Он установил на подготовленной позиции «M60», закрепил за ним двоих людей и двинулся дальше, увлекая за собой Мардера и пару десятков монтаньяров. Даже в темноте было очевидно, где именно минеры ВНА прорвали периметр. По всей северной окраине деревни взрывались наземные мины, вспыхивали сигнальные огни, трассировали пули с обеих сторон. Мардер отыскал автомат с патронташем и сам себе отдал приказ следовать за сержантом, поскольку в бою предпочитал держаться поближе к тем, кто хоть немного представляет, что, черт возьми, делает, а сейчас это был именно Скелли. Обычная иерархия сгинула под обломками штабного барака; сержант взял командование на себя и теперь вел их в бой.
Мардер старался не выпускать Скелли из виду, хотя все это время сам вел огонь и пытался остаться в живых. Он видел, чего добивался сержант – отбросить врага от деревни и одновременно загнать в зону обстрела только что установленных пулеметов. Само собой вышло, что Мардер стал прикрывать Скелли с тыла и флангов, паля во всех, кто палил в Скелли, а тот устроил тем временем форменную бойню, двигаясь и стреляя с почти балетной грацией, сметая возникающих из теней вьетнамцев, как мишени в тире. Несмотря на ужас, Мардер не мог сдержать восхищения; позже он подумал, что это все напоминало сцену из Гомера – блистательный Ахилл среди троянцев, хранимый богами, непобедимый.
Ожесточенная перестрелка закончилась быстро. Когда все враги полегли или сдались в плен (но вскоре и эти были мертвы), Скелли с Мардером обошли периметр, подсчитывая убитых и подготавливая базу к следующей атаке, которая, по мнению сержанта, не могла не последовать. Если не считать первого сокрушительного удара, они понесли на удивление мало потерь, а из гражданских не пострадал никто. Они починили проволочную ограду и всю ночь были настороже, но второго нападения так и не дождались. Скелли все твердил, что они обязательно придут, что точку связи с внешним миром вычислили и уничтожили именно для того, чтобы лагерь спецназа можно было стереть с лица земли, не опасаясь воздушного удара или подхода подкрепления. Строго говоря, каждый такой лагерь служил для ВНА откровенным вызовом: вместо приманки командование раскидывало американское пушечное мясо и ждало новых атак, которые приносили столь желанные потери среди противника.
Утром они навели порядок и сложили тела товарищей в спальные мешки. При этом сержант и трое других выживших спецназовцев плакали не стыдясь, а вот остальным такого не позволялось. Мардер знал, что если утром база не выйдет с командованием на связь, то центр вышлет самолет. Поэтому Скелли распорядился выжечь траву на поле, где обычно приземлялись вертолеты и легкие самолеты, в виде буквы «R», чтобы показать: лагерь остался без аппаратуры и выпал из радиосети спецсил.
Сержант зациклился на идее, что дело тут нечисто, что такая атака не имеет смысла: они отрезают нас от мира, устраняют командование, пробивают периметр – и сдаются? Он разослал патрули на север и восток, откуда вернее всего могли напасть, а сам повел людей на юг, к горам Йенг, хотя те представляли собой почти непреодолимую преграду. Почти, но все же и там имелись тропы; быть может, противник перебрасывает солдат к перевалу. Мардера оставили в деревне, поручив собрать из разгромленной аппаратуры работоспособный передатчик. Он как раз трудился над ним, когда обнаружил, что на самом деле задумал хитрый враг, но было уже поздно.
Пикап остановился, и Мардер вынырнул из грез. Кто-то стянул с его головы мешок и перерезал путы на руках. Они очутились в сарае, где пахло фуражом и лошадьми, – очевидно, бывшей конюшне. В носу щипало от пыли. Мексиканцы молча конвоировали их до глинобитного домика с низким потолком, провели по узкому коридору и оставили в комнате. Запирать дверь они не стали. В комнате стояли две допотопные металлические кровати, застеленных белым и свежим до хруста постельным бельем; кроме того, имелся сосновый комод, большой платяной шкаф с коваными петлями, крепкий стол и пара массивных стульев местного производства. Мардер подошел к единственному окошку с частым переплетом. Снаружи виднелся сад – с цитрусовыми деревьями, судя по всему, – и часть какого-то крупного здания без окон.
– Ну а что, вполне миленько, – заметил Скелли, плюхнувшись на кровать и откинув голову на подушку. – Когда меня похищали в последний раз, было куда хуже. Ты представляешь, где примерно мы находимся?
– Думаю, в tierra caliente [115] , на одном из старых горных ranchos. Лет пятьдесят назад тут был процветающий сельскохозяйственный район – выращивали цитрусовые, авокадо и все на свете. Потом правительство где-то там напортачило – деталей не помню, – и все пошло псу под хвост. – Он открыл окно и принюхался: пахло нагретой солнцем пылью, ароматами конюшни и чем-то еще – резким, химическим. – Картели на таких вот маленьких ranchos варят мет – скорее всего, это сейчас и происходит вон в том здании. Раньше там наверняка был склад.
Оставив окно открытым, Мардер присел на другую кровать. Он вымотался до предела, но все еще был слишком взвинчен, чтобы уснуть. В отличие от своего друга, он не умел отключаться по желанию.
– А когда это тебя похищали?
– Долгая история.
– Времени у нас хоть отбавляй. Но можем еще поговорить про Лунную Речку. Пока мы ехали сюда, я все размышлял о тех событиях. Как они тогда с первого выстрела разнесли штаб, ну и что случилось потом. Столько лет об этом не думал, а теперь вот вспомнилось. Странно, да? Я до сих пор голову ломаю, как им сразу удалось нас так накрыть. Чистое везение?
– Везение ни при чем, – сказал Скелли, но тут отворилась дверь, и в комнату вошел Эль Гордо. Он уселся на стул, и тот заскрипел под его весом. За ним следовал тамплиер с подносом, на котором стояли четыре бутылки пива и две тарелки, прикрытые салфетками.
Толстяк начал:
– Джентльмены, сожалею об этих временных неудобствах. Надеюсь, вы будете считать себя моими гостями.
Мужчина оставил поднос на столе и удалился.
– Комната в вашем полном распоряжении – надеюсь, она достаточно удобна. Если сеньор Скелли будет верен своему слову, то это займет день-другой, не больше. Если же нет… – Он неопределенно помахал рукой. – Если же нет, то у нас проблемы.
– Я так понимаю, вы намерены держать нас тут, пока не придет наше судно? – проговорил Мардер.
– Да. Тогда мы все поедем в порт, отыщем ваш контейнер и решим вопрос.
– Хорошо, но есть еще одна проблема, – продолжил Мардер.
– В самом деле?
– Да, человек по имени Уоррен Элсоп. У него на службе парочка federales, и я слышал, что они работают на Ла Фамилиа.
– И?
– И мистер Элсоп живо интересовался причинами, которые привели меня в Плайя-Диаманте. Ими тут все интересуются, конечно, только вот мистер Элсоп может по этому поводу кое-что предпринять. Он заявил, что теперь будет следить за мной очень внимательно. Он не знал, что federales собираются выдать меня Ла Фамилиа, поэтому обязательно проверит, дома ли я, а меня там не будет. Ну и где же я тогда? Он задумается, чем я сейчас занят, а для наших дел это нежелательно. Важно, чтобы я и дальше оставался для всех американским пенсионером, не замешанным ни в каком криминале. Начнутся поиски, по дорогам станут рыскать federales и парни из УБН, а если вы в это время будете перевозить партию оружия и героина, вам это ни к чему.