– Может, они почувствовали в нем родственную душу, – буркнул Торквин.
– Ха! Классно сказал, Торк, – оценил Марко.
– Пха! – ответ Торквина оказался таким громким, таким взрывным, что мы все слегка подпрыгнули.
– Торквин, ты нас пугаешь, – заметила Элоиза.
– Прости, – пробурчал Торквин. – Отключился…
– Э-э, вообще-то нет, – возразил я. – Ты все это время был с нами. Шел по джунглям.
Торквин кивнул:
– А. Ладно. Следуйте за мной.
Он пошел впереди, прорубая себе путь через заросли с помощью мачете.
Марко закатил глаза и покрутил указательным пальцем у виска.
– Ку-ку, – беззвучно произнес он.
Мы шли осторожно. Каждый шорох за деревьями заставлял волосы на голове шевелиться. Касс дрожал, хотя температура воздуха уже приближалась к девяноста. Очередной треск в кустах заставил его подскочить так высоко, что он стукнулся макушкой о ветку дерева.
– Хи-и-ия-а-а! – закричал один из солдат Масса, прорезая мачете дорогу сквозь кустарник.
Небольшой куст вырвало с корнем, и какая-то перепуганная игуана на всех порах побежала прочь.
– Спасите! – взвизгнул Касс.
– Это была ящерица, – сказала Элоиза. – Как ты вообще пережил атаку грифона?
– Еле-еле, – ответил Касс.
Элоиза вздохнула:
– Братья…
Через пару часов солнце начало припекать. От земли, пропитавшейся за прошлую ночь влагой, поднимались горячие и неприятно пахнущие потоки воздуха. Мы слышали лишь треск веток и шорох листьев под ногами.
Но меня начал грызть страх. Не из-за угрозы нападения, а из-за его отсутствия. Ни рева вромаски, ни криков грифона, ни воплей виззита. А по мере приближения к вулкану вдали затих даже обезьяний визг. Когда мы в последний раз шли через джунгли, позади нас остался след из подстреленных отравленными дротиками чудовищ.
Нирвана с мокрым от пота лицом нагнала нас.
– Простите, ребята, – сказала она. – Сегодня веселья не будет. Чудовища притихли. Может, они не любят жару?
– Тишина – это хорошо, – заметил Касс.
– Лично мне это кажется подозрительным, – возразил Марко.
– Думаю, они хотят устроить нам вечеринку-сюрприз на горе Оникс, – предположила Элоиза.
– Не говори так! – рявкнул Касс. – Даже в шутку!
– Ну а ты тогда что по этому поводу думаешь? – спросила Элоиза.
– Остров затопило, так? – ответил Касс. – Когда это случилось, много чего утонуло. А это означает легкую добычу. На месте грифона, вромаски или виззита я бы предпочел набить себе живот тем, что и так лежит на дороге, и не заморачиваться охотой на то, что может сбежать или дать сдачи.
Ни у кого не осталось сил на возражения. Мы все были рады спокойствию. Когда мы вышли на поляну недалеко от подножия вулкана, то увидели группу ученых Масса, ожидавших нас перед входом в пещеру рядом с каменной цифрой «семь».
Среди них была мама. Как всегда, мне пришлось сдержаться, чтобы не броситься к ней.
– Здрасьте, сестра Нэнси! – крикнул я, возможно, вложив в приветствие слишком много чувства.
– Привет всем, – ответила она. Ее глаза смотрели нейтрально дружелюбно, но, как бы глупо это ни звучало, клянусь, я мог прочесть в них «я люблю тебя». Из-за чего мое лицо смущенно вспыхнуло. Я отвернулся и закашлялся. Марко постучал мне по спине, и мне пришлось побороть кашель, иначе съеденному на завтрак вяленому мясу грозило покинуть мой желудок.
– Мы пойдем с вами, – сказала мама. – У нас есть карта маршрута. С ней можно не бояться свернуть не туда.
Торквин вразвалку подошел к ней:
– Браво. Отличная идея.
– Э-э… спасибо, Торквин, – с небольшой заминкой откликнулась мама.
– Он подцепил редкий микроб, из-за чего начал походить на нормального человека, – пояснил Марко.
Алия оглянулась через плечо:
– Утро выдалось на редкость удачным. Все готовы продолжить?
– Ага, – ответила Элоиза.
– М-м… – промычал Касс.
– А то! – воскликнул Марко.
Феликс зашел нам за спину и стал помогать Кассу снять его рюкзак.
– Нет, мы пока не готовы, – сказал я, глядя на Алию.
Она устало на меня посмотрела:
– Джек, пожалуйста…
Я положил руку на предплечье Феликса, останавливая его:
– Мы никуда не пойдем, пока не убедимся, что сможем взять локули с собой.
Телохранители Алии угрожающе вышли вперед.
– Вы сказали, что подумаете над этим, – напомнил я.
– Я так сказала, – ответила Алия. Она сняла с шеи тонкую серебряную цепочку с простым медальоном в виде шара.
Не произнеся ни слова, она надела мне его на шею, и я сжал медальон в руке:
– Что это?
– Открой его.
Остальные столпились вокруг меня. Я открыл медальон, и мы все увидели пожелтевший школьный снимок темнокожего улыбающегося мальчика с широкими щелями между зубами. Внизу на черно-белой ленточке значилось «Осман Бартевьян».
Алия сделала знак Феликсу, и тот попятился от Касса.
Она посмотрела на небо, вздохнула и тихим, но ясным голосом произнесла:
– Назад в разлом.
* * *
Еще никогда мы не добирались до водопада так быстро. И еще никогда он не был таким громким. Вода вырывалась из трещины в скале наверху и ревущим потоком падала в бассейн. Конечно даже она не могла заглушить Песню гептакиклоса, но стоило признать: попытка была неплохой.
Марко опустился на колени перед бассейном и поплескал себе в лицо водой.
– Как хорошо, – простонал он. – Даже для не мертвых.
Он был прав. Мы все устали и потому не стали отказывать себе в удовольствии освежиться в восстанавливающем источнике. Путешествие через лабиринт вышло тяжелым. Хоть гора Оникс и находилась на самой высокой части острова, дождевые потоки залили проходы, и уровень воды в некоторых местах поднялся примерно на пару дюймов. У нас у всех разболелись ноги, а ступни были мокрые и в мозолях.
– Ладно, прежде чем мы это сделаем, вы все знаете, у кого какие локули? – спросила Алия.
Я поправил за плечами рюкзак и поднялся на ноги:
– У меня локули языков и полета.
– Невидимости и исцеления, – сказал Касс.
– Берт и Эрни, – выдал Марко.
Алия пригвоздила его взглядом.
– Понял. Дыхания под водой и телепортации, – отрапортовал Марко.
– В таком случае поехали, – объявил я.