Минут за пять всех учеников спустили в колодец, предпоследней спустилась Кнопка.
Костин шустро сошел по ржавым ступеням, задвинул крышку, мимоходом пожалев, что не взял перчаток, и протиснулся вперед. Забрал у Пети фонарь, осветил уходящий в никуда бетонный коридор.
– А если и здесь мутанты? – в ужасе прошептал кто-то из детей.
Захныкал какой-то мальчишка.
– Господи, ну, мутанты, и что же? – наигранно бодро отозвалась Люда. – Мутанты – значит судьба такая.
Похоже, у людей начинается адреналиновый отходняк.
Ладно, тронулись.
* * *
Под ногами иногда плескалась вода. За спиной Костина Маргарита Михайловна рассказывала детям что-то о древних подземельях Петербурга-Ленинграда и о чуди белоглазой, жившей некогда в этих местах и, говорят, строившей такие вот запутанные, темные лабиринты.
– А вы уверены, что этот тоннель куда-то выведет? – шепотом спросил «хипстер».
– Никита, я, конечно, не сантехник, но зато я знаю: любой коллектор должен где-то заканчиваться. Как только мы окажемся в безопасном месте, сможем подняться на поверхность.
Он посветил фонариком назад.
– Все на месте? Никто не потерялся?
– Нет-нет, все в порядке, – бодро отрапортовала Маргарита Михайловна.
– Отлично. – Сергей зашагал вперед. – Если кто-то будет отставать, скажите.
Идти оказалось не очень тяжело, но неудобно. Временами взрослым приходилось сгибаться чуть ли не пополам.
Иногда коллектор резко обрывался тупиком, иногда – лестницей вниз на другой уровень… Потом опять тупик и опять лестница, но уже на подъем. Самых маленьких старшим приходилось подсаживать, передавая в руки стоявших наверху. Часто тоннель разделялся, а в одном месте даже разошелся сразу в трех направлениях. Костин, вспоминая подземелья Московской Зоны, неизменно выбирал самый широкий и свободный проход.
– Как вы ориентируетесь? – спросил его Никита после того, как они миновали пятое по счету ответвление.
– Никак, – ответил сталкер. – Руководствуюсь здравым смыслом. Просто по широкому коллектору удобнее идти – опять же куда-то он да выведет. А где есть канализация, там и люди имеются.
Наконец они оказались в тупике с лестницей, ведущей наверх к такому же люку. Здесь физрук решил остановиться.
– Подождите, я поднимусь, посмотрю, где мы.
Поднявшись по окрашенным в зеленое ступенькам-скобам, он уперся ногами в скобы, а спиной – в холодный влажный бетон колодца и обеими руками приподнял крышку.
И тут же инстинктивно ринулся вниз, так что над головой загрохотал металл – чуть по макушке люком не угодило.
В каком-то метре от него нечто крупное, щетинистое и трехглазое широко раззявило клыкастую пасть, обрамленную короткими шевелящимися отростками.
Повиснув на руках, он кое-как слез, в то время как по чугуну пару раз скребнули когти.
– Что там? – нетерпеливо спросили в один голос Никита и Маргарита Михайловна.
– Мутанты, – коротко ответил сталкер.
– Они что, идут за нами? – растерянно проговорила Лида. – И как они чувствуют наш запах на такой глубине, а, Сергей Станиславович?
– А кто сказал, что они чуют нас по запаху? – ответил Костин. – Насколько помню, у мутантов были и другие чувства. Хотя скорее всего их просто везде полно!
«Похоже, весь город заполонили…» – отрешенно пронеслось в голове.
– Серстаниславыч, – торопливо забормотал Бармин. – У меня в мобиле жэпиэска, мы сейчас это, под улицей Тургенева. Тут поблизости площадь, а на ней – метро и пара торговых центров.
– Тебе что, штанишки поменять надо? – гаркнул Диденко. – А купить на что есть?
– Балда! – обиделся Вася. – Там люди!
– Верно, там, где народу много, наверняка власти поддерживают порядок, – сказала Лида. – Люди – это хорошо…
– Если их не съели, – заметил физрук. – Но вы правы, все равно стоит проверить.
Правда, какую-то секунду поколебался. В торговый центр и в самом деле могли пожаловать не только спасатели, но и привлеченные обилием человечины мутанты. Или крутые парни, вроде брошенного им в школе амбала, решившие, что пришло их время.
И вдруг до их слуха донесся отдаленный гул, словно бы на них катился по тоннелю метропоезд. Гул был низкий, тяжелый, дребезжащий. Возникало впечатление, что от силы и амплитуды рева стены коллектора вот-вот рухнут, раздавив детей и взрослых пластом земли и бетона, отделявшим их от поверхности. Кнопка опустилась на колени, сжав голову ладонями, и пискляво начала подвывать в унисон нарастающему гулу. Костин с обреченным спокойствием слышал этот знакомый звук.
– Что это? – встревоженно крикнул Никита. – Землетрясение?
– Нет, – покачал головой физрук, прислушиваясь. – Это… как бы объяснить…
Через несколько секунд гул приблизился настолько, что уши закладывало. А потом удалился куда-то в сторону канала имени Грибоедова.
– Чертовщина какая-то! – процедил «хипстер».
– Нет, всего лишь тоттентанц, – бросил Сергей.
– Тот… кто?
– Тоттентанц – по-немецки «танец смерти». Аномалия динамическо-гнездового типа третьего класса опасности, – отрапортовал Костин.
Точнее, уже вновь сталкер Радуга. Потому что кем же ему быть в Зоне, как не сталкером?
– Офигеть! – коротко изрекла Маргарита Михайловна.
* * *
Амбал, известный в определенных кругах как Жека, а по паспорту – Гусев Евгений Петрович, придя в себя, первым делом пообещал живьем порезать на ремни проклятого сталкера! Да плевать, какой бы ни был он крутой, но против него да дружбанов, когда в руках у них будут настоящие «волыны», ему не потянуть. Вторым делом, подергавшись, определил, что самому ему не освободиться – наручники были заведены за трубу отопления аккурат над головой.
Грамотно, сука, приковывал! Видать, нанесло его на коллегу по лихим делам, а не на простого искателя артефактов. И черт его понес в школу именно сейчас – договариваться о переводе в эту богадельню сынка Вадика, балбеса тупого!
Теплилась еще надежда, что учителя вернутся за ним, когда узнают. Потом пропала – этот матерый волк небось сказал им, что Жека удрал или пошел искать помощь…
Но все эти мысли сгинули, когда по его ногам кто-то пробежал.
Гусев поднял голову и обнаружил, что вокруг него сидят те самые крысы или как там про них говорил чертов сталкерюга. И вот тут Жека испугался всерьез. Он тут беспомощный лежит перед тварями, которые уже наверняка распробовали человеческое мясо.