— Горизонт чист, — ответил Марлон. Он имел в виду, что его нынешней подружки сейчас нет и что Кэмерон может приехать.
Она так и поступила. Меньше чем через полчаса Кэмерон была уже на месте, и Марлон приветствовал ее радостной улыбкой. Высокий, худой, с выгоревшими на солнце волосами и великолепным телом, он был для Кэмерон идеальным секс-партнером. Она не знала о нем ничего, кроме того, что он был родом из Теннесси, что он учится в университете и мечтает стать сценаристом; впрочем, и этого было слишком много. Главное, он умел доставить ей удовольствие, а больше от него ничего не требовалось.
Не успела Кэмерон перешагнуть порог его домика на побережье, как Марлон опустился перед ней на колени и принялся расстегивать ее брюки. Ни он, ни Кэмерон почти не разговаривали — в конце концов, они встретились вовсе не для этого.
— Вот и я! — сказал Марлон, сбрасывая джинсы, под которыми ничего не было.
— Вот и я!.. — откликнулась Кэмерон, стаскивая через голову майку.
Несколько секунд спустя они уже держали друг друга в объятиях и целовались взасос. Целоваться Марлон умел — его язык проникал глубоко и, дразня, тотчас отступал, однако этим его прелюдии, как правило, ограничивались. Кэмерон, впрочем, не собиралась ничему его учить. От Марлона ей нужен был только секс — бурный, быстрый и без последствий. Секс утешал, секс успокаивал и помогал расслабиться. А главное, пока у нее был Марлон, Кэмерон могла не заботиться о том, чтобы заводить «роман» с кем бы то ни было.
Сегодня все было как всегда. Они кончили одновременно, а уже через несколько минут Кэмерон мчалась домой в своем «Мустанге».
Конечно, подобные отношения трудно было считать полноценными, однако они были намного лучше и удобнее, чем любая интрижка с кем-то из озабоченных друзей Карлоса.
Большинство людей термоядерная смесь «Викодина» и «Ксанакса» вырубала в течение нескольких минут, но Люси Стэндарт, в прошлом — Люси Лайонс, кинозвезда, — явно получала свой вожделенный кайф. Лишь время от времени она начинала клевать носом, и тогда ее муж Фил, сидевший за столом рядом с ней, подталкивал супругу локтем и отпускал одну-две шуточки насчет ее пристрастия к сильнодействующим средствам.
Их друзьям ситуация, однако, казалась не особенно забавной, хотя Фил и утверждал, будто Люси знает, что делает.
— Люси беспокоит спина, — объяснял он. — Старая травма дает о себе знать. Она получила ее, когда снималась в одной картине с нашим нынешним губернатором. Этот горе-актер должен был настоять, чтобы она воспользовалась услугами дублерши, но он был слишком озабочен собственными крупными планами.
Люси и Фил жили в Брентвуде — в особняке, стилизованном под ранчо, с двумя детьми и множеством домашних животных, в числе которых были три собаки, черная свинья редкой беркширской породы и попугай, который говорил «Пошел на хер!» каждому, кто приближался к клетке ближе чем на три фута.
Фил был крупным, похожим на медведя мужчиной — несколько грузноватым, но энергичным, жизнелюбивым и веселым. Услышав какую-нибудь удачную шутку, он принимался от души хохотать, смешно топорща рыжеватую с проседью бороду. На первый взгляд Фил нисколько не походил на одного из самых знаменитых и талантливых голливудских сценаристов, а между тем он был обладателем двух «Оскаров» и множества других наград достоинством поменьше. Не был он похож и на заядлого бабника, а между тем о его многочисленных романах ходили легенды — и это в Голливуде, где подобным поведением было трудно кого-нибудь удивить. «Бабы — мое хобби! — не раз похвалялся Фил в разговорах со своими приятелями. — Сиськи и письки — вот что заставляет землю вращаться».
Люси предпочитала делать вид, будто ей ничего не известно о похождениях мужа, однако не знать о них она не могла. О том, что Фил Стэндарт пялит все, что шевелится, знал весь Голливуд.
Самой Люси недавно исполнилось сорок. Для голливудской актрисы это было довольно много. Когда-то она была сверхпопулярной — настоящей мегазвездой, но вот уже несколько лет Люси не снималась. А поскольку Фил оставался весьма и весьма востребован как сценарист, она старательно делала вид, будто отсутствие достойных предложений не особенно ее волнует. На самом деле Люси, конечно, переживала, что ее не приглашают на главные роли, а поскольку никакого желания воплощать на экране образы чьей-то матери или престарелой вдовы она не испытывала, ей оставалось только дожидаться подходящей возможности, чтобы вернуться на экран с возможно большей помпой. И Люси была уверена, что такая возможность ей рано или поздно представится, благо выглядела она по-прежнему довольно молодо и свежо. Кроме того, и как актриса Люси Стэндарт была отнюдь не бесталанна.
Люси могла позволить себе ждать. Фил получал астрономические гонорары и не привык считать деньги, поэтому шопинг, ужины и вечеринки с друзьями и дорогостоящие косметические процедуры сделались с некоторых пор ее основным занятием. Единственным, что доставляло Люси некоторое неудобство, была необходимость поддерживать собственный имидж и репутацию кинозвезды, поскольку папарацци продолжали следовать за ней по пятам, куда бы она ни направилась. В глазах публики она оставалась мегазвездой Люси Лайонс, и репортеры надеялись застать ее врасплох, как уже случилось однажды много лет назад. Люси, однако, твердо решила, что не доставит им такого удовольствия.
Не испортить собственную репутацию было важно еще и потому, что Люси твердо решила вернуться в большое кино и утереть нос всем, кто уже списал ее со счетов. И это возвращение непременно должно было стать триумфальным, иначе не стоило и стараться. Вот уже некоторое время Люси вынашивала некий план, в котором важную роль играл Райан Ричардс. Он об этом, правда, еще не подозревал, но ее это не волновало. Люси была уверена, что только Райан способен снять фильм, в котором она сможет блеснуть по-настоящему. Сценарий, в котором была бы яркая, запоминающаяся роль для нее, должен был написать Фил, который тоже пока оставался в неведении относительно звездных планов жены. Впрочем, насчет того, что скажут Фил и Райан, когда обо всем узнают, Люси не волновалась: она уже придумала, как заставить обоих выполнить то, что от них требовалось. Мужем Люси собиралась заняться сама; что касалось Райана, то она рассчитывала на помощь Мэнди, которая была ее близкой подругой.
Правда, и Мэнди пока ничего не знала, но Люси собиралась ввести ее в курс дела в самое ближайшее время.
* * *
— Хотел бы я знать, кому пришла в голову идиотская идея ужинать в «Джеффри»? — раздраженно спросил Райан у Мэнди. Как и всегда в этот час, шоссе Пасифик-кост оказалось забито машинами, и за последний час они почти не продвинулись вперед.
— Так решила Люси, — ответила Мэнди, опуская солнцезащитный щиток и разглядывая свое отражение. — И за этот ужин платим мы.
— Если мы платим, почему место выбирает она? — проворчал Райан.
— Ты же знаешь Люси… — Мэнди неопределенно пожала плечами.
— Кстати, — проговорил Райан так небрежно, как только смог, — я пригласил присоединиться к нам Дона с девушкой.