Я гладила Раскина, думая, как сильно буду скучать по моим друзьям-собачникам и нашим прогулкам в Равенскорт-парке. Мы стали чем-то вроде сообщества, которое встречалось в восемь утра под дубом. И не важно, шел проливной дождь или светило солнце.
Боже, как же я буду тосковать по Сюзи и ее дочке Роуз, моей крестнице.
Затем я снова подумала об Эде. «О боже, это была Джилли», – сказала она. Я не выдержу, если натолкнусь на нее снова.
– Джилли? – Ричард протянул мне кофе.
– Извини. – Я взяла кружку и поблагодарила его. – Я немного задумалась.
– Напомни-ка мне, ты уже продала свое жилье в Лондоне?
– Нет еще. Все как-то не до того было, но…
– Чем ты занимаешься, Джилли? – Он прервал затянувшуюся паузу.
– Хороший вопрос. – Я улыбнулась и откашлялась. – Работаю в антикварном магазине моей подруги.
– Хорошо.
– Но это лишь временно, – поспешила добавить я. – Раньше я трудилась в компании, которая сдает студии для фотосессий, конференций, съемок рекламы, ну и все в таком духе, но, когда сменилось руководство, она обанкротилась. Стало невыносимо, директорша… – Я потерла руки, прекрасно понимая, что Ричарду совершенно не нужны все эти подробности. – Как бы там ни было, я просто вызвалась помочь подруге на лето, пока не перееду. Итак, по телефону ты сказал мне, что есть несколько домов, вписывающихся в мой бюджет?
Он перебрал какие-то бумаги, и несколько из них спланировали на пол, но Ричард даже не потрудился их поднять.
– Хорошо. Давай начнем с этого. – Он протянул мне лист с фотографией.
Это был коттедж с соломенной крышей. На кухне пол в черно-белую шашечку и древнего вида плита.
– Он находится по главной дороге в Дорчестер, – добавил Ричард.
Изучая детали интерьера, я пыталась подобрать слова, чтобы сказать что-то положительное, но…
– Тебе не кажется, что дом немного напоминает тюрьму?
– Верно! Ужасное место, – согласился он.
Я смотрела на него с любопытством, пока он доставал еще один лист, на котором был изображен белый коттедж с палисадником, на окнах которого красовались жалюзи.
– Дело в том, – начал Ричард, чувствуя, что дом мне нравится, – что он расположен у подножия крутого холма, и, если зима выдастся очень снежной, ты окажешься в ловушке.
– Это оживленное место?
– Гм. Смотря что ты подразумеваешь под словом «оживленное».
– Ну, было бы неплохо не сидеть там одной и познакомиться с ровесниками.
«Как насчет привлекательного сельского джентльмена, владельца золотистых лабрадоров, который обожает прибрежные прогулки и романтические ужины у камина? И танцы. Может, в твоей картотеке есть такой на примете?»
Ричард постукивал пальцами по столу.
– Я забыл, кто там живет, кроме викария и его жены. Она, бедняжка, оказалась в заточении на несколько месяцев. А однажды упала в передвижной мусорный контейнер и скатилась вниз по склону.
Пока он рассказывал, я не могла сдержать улыбки.
Ричард показал мне еще один крошечный коттедж в деревне, где, казалось, было всего три дома и почтовый ящик. Окно в доме размером со спичечный коробок, а на окнах – вытянутые занавески. Я знала, что мой бюджет весьма ограничен, но не настолько же!
– Этот в самый раз! – Он выглядел нерешительно, но, выдержав паузу, продолжил: – Послушай, ты уверена, что хочешь переехать?
– Прости, что? – пробормотала я, когда зазвонил мой мобильник и одновременно залаял Раскин. Взволнованная, я схватилась за сумочку и начала судорожно в ней копаться, осознавая, что Ричард смотрит на меня. Чего только из нее не вывалилось: ежедневник, бронзовая пудра, проездной, губная помада и даже совок и мешочек для сбора собачьих фекалий. Я уверена, что мобильные телефоны сговариваются, чтобы их невозможно было найти, когда они звонят.
«Наконец-то, маленький дьявол, я тебя нашла!»
– Прости, так о чем ты? – Я отключила мобильник.
Он внимательно изучал мои длинные темно-каштановые волосы, сколотые на затылке, темно-синий пятнистый шарф, браслеты и бирюзовую замшевую сумку; затем бросил взгляд на безымянный палец моей левой руки.
– Не уверен, что сельская местность подходящее место для…
– Незамужней женщины?
Он погладил рукой подбородок и кивнул.
– Я думала об этом, – призналась я, – но…
– Люди с подозрением будут относиться к причине, послужившей поводом для переезда сюда.
Я недоуменно посмотрела на него.
– Тебя не будут приглашать в гости без особого повода. И едва ли стоит рассчитывать на пригласительную открытку под дверью с предложением прийти к соседям на ужин.
Я нервно улыбнулась:
– Почему ты так думаешь?
Он склонился надо мной:
– Женщины будут чувствовать себя в опасности.
– Нет, не будут. На что ты намекаешь? – спросила я.
– Поверь. Так оно и произойдет. Они забеспокоятся, что ты уведешь их мужей. Ты очень симпатичная девушка, – сказал он, и теперь в его глазах появился блеск.
– Можешь быть уверен, уводить чужих мужей – не в моем стиле. А если они носят рубашки в ананасах, как у тебя, то у них вообще нет шансов, – добавила я, начиная расслабляться. – Мне необходимы перемены.
– В это время года эти деревушки действительно идиллическое место, но когда наступит зима, едва ли кто из друзей осчастливит своим присутствием твой дом, – заявил он.
– Конечно, они приедут! Уверена, мои друзья будут навещать меня в любое время года.
– Чем ты собираешься заниматься, раз уж решила торчать здесь? Играть в бридж?
– Я устроюсь на работу. Это будет весело!
– Ты не продумала все до конца, не так ли?
– Продумала! Я хочу жить в месте, которое отличается от моей прежней жизни. Я хочу сад для Раскина и хочу… хочу вести здоровый образ жизни. На чистом свежем воздухе.
– Здесь повсюду пахнет силосом, – рассмеялся он.
– О, не говори глупостей. У меня будет прекрасный сад, где я смогу выращивать овощи и фрукты, – настаивала я. – Малину, картошку и… и… фиолетовую брокколи!
– Если ты думаешь, что сейчас одинока…
– Одинока! Я не одинока! – Я наклонилась, чтобы погладить Раскина, свернувшегося калачиком у моих ног.
– Почему ты на самом деле хочешь переехать?
– Что? – Я не смела взглянуть на него. От его вопроса перехватило дыхание.
– Джилли, кто-то однажды сказал мне, что я должен покинуть Лондон только тогда, когда возненавижу его, когда выжму из него все соки. По собственной глупости я не внял советам и теперь скучаю по нему как сумасшедший. Я не уверен, что ты дошла до такой стадии.