствовать в моей игре, когда узнала, кто я такой. А когда она попыталась предупредить того парнишку… Эх… Дуреха, что тут скажешь! Ха-ха! Довольны? – осведомился Немо, попыхивая сигарой. Он зловеще подмигнул доктору Феллу.
– А вы знали, что человек по имени Вудкок видел вас, когда вы выкрали первую часть пленки? – поинтересовался Гидеон.
– Вот как? – Немо повел плечом. – Ну да мне какое дело? Я снял бакенбарды – они накладные, – положил за щеки немного воска, нарисовал на щеке родинку… И кто бы меня опознал после такого?
Доктор Фелл медленно подчеркнул что-то на листе бумаги.
– Так мы переходим к нашей первой неопровержимой улике: подсказке сузившегося круга. Вудкок был уверен, что не видел вас на корабле до этого. Отметим, что Вудкок не страдал от морской болезни. Он все время обедал в кают-компании, а когда измученные качкой пассажиры выбрались-таки на палубу, Вудкок заметил бы вора – если вор не был одним из очень-очень немногих, кто все еще оставался в своих каютах. Хм! Ха! До того мы могли бы заподозрить кого-то другого – скажем Перригорда, сколь бы странно это ни звучало. Но из-за Вудкока нам пришлось исключить из списка подозреваемых Перригорда, как и Кайла. Как, в общем-то, и всех остальных. Казалось бы, сделать правильный вывод было очень просто, но всех сбил с толку неверный след – та радиограмма из Нью-Йорка.
Доктор Фелл поспешно написал текст радиограммы на бумаге и передал ее Моргану:
Федеральный агент предполагает работу того же грабителя ответственен за дела Стелли и Макги тчк Федеральный агент подозревает также врач на вашем корабле самозванец тчк
– И что? – спросил Морган.
– Мы переходим к нашей подсказке телеграфного стиля. Обратите внимание, словечко «также» тут излишне, было бы пустой расточительностью использовать его в радиограмме, если бы оно означало: «федеральный агент также подозревает, что врач на вашем корабле – самозванец». Но попробуем расшифровать послание иначе:
Федеральный агент предполагает работу того же грабителя, который ответственен за дела Стелли и Макги. Федеральный агент подозревает, также считает и врач, что на вашем корабле самозванец.
– Таким образом, – заявил доктор Фелл, комкая лист бумаги, – значение этого послания иное. Слова о том, что «возможно вмешательство ассоциации врачей» говорят нам, что вышеупомянутый доктор готов поднять скандал. Врач настаивает, что, хотя его пациент и не вполне в себе, он называет себя лордом Стартоном. Врач в это верит, и это заявление нельзя сбрасывать со счетов. Но, бога ради, неужели вы действительно подумали, что если доктор Кайл окажется убийцей, то все сообщество врачей мира встанет на его защиту? Эта идея была столь нелепа, что я вообще удивился, когда кто-то ее высказал. Эти слова указывают на Стартона! Итак, оставим в стороне ваши рассуждения о докторе Кайле и отметим нагромождение фактов, указывающих на вину Стартона. Перейдем же к последнему, основному доказательству!
Доктор Фелл раздраженно бросил листок со списком подсказок на стол.
– Вы пришли к Стартону, чтобы успокоить его из-за потери изумруда. Вы видели его секретаршу? Нет! Но вы слышали, как он говорил с кем-то в спальне. Вы не издали ни звука, но лорд Стартон выглянул из спальни, вышел наружу и закрыл за собой дверь. Он знал, что вы там, и разыграл этот спектакль ради вас. Его ошибка, подсказка не той комнаты, заставила меня задаться вопросом: почему? Почему он говорил с секретаршей в спальне? Не в гостиной, где он якобы возлежал в окружении склянок с лекарствами, не в его обиталище. Нет. Но никто не должен был увидеть ее, так?
Мистер Немо громко расхохотался. Карандаш констебля поскрипывал, чиркая по бумаге.
– К тому же нам нужно учитывать и подсказку освещения. В каюте Стартона задернуты шторы, его плечи скрывает плед, на голове шляпа, он старается встать спиной к свету. Он даже сам дал вам прямую подсказку, связанную с его вкусами и пристрастиями: вспомните безделушку с рубиновыми глазами, качающего головой мандарина. Стартон сам дотронулся до этой вещицы, чтобы отвлечь вас. Тем не менее вы не заметили связи между вычурной фигуркой и дорогой резной бритвой. А что случилось, когда вы с капитаном Валвиком и миссис Перригорд обошли весь корабль, пытаясь найти пропавшую девушку? – Доктор Фелл стукнул тростью по столу. – Вы прочесали весь корабль, но, ничего не подозревая, не потребовали личной встречи с секретаршей Стартона. Вы вошли в его каюту, задали вопрос и позволили ему вышвырнуть вас оттуда, ничего не проверив!