Чувствуя, что аргентинцы весьма обидчивы, Рауль учитывал это при разговорах с ними. Но его некоторые, больше по привычке, лёгкие дружеские подтрунивания над иногда раздражавшими его собеседниками, к счастью быстро сглаживалось незлопамятностью Портеньо.
В таких случаях быстрое, тут же на месте, принесение Раулем извинений собеседнику сразу компенсировали якобы нанесённую им обиду.
Рауля поначалу удивлял испанский язык многих аргентинцев. Постепенно он на практике познакомился с новыми для себя местными диалектами, жаргонами и сленгами, особенно с Буэнос-Айресским «люнфардо».
Всё больше и больше Рауль познавал визитную карточку Аргентины – её колоритную столицу, в которой наиболее полно отразились национальные традиции аргентинцев, и проживало более трети населения страны.
Не забывали молодые супруги и культурную программу, по примеру их мадридских похождений, под руководством Исабель начав методичное посещение местных театров, музеев и культурных центров.
Постоянно развивающийся Буэнос-Айрес по насыщенности культурной жизнью, сконцентрировавшейся вокруг многочисленных театров, музеев, центров культуры, художественных галерей и многообразных шоу, очень напоминал иностранцам их европейские столицы, и по праву считался одним из ведущих мировых центров культуры.
Рауль и Исабель иногда и сами растворялись в ночной жизни столицы, вместе с толпами разношёрстного, разновозрастного и модно одетого народа заполняя кафе, ресторанчики, кинотеатры и театры, по понятной причине пропуская теперь лишь одни дискотеки.
Молодожёны не забывали и спорт, занимавший важнейшее место в жизни аргентинцев. Однако из-за беременности Исабель, погрязшей теперь в своих и семейных делах, активные занятия спортом – теннис, поло и гольф, пока пришлось отложить до лучших времён, ограничившись лишь настоящей страстью аргентинцев – семейным болением за свою футбольную команду.
Так незаметно и увлекательно прошёл месяц работы Рауля в Буэнос-Айресе. Наступило 17 августа – годовщина памяти героя борьбы за независимость Аргентины генерала Хосе де Сан Мартина, погибшего в борьбе с испанскими колонизаторами. И на семейном памятном ужине семьи Родригес был подведён некоторый итог работы Рауля.
– «Рауль, я могу всем здесь сказать, да и не только здесь, что ты весьма успешно втянулся в работу! Ты уже заслужил уважение многих людей, в том числе известных в стране. Тебя стали уже многие узнавать! Ты хоть и постепенно, но даже слишком быстро становишься публичным человеком!? Так что тебе уже можно, да и пора, плотнее заняться и журналистскими делами!» – держал речь перед семейным коллективом депутат аргентинского парламента.
– «Да! Но мне надо сначала отказаться от американского гражданства!».
Рауль прекрасно знал, что в законодательстве Аргентины нет положений и статей, исключающих или частично ограничивающих двойное гражданство. И от него никто не требовал выхода из прежнего гражданства Соединённых Штатов Америки.
Более того, у Аргентины были заключены двусторонние соглашения о признании двойного гражданства с десятком стран, среди которых были, прежде всего, конечно Испания и США.
Но для лиц с двойным гражданством, получившим аргентинское гражданство по натурализации, существовал ряд ограничений на право быть избранными в местные представительные органы власти и на занятие ряда должностей в федеральных и местных исполнительных органах государственной власти. Хотя одновременно все эти граждане, конечно, имели полные права, в том числе на свободу слова, вероисповедания и передвижения.
– «Я ведь всё же собираюсь заняться политической деятельностью, как мне посоветовал…отец!» – объяснил зять всем свою позицию и согласие с давним предложением тестя.
И это сейчас являлось его важнейшей задачей, как советского разведчика-нелегала, ибо действующий президент Аргентины Карлос Менем однозначно ориентировался сейчас на США, именуя свою политику, как «плотские отношения с Америкой».
Но центр по-прежнему почему-то не выходил с Гектором на связь.
Наверно в Москве считают, что мне пока надо закрепиться на новом месте, обзавестись знакомствами и связями, а ещё лучше влиянием – решил пока Гектор.
И сейчас его больше заботила, нормально протекавшая беременность Исабель. Кстати, потеря его женой невинности в двадцать один год было нетипично для аргентинок, обычно первый раз рожавших уже в пятнадцать – семнадцать лет. И это во многом было связано с необыкновенной активностью аргентинских мужчин, основными темами разговоров которых кроме политики и футбола были секс и мясо. И очень скоро Рауль сам понял и почувствовал это.
В процессе общения со своей семьёй, с подругами Исабель и другими жителями Буэнос-Айреса Рауль также понял, что аргентинцы – это гордый и независимый народ, можно сказать помешанный на своей истории и своей необыкновенной стране.
Но этого нельзя было теперь сказать о великом Советском народе.
Конечно, руководство нашей страны и специалистов интересовала Аргентина.
После Фолклендского вооружённого конфликта между Англией и Аргентиной в 1982 году интерес СССР к этой второй по величине стране Южной Америки тогда резко возрос. Остро конфликтуя с одной из ведущих стран НАТО, Аргентина невольно ставила себя в афронт всему североатлантическому военному блоку. И этим обстоятельством СССР попытался в то время воспользоваться в полной мере.
Более глубокая «дружба» с Аргентиной обеспечила бы нашей стране возможность контроля проливов вокруг Огненной Земли, соединяющих два океана, и более удобный, быстрый и экономичный выход в Антарктику.
Близость климата и природных условий, значительная русская диаспора в этой стране, и внутренние социально-экономические противоречия облегчили бы задачу её политической «колонизации».
Вместе с тем к этому времени несколько спала необходимость розыска нацистских военных преступников, давно обосновавшихся в этой стране после окончания Второй мировой войны.
Кого-то из них выследили и отловили, как, например, израильтяне – Эйхмана; кого-то без суда и следствия настигла пуля подосланного убийцы, свершившего быструю и справедливую кару; а кто-то ушёл из жизни сам, по старости.
Руководство тогда интересовала и деятельность антисоветских организаций в Аргентине.
Но теперь этот вопрос стал неактуален, ибо антисоветские элементы активно поднялись и в самом СССР.
После провала ГКЧП и снятия с поста Председателя КГБ СССР В. А. Крючкова, в пятнадцать часов 22 августа 1991 года М. С. Горбачёв подписал Указ о назначении Л. В. Шебаршина временно исполняющим обязанности Председателя КГБ СССР.
В этот же день началась просто вакханалия победителей – чехарда указов и распоряжений. Новая, старая власть словно пыталась на волне эйфории, пользуясь ситуацией, успеть провести выгодные ей решения.