Тела нет. Вместо этого внутри аккуратно осматриваются двое полицейских. Криминалист в синем комбинезоне и фиолетовых резиновых перчатках, тот же человек, который отвечал за расследование на Чапмансгатан, сразу подходит к ним и начинает кричать, вынуждая их убраться с его места преступления. Услышанные мною слова «место преступления» всего лишь означают, что в студии Сэм совершено преступление.
За углом, прямо перед ограждением стоит полицейский в униформе и разговаривает с человеком невысокого роста с ежиком на голове и короткой бородкой. Он выглядит бледным, глаза карие, в брови, носу и нижней губе – пирсинг. Должно быть, это Рики. Завидя меня, он резко машет рукой, подзывая меня подойти, и молодая девушка-полицейский, которую я не знаю, пропускает меня.
– Это ты – Лео?
– Да.
– Я узнал тебя по фотографиям, – говорит он, но не дает понять, какие именно он имеет в виду.
Рики нервничает и, в основном, хранит молчание, несмотря на то, что по телефону уже кое-что рассказал мне. Я ощущаю растущее разочарование: я был здесь всего несколько часов назад. Проходил мимо этого места. Видел ее тогда, с нею все было в порядке. Она была в порядке. Я останавливаюсь и оглядываюсь. Может, он поджидал ее где-то здесь в тот момент? Выпиваю еще одну таблетку «Собрила».
Криминалист шагает взад-вперед и что-то про себя бубнит. Некоторое время спустя появляется Бирк в гражданском автомобиле. Кажется, он не удивлен тому, что я здесь.
– Обнаружены признаки борьбы в студии и офисе, – делает заключение криминалист. – Я полагаю, что она была внутри; он зашел через парадный вход и, вероятно, нейтрализовал ее каким-то способом.
– Под «нейтрализовал» вы подразумеваете – ударил? – спрашивает Бирк и косится на меня. – Или?
– Скорее всего, использовал шокер. Есть признаки, ясно указывающие на то, что случилось это довольно быстро. Но, конечно, это всего лишь догадка, – добавляет криминалист.
– Конечно, – прохладно отвечает Бирк и поворачивается ко мне. – Сэм Фальк. Вы были…
– Да. – Я показываю ему мой мобильный телефон с сообщением. – Три часа. Точнее, – говорю я, ощущая, как мой пульс начинает ускоряться, – уже два.
– До чего?
– Судя по его словам, до ее смерти.
– Но почему? – Бирк смотрит на меня широко открытыми глазами. – Не понимаю.
Я держу телефон в руке и показываю Бирку последнее сообщение снова, как будто это ему что-то объясняет. Он непонимающим взглядом смотрит на него, затем говорит, вытаскивая свой мобильный телефон:
– Я объявляю ее в розыск. Чем больше людей узнают об этом, тем сложнее ему будет ее прятать. И тем больше шанс, что мы успе… – Он повернулся ко мне. – Алло? Это Габриэль Бирк.
Его голос растворяется в окружающем шуме. Я пытаюсь успокоиться, но это не так просто. Первый раз в жизни я представляю, как бью Йона Гримберга, чувства, вызванные этой мыслью, теплые и приятные.
Мой телефон вибрирует:
Никакой полиции.
Надо присесть, и я сажусь на капот одной из полицейских машин. Поверхность еще теплая, изнутри доносится звук работающего двигателя. Он не может писать это всерьез. Это игра. Он не может писать это всерьез.
Невозможно, – пишу я, – слишком много шума.
– Лео, – произносит кто-то у меня за спиной, и я чувствую руку на плече. – Лео.
– Да?
Я поднимаю голову и смотрю на Бирка. Он выглядит чрезвычайно обеспокоенным, что меня сильно удивляет.
– Тебе ничего не нужно? – спрашивает он.
– Мне нужно найти Тобиаса Фредрикссона.
Это все, о чем я сейчас могу думать. Если я его найду, то буду еще на один шаг ближе к Гриму. Бирк разводит руки в стороны. Его волосы зачесаны назад, а черный галстук развевается на ветру. Казалось, он пытается думать. Мне становится больно от этого.
– Займись Фредрикссоном, – говорит он. – А мы займемся Гранлундом. Иначе не успеем до… до этого момента.
– Мне нужна защита.
– Можешь поехать с кем-нибудь.
– Этого недостаточно, – настаиваю я. – Да и с кем я поеду? Все заняты. Может, с ассистентом из Вэстерберга?
Он опускает глаза и пожимает плечами.
– Не знаю.
– Мне нужна защита, – повторяю я.
– Справишься и без этого.
– Не смогу, ты это прекрасно понимаешь.
– Пойдем со мной в машину.
Это простой черный пистолет «вальтер». Полагаю, что свой «ЗИГ-Зауэр» он где-то припрятал. Я беру его в руки и обхватываю рукоять. Чувствую дрожь в коленях. Кладу палец на спусковой крючок, осторожно стараюсь нажать его, ощущая сопротивление пружины, и вдруг вокруг все темнеет, я будто бы смотрю туннельным зрением [26] . Я падаю на землю и слышу скрежет и царапание, будто бы мебель передвигают по полу. Прямо на меня движется облако.
– Лео, – зовет Бирк.
Это вовсе не облако, ползущее в мою сторону и царапающее небо. Это мое дыхание. У меня гипервентиляция [27] . Со мной это впервые. Психолог утверждал, что такое может случиться, если приступы повторятся.
– Забери, – каркаю я, протягивая пистолет, но роняю его на землю.
Бирк спокойно поднимает его и кладет на водительское сиденье своего автомобиля, после чего облокачивается на открытую дверцу автомобиля и глядит на меня.
– Да хрен ты поедешь со мною. Оставайся здесь. Я отправляю патрульную машину.
– Ладно. Просто дай мне что-нибудь другое, не пистолет. – Дыхание постепенно начинает восстанавливаться, и я ощущаю, что могу встать. Пытаюсь подняться. – Нож.
Опершись о капот, прокашливаюсь.
– Да ни за что, – говорит Бирк.
– Это уже похищение, – говорит один из молодых полицейских в униформе. – Ведь так?
– Полагаю, да, – отвечает Бирк.
– Можно спросить, что им нужно? – интересуется полицейский.
– Им нужен я, – отвечаю я по-прежнему с дрожью в голосе. – Он хочет, чтобы вы держались подальше.
– Мы даже не представляем, где этот упырь залег и откуда печатает сообщения, – говорит Бирк. – Поддерживай с ним связь. – Он протягивает руку. – Дай мне твой телефон.
– Нет.
– Нужно написать ему одну вещь.
– Скажи какую, я сам это сделаю. Это все-таки мой телефон, – добавляю я.