– Мне в другую сторону, – улыбнулась Танька. В мыслях она уже была далеко отсюда, поэтому совершенно не понимала возмущения призрака. – Спасибо тебе, конечно, но здесь мы расстанемся. Я домой пошла.
Привидение озадаченно нахмурилось, почесало нос, потрясло головой и разразилось жутким воплем.
– Ты, – призрак схватил Таньку за руку, отчего Фролову мелко затрясло, – пойдешь туда, куда я скажу!
От добродушия привидения не осталось и следа. Теперь перед ней был жуткий монстр, глаза которого наливались нехорошей темнотой.
– Отстаньте! – Фролова попыталась отцепить от себя наэлектролизованного спутника, но от этого ее только сильнее ударило током. – Эй, ты чего? Больно же!
– А мне не больно? – прошипел ей прямо в лицо призрак. – Двести лет сидеть взаперти! Десять лет ждать освобождения и умереть, так ничего и не дождавшись!
– Я-то тут при чем? – В Танькиной душе зародились нехорошие подозрения, что призрак не так уж и добр, что вел он ее явно не к выходу, что Танька ему самому была для чего-то нужна.
– Вы все – живые! И я вас ненавижу!
Электрический ток бил уже не только по рукам, но и по лицу – щеки и нос неприятно кололо, волосы вставали дыбом.
– Все зло от вас! Какое на мне было преступление? Ерунда! А я из-за этого обречен вечно мучиться – быть призраком! За что? Нет! Я сыграю свою игру! Я снова стану живым.
– Да пожалуйста, жалко, что ли? – пробормотала Танька, пытаясь оторвать от себя шелковые пальцы. – Вы тут оживайте, а я пойду.
Привидение мелко хихикнуло, расплывшись в довольной улыбке.
– Нет, теперь мы пойдем вместе!
– Что?
Таньку ударил сильнейший разряд тока. От жуткой боли она заорала. Ее всю трясло мелкой дрожью. Фролова хотела остановить эту дрожь, но мышцы словно свело. Последними усилиями она поискала глазами призрак, но ее злобного собеседника и след простыл. Больше Танька ничего сделать не смогла. Тело ее содрогнулось снова, и она упала на пол.
Танька застонала и приоткрыла глаза. Ее больше не трясло, и искры из глаз сыпаться перестали.
– Что это было? – хрипло спросила она, но ей никто не ответил. – Эй, ты где? – позвала она. Ответом ей снова была тишина. – Смылся, – решила Фролова и крикнула в пустоту над головой: – Струсил!
Танька и представить не могла, что ей будет так приятно остаться одной. Видимо, вредное привидение растворилось в воздухе или решило сходить на какой-нибудь другой этаж. Короче, не было его.
Фролова хотела вскочить и закричать «ура», но мышцы от малейшего движения свело такой адской болью, что она осталась сидеть на полу.
Наверное, в этих мрачных стенах часто раздавались крики и стоны, к этому все привыкли, поэтому на ее вопли никто не прибежал. Коридор оставался таким же пустым, каким был до появления Танькиного злобного спутника.
– Хоть что-то хорошее, – пробормотала Фролова, собираясь с силами, чтобы встать. Но сил не было. Она закрыла глаза, прислушиваясь к шебуршанию вокруг.
Вдруг в это умиротворенное состояние ворвался голос призрака:
– Быстро встала и пошла в зал!
Танька испуганно оглянулась. Голос раздавался прямо у нее над головой, а вернее, почти в самой голове.
– Руки-ноги собрала – и в путь!
Фролова открыла рот, чтобы возразить. Какой-то дух ею командует, а она должна подчиняться. К тому же призрак все еще был не виден.
Призрак-невидимка – очень смешно.
Тем временем ноги, помимо ее воли, согнулись в коленях, тело рывком выпрямилось. И хотя в Танькином теле все вопило от жуткой боли, она начала идти.
– Давай, давай. – В голосе привидения слышалась радость. – У нас еще много дел.
– Ты где? – не выдержала Фролова. – Ты стал невидимым? Появляйся, а то я с тобой разговаривать не буду.
– Я сейчас более чем виден! – ликовал призрак. – Идем, идем!
И Танька шла, хотя совершенно не хотела этого.
– Что такое? – Она даже попыталась схватить себя за ногу, но руки только дернулись, и больше ничего не произошло. – Прекрати! Хватит колдовать!
– Никакого колдовства, – отозвалось привидение. – Все всамделишное. Мы идем к твоей восковой фигуре.
– Идем? Мы?
– А ты еще не поняла?
Танька неожиданно для себя остановилась. У нее даже голова разболелась от такого самоуправства над ее телом. Но поделать она пока ничего не могла.
– Теперь я – это ты, – промурлыкал призрак прямо Таньке в ухо. И Фроловой стало по-настоящему страшно.
Она хотела остановиться, хотела стукнуть кулаком по голове, чтобы выгнать из себя этот кошмар. Но ни того ни другого сделать ей не удалось. Ноги ее снова пошли, руки болтались вдоль тела.
– Прекрати! – завопила Танька, чувствуя, что сама уже находится не внутри себя, а где-то сбоку. Словно вредный призрак вытесняет ее наружу. – Убирайся отсюда! Иди обратно в свой подвал, тебя там твои любимые крысы заждались. Оставь меня в покое! Ты даже не представляешь, с кем связался!
– О таком новом жилище, – ликовал призрак, – можно было только мечтать. Вас же в школе должны были учить честности, справедливости и щедрости. Я тебя честно обманул. Я уже двести лет скитаюсь без тела, намучился. Тебе твое тело все равно не нравится, и по закону справедливости оно теперь может стать моим. Ну а потом, друзья должны делиться!
Танька с трудом понимала, что говорит призрак.
– Чем я должна делиться? – пробормотала она.
Лучше бы ей оторвали голову, было бы не так обидно – все-таки часть тела отбирают. А тут хотят отобрать все.
– Готовься к переселению, – промурлыкал призрак.
– Какому еще переселению? – простонала Фролова. Пускай этот псих переселяется куда угодно, хоть на Луну, лишь бы оставил ее в покое.
– В свою копию!
Только сейчас до Таньки дошел замысел ее коварного обидчика. Он доведет ее до зала, там впихнет в восковую фигуру, а сам в ее теле отправится куда глаза глядят. Благо он знает, куда надо отправляться.
Фролова заскулила от отчаянья и изо всех сил приказала своему организму остановиться, перестать слушаться узурпатора. Тело ее вздрогнуло, мгновение постояло на месте, а потом вновь пошло вперед.
– Не старайся, – хмыкнуло привидение. – У тебя ничего не получится. Ты слишком непрочно сидишь в своем теле.
– Караул, – прошептала Фролова. – Грабят.
Вернее, не прошептала, а подумала, потому что губы, как и все остальные части тела, слушались теперь не ее.
Таньке хотелось рыдать, кричать и ругаться. Она чувствовала, как ее сознание в панике бьется в голове, которая принадлежала уже не ей.