Попробуйте представить благодарных ученых в этой библиотеке, которые совершили путешествие в сотни миль, чтобы просто прочитать эти редкие книги. Там не было никаких знаков «соблюдайте тишину», потому что никто не умел читать про себя. Поэтому там было довольно шумно, а вокруг различных читателей собирались группы слушателей.
Поодаль располагался специальный зал, скрипторий, наполненный писцами, добросовестно создающими новые копии наиболее хрупких текстов. Чтобы прочувствовать, что такое работа писца, попробуйте сами переписать какой-нибудь текст либо сейчас, либо хотя бы после того, как прочитаете невероятную историю, которая последует далее. Вам понадобится один кусок бумаги ручной работы, которую, вероятно, можно купить в художественном магазине. Затем подумайте, какие особые слова вы бы хотели записать на эту драгоценную бумагу. Например, это может быть стихотворение для ребенка или тщательно сформулированная письменная благодарность другу. Теперь вы должны выбрать перо, которое будете использовать, и, возможно, даже чернила. Зная, что у вас есть единственный редкий кусок бумаги и его нельзя будет просто выкинуть в случае ошибки, вы будете проявлять большую осторожность при письме. И когда вы закончите, то создадите очень специальный подарок для кого-то. За это короткое время, пока вы писали на специальной бумаге, почти такой же редкой и ценной, как и те материалы, с которыми работали писцы, вы смогли получить представление об их работе.
Золотой век ученых был следующим важным шагом, который был сделан 2700 лет назад в Индии. Университет Такшашилы, широко известный как самый старый университет в мире, привлекал в Индию более 10 000 студентов из разных стран. Примерно в то же время в Китае начиналась эпоха, которая впоследствии будет называться «Сто школ мысли», и именно тогда были созданы многие книги, отражающие различные философские взгляды. В середине этого золотого века китайской философии, в 427 г. до н. э., появился известный университет Наланда в Северо-Западной Индии. Вскоре после этого, в третьем веке до нашей эры, великая Александрийская библиотека в Египте открыла для ученых свои двери.
Подобный импульс развития грамотности возникает в Греции в школе Пифагора в 550 г. до н. э., а затем в школе Сократа и Платона сто лет спустя. Сократу приписывают разработку способа доносить до окружающих идеи при помощи разума и логики, что прервало продолжительную греческую традицию убеждения, основанную на поэтической метафоре и ораторском искусстве. Сократ мог бы сэкономить своим ученикам немало усилий, которые они прилагали для запоминания его идей, если бы позволил им записать его доводы, но он не сделал этого.
По иронии судьбы, единственный способ, с помощью которого учение Сократа удалось сохранить, – это записи его главного ученика и коллеги-философа Платона. Платон воспроизвел пророческие предупреждения Сократа об опасностях записей в своей книге «Федр».
«Они введут забывчивость в душу тех, кто научится этому: эти люди перестанут пользоваться памятью, потому что будут уповать на записи, которые являются внешними и зависят от знаков, принадлежащих другим, вместо того, чтобы вспоминать изнутри, полностью самостоятельно… Вы даете своим ученикам видимость мудрости, а не истинную мудрость. Ваше изобретение позволит им услышать многое, но ничему не научиться, и они будут воображать, что знают многое, хотя, по большей части, они ничего не будут знать». (Вспомнил и записал Платон примерно в 370 году до нашей эры, через двадцать лет после смерти Сократа.)
Если Платон написал свои слова на свитках папируса, то впоследствии их переписали на пергаментные листы в различных библиотеках, которым это позволили финансы. Историки знают, однако, что многие из великих книг этого раннего периода, в том числе, возможно, большинство работ Аристотеля, были утеряны навсегда, поскольку оригинальные свитки папируса распались, прежде чем появились деньги на то, чтобы сделать новые копии.
Этот замечательный период гуманитарных наук и философии, библиотек и писцов продолжался в течение почти тысячи лет и завершился чередой бедствий, произошедших с 700 г. до н. э. до 213 г. до н. э. Все древние библиотеки, кроме одной, были уничтожены. Эта последняя библиотека, Императорская библиотека в Константинополе, просуществовала еще в течение девяти сотен лет, прежде чем тоже была разрушена. Золотой век научных инициатив в Древнем мире подошел к концу.
Следующим серьезным шагом в этом путешествии к грамотности было изобретение бумаги в 105 г. н. э. Династия Хань в Китае способствовала появлению этого потрясающего изобретения, которое помогло принести грамотность в массы 1400 лет спустя. Китайцы изобрели вид бумаги, для создания которой не нужен был камыш, как в папирусе, или шкуры, как в пергаменте. Скорее всего, ее делали из тряпок, вымоченных и отбитых до состояния трухи, а затем вытянутых в длинные листы для сушки. Хотя стандартным материалом для письма на ближайшие тысячу лет Средневековья останется пергамент, искусство изготовления бумаги переместится сначала в Корею, а затем в Японию, где в 610 г. н. э. кора дерева заменила тряпки в качестве предпочитаемого ингредиента. Оттуда бумага стремительно отправилась через Тибет в Индию и в Арабский мир, где дефицит древесины снова сделал тряпки главным ингредиентом и где научились делать бумагу очень высокого качества. Как мы узнаем позже, бумага теперь готова была сыграть свою важную роль, которую революция печати помогла завершить Средневековье в конце XV века.
В оставшуюся до этой революции тысячу лет на долю писцов выпало сохранение заветных книг. Они трудились в средневековых монастырях и школах раздельного обучения, которые начали формироваться, возрождая приверженность учености. Эти писцы относились к своим обязанностям как к духовным практикам, часто посвящая себя копированию священного текста или трудов единственного философа. Они искали древние тексты, тщательно копировали их, а порой даже переводили важные из них с языка оригинала на латынь. Поток более поздних рукописей, которые, как считалось, несут просвещение, также копировались и распространялись среди священников, монахов и других ученых, посещавших библиотеки.
Чтобы понять глубину приверженности средневековых писцов своему делу, мы должны полностью изменить свое понимание природы книг. Когда вам приходится выбирать между оригинальной версией учебника и переработанным изданием, вы ожидаете, что более точная информация будет содержаться в пересмотренном варианте. Кроме того, когда вы рассматриваете рисунки в одном экземпляре книги, то предполагаете, что все другие копии будут идентичны и что никакая информация не была потеряна или искажена.
Но для переписанных манускриптов верно было обратное. Каждая копия была на один шаг дальше от первоисточника. Если при копировании были допущены ошибки, то эти ошибки попадали в последующие версии, и это еще сильнее затрудняло понимание исходной авторской мысли. Рисунки и иллюстрации постигала та же участь, с каждой новой копией они становились все более неясными и менее точными.
Переписывание было вообще не умственной задачей. Это был акт сонастройки с изначальным авторским текстом, попытка проследить череду копий обратно до изначальной формы, обратно к свету вдохновения, сияния, которое было дано автору. Хотя современные ученые склонны тяготеть к свету рассудка, эта эпоха стремилась сохранить свет мудрости, мучительно осознавая, что каждый новый экземпляр неизбежно немного приглушит этот свет.