На одном из углов крыши поблескивает что-то вроде камеры наблюдения. За мной останавливается автомобиль, а в отражении одной из темных витрин можно разглядеть надпись «СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ» на его капоте. Из машины выходит амбал и направляется ко мне.
– Всё в порядке? – подойдя, спрашивает он.
– Всё в порядке, – отвечаю я. – Просто интересуюсь.
Напротив улицы Чапмансгатан все еще стоит синий патрульный полицейский автомобиль. Лицо одного из патрульных освещено бледным светом мобильного телефона, второй, вроде бы, довольно крепко спит.
Пятнадцать минут шестого. Именно в это время я открываю дверь на Родмансгатан, за которой находятся абонентские ящики. Глаза слипаются от усталости; я практически полностью уверен в том, что недомогание вызвано бессонницей. Я то потею, то мерзну, пока не понимаю, что уже достаточно давно не принимал «Собрил». Возможно, так выражаются симптомы абстинентного синдрома. Стоя у двери, я роюсь во внутреннем кармане куртки в поисках таблетки, найдя. глотаю ее и, пока она проскальзывает в желудок, вынимаю записку с адресом. Абонентский ящик с номером 4746.
Почтовые ящики размещены в десять колонок. Ряды ящиков заполняют все это большое помещение. Вдоль стен располагаются более крупные ящики. Некоторые из них достаточно большие, в них уместится пара обувных коробок; другие же настолько огромные, что в них можно засунуть мебель.
Абонентский ящик 4746 располагается где-то в середине этих лабиринтов. Отыскав, я внимательно изучаю его и стараюсь не прикасаться к нему. Он выглядит так же, как и любой другой почтовый ящик. Я приоткрываю ручкой небольшую дверцу, затем аккуратно просовываю внутрь палец. Там лежат письма. Это означает, что он должен прийти сюда и забрать их. Я оглядываюсь вокруг в поисках подходящего места для наблюдения. Возможно, мне придется провести здесь какое-то время. Выбираю уголок в глубине помещения. Оттуда я могу наблюдать за почтовыми ящиками и входом. Время идет, снаружи доносится шум Родмансгатан, город просыпается и возвращается к жизни. Мимо проходят люди с сумками и детьми в руках, проезжают автобусы. Солнце поднимается все выше, освещая улицу.
Ранние посетители заходят в помещение, стремительно направляются к своим почтовым ящикам, забирают почту, кладут в сумку и исчезают. Я провожаю их взглядом. Вероятнее всего, они – индивидуальные предприниматели или что-то вроде этого, большинство забираемой ими корреспонденции похоже на деловую почту. Это прикрытие отлично подходит Гриму. Здесь он – всего лишь один из хорошо одетых посетителей, забирающих свою почту утром. Мне захотелось пить, и начали болеть ноги. Как только помещение пустеет, я немного прогуливаюсь между почтовыми ящиками, пытаясь не вызывать подозрение, будучи снимаемым камерами наблюдения.
Четверть девятого. Спустя три часа ожидания за окном кто-то проходит. Краем глаза я замечаю следующее: высокий мужчина со светло-русыми волосами в черной одежде. Лицо мне не удается разглядеть. Он пересекает улицу и направляется к входу, после чего исчезает из поля моего зрения. Я затаиваю дыхание, когда дверь открывается и он входит в помещение. Он одет в черные джинсы и такую же черную куртку. Под курткой – простая синяя футболка. Светло-русые волосы хорошо причесаны, заостренное книзу бледное лицо, впалые щеки. Сначала я сомневаюсь в том, что это он, но как только он бросает взгляд влево, а затем поворачивает голову, делая еле заметный кивок, то я убеждаюсь окончательно. Я узнаю его. Это Грим, но он так постарел, что это ошеломляет меня, я не могу в это поверить; такое ощущение, что я на один миг шагнул в потусторонний мир и встретил мертвеца.
Его лицо по-прежнему напоминает мне о Юлии. Я задумываюсь о том, как бы она выглядела сегодня.
Грим проходит вперед, спрятав руки в карманы куртки. Он мог меня заметить или услышать, но я так не думаю. Я стою за красными ящиками и разглядываю Грима сквозь щель между ними.
Он открывает почтовый ящик, вынимает что-то из него – что именно, мне разглядеть не удается, – затем направляется к выходу. Но не выходит. Вместо этого пробирается между рядами ящиков, что заставляет меня сменить положение, чтобы разглядеть, что он собирается делать. Я делаю пару стремительных шагов – в висках быстро и мощно пульсирует кровь, – наклоняю голову, приглядываюсь и не дышу. Грим останавливается перед другим ящиком, открывает его и вынимает оттуда что-то похожее на металлический портсигар. Затем извлекает небольшой черный предмет из внутреннего кармана своей куртки и кладет его туда. И наконец, закрыв ящик, направляется к выходу. Мне нужно было бы шагнуть вперед и намеренно столкнуться с ним, думаю, даже оглушить его, не знаю точно. Нужно было сделать хоть что-то, но, несмотря на это, я не могу пошевелиться. Все, что я могу делать, это смотреть на почтовый ящик, чтобы запомнить, как он выглядит, пока я достаю телефон.
Он выходит наружу и исчезает за углом дома.
Меня практически не держат ноги, пока я приближаюсь к почтовому ящику, от которого только что отошел Грим. Затем набираю номер телефона, который дал мне Левин. Номер принадлежит некоей Алисе. Она отвечает без удивления и интереса, будто бы сутками просиживает у телефона. Возможно, так оно и есть. Я обращаюсь к ней за помощью – сообщаю, что мне нужно узнать имя того, кому принадлежит абонентский ящик на Родмансгатан.
– А с вами, собственно, все в порядке? – спросила она.
– В смысле?
– Такое ощущение, что вы только что плакали.
– Вы можете просто назвать мне имя?
– Номер? – спрашивает она, и я слышу треск клавиш.
– Пятьдесят шесть сорок шесть. – Поколебавшись, я спрашиваю: – Вы сейчас проверяете по базе налогового управления?
– Да.
– Вы можете еще один ящик проверить?
– Соблюдаем очередность, Юнкер. – Она откашливается. – Что касается абонентского ящика пятьдесят шесть сорок шесть, напротив которого, я так полагаю, вы сейчас стоите…
– Да, все верно.
– Этот ящик зарегистрирован на нескольких людей. А именно – на двух. Похоже, что это какая-то контора. Тобиас Фредрикссон и Йонатан Гранлунд. – Она продолжает щелкать по клавишам. – Годы рождения семьдесят девятый и восьмидесятый. Оба не имеют судимостей. Оба холосты. Один живет в Хаммарбюхейден, один – рядом с Телефонплан. Похоже, что место их работы находится рядом с Телефонплан, но этот адрес не совпадает с адресом Гранлунда.
Алиса опять прокашливается. У меня мелькает мысль, что она курит.
– А второй ящик? – спрашивает она.
– Сорок семь сорок шесть.
– Адрес тот же?
– Да.
Короткая пауза.
– Даниэль Берггрен. Все, что могу найти, это запись в системе учета населения. Даниэль Берггрен, родился в семьдесят девятом, в декабре, пятнадцатого числа, в это время был зарегистрирован в Бандхагене. – Она продолжает щелкать по клавиатуре. – А у него, что, адрес абонентского ящика совпадает с домашним адресом? Я с таким раньше сталкивалась. Похоже, что это прикрытие.