– Откуда знаешь?
– Видишь, из-за избы край кузова грузовика виден?
– Ага, вижу.
– Ты думаешь, его наши бросили?
– Точно, а через три дома – мотоцикл с коляской под ивой.
– Увидел. Карту бы у них раздобыть. Небось обозначено – где наши, где немецкие позиции.
– Ха, сказал тоже! Карты только у офицеров, у рядовых их нет.
– Значит, заберем у офицера, – твердо сказал Алексей.
– А может – ну ее, эту карту? Все равно она на немецком, непонятна.
– Сдрейфил?
– Есть немного.
– Это правильно, не боится только дурак. Будешь меня подстраховывать.
– Ты что же, воевать с ними надумал?
– Разве я похож на сумасшедшего? Дождемся ночи, тогда и возьмем.
– Так знать надо, где офицер ихний ночевать будет!
– Понаблюдаем, вычислим. Ты смотри, где легковая машина стоит или вездеход.
– Не вижу пока.
– Тогда будь тут, смотри в оба. Я проползу вокруг деревни. У них тут две улицы, крестом.
– Не ходил бы ты, Алексей.
– Один боишься остаться? Так ведь ружья у тебя нет, идти теперь легче.
– Вдвоем не так опасно.
Алексей чувствовал, что Саша побаивается. Конечно, одно дело – сидеть в траншее, среди своих, а другое – во вражеском тылу, где вокруг – чужие, и любая неосторожность, любая ошибка может привести к плену или гибели. И ранение – тоже проблема. Перевязать рану нечем, если ранен тяжело – хирурга нет, и отлежаться негде.
– Ну, я пошел. Будь здесь, я вернусь.
Где перебежками, где ползком Алексей описал полукруг вокруг деревни. Теперь поперечная улица проглядывалась хорошо.
Возле одной избы стоял небольшой бронеавтомобиль Sd kfz 222 – такие использовались во фронтовых условиях для боевых офицеров уровня командира роты и выше. Периодически в избу входили и выходили из нее солдаты. «Точно, офицер там – или даже несколько офицеров».
Алексей вернулся к Саше.
– Есть офицер, бронемашина у избы.
– Часовой там будет, – встревожился Диденко.
– Сниму, – спокойно ответил Алексей.
Они дождались темноты и, не скрываясь, направились к улице, где стояла бронемашина.
– Теперь занимай позицию. Лежишь тихо. Если что-то пойдет не так – стрельба будет или тревога поднимется, – постреляешь и уходишь назад, к месту, где корзина осталась. Если все пройдет нормально, я сюда же вернусь. Ты только с перепугу задницу мне не прострели, – пошутил Алексей.
– Постараюсь, – было заметно, что Саша очень волновался.
Алексей перебежками, пригибаясь, побежал в сторону броневика. Винтовку свою он оставил Саше. Случись заварушка – для ближнего боя у него есть пистолет; но лучше, конечно, им не пользоваться. Стоит выстрелить часовому или ему самому, как сбегутся немцы.
Он залег у забора метрах в двадцати от броневика и стал смотреть и слушать – надо было определить, где находится часовой. Тот какое-то время, видимо, стоял неподвижно, потом прошелся: Алексей засек его по звуку шагов и металлическому стуку – противогазная коробка при ходьбе касалась чего-то железного.
Алексей переполз поближе.
Часовой ходил между броневиком и забором избы, где находился офицер. Обычно у немцев пересмена в ноль часов. Надо подождать, тогда у него будет запас по времени в четыре часа.
Минуты тянулись томительно. Но вот раздались шаги, послышался разговор – за броневиком разговаривали трое. Потом шаги стали удаляться.
Так, смена произошла.
Новый часовой бодро обошел вокруг броневика, потом ухватился за ручку капота, встал ногой на колесо и уселся на переднее крыло. Видимо, немцу было там удобно.
Так он сидел четверть часа, потом спрыгнул, обошел броневик. Вот же собака! Никак к нему ближе не подобраться!
Наконец часовой встал. Легкий ветерок дул с его стороны и доносил запах сапожной ваксы, дешевого табака, пота, оружейной смазки.
Алексей поднялся и, мягко ступая, обошел броневик. Часовой был теперь за бронекорпусом, только руку протяни.
Алексей бросил гальку через голову часового, влево. Немец услышал и вначале повернул голову, а потом повернулся всем телом. Алексей шагнул из-за броневика и ударил его ножом в спину, чуть ниже лопатки. Часовой стал заваливаться на бок. Алексей придержал тело и осторожно опустил его на землю. Если бы часовой упал, то загремел бы оружием и стальным шлемом. А шум не нужен, он насторожит.
Чтобы тело сразу не бросилось в глаза, Алексей, как мог, затолкал его под броневик. Перепрыгнул невысокий, до колен, штакетный заборчик.
Теперь главное. Он подошел к двери в избу и толкнул ее. Дверь оказалась заперта – осторожничали немцы. Он двинулся вокруг дома. Лето, душно – не может быть такого, чтобы все окна были закрыты. И тут же увидел – с задней стороны сразу два окна были нараспашку. Он заглянул.
Железная кровать с никелированными шариками на спинке – роскошь по довоенным меркам – выделялась белой простыней. На ней спал немец. Алексей усмехнулся: «Сладко почивает, аж похрапывает во сне, пуская слюну». Он встал на завалинку, подтянулся на руках, уселся на подоконник и тихонько сполз с него. По иному нельзя, спрыгнешь на пол – а вдруг половица скрипнет?
Из соседней комнаты через дверной проем, по-деревенски задернутый занавеской, доносился могучий храп. Там должен быть еще один, а может – и двое.
Алексей приготовил нож, помедлил. В бою он убивал – но спящего? В его представлении это было, с одной стороны, как-то не по-людски, так настоящие воины не поступают. А с другой стороны, немец – враг, и как ты его убил, никого не волнует.
Внезапно немец заворочался, видимо, почувствовал рядом с собой присутствие человека. Не дай бог откроет глаза и заорет с перепугу!
Алексей ударил его ножом в сердце. Немец дернулся и затих. Алексей вытер нож о простыню. Искать карту и другие трофеи можно потом, а сейчас нужно убить второго немца. Он выглянул из-за шторки.
На деревянной кровати спал долговязый и худой немец. Рядом с кроватью на стуле лежали аккуратно сложенный мундир и фуражка. На спинке кровати висел ремень с кобурой, причем клапан кобуры был расстегнут.
Немец лежал на животе, поэтому Алексей с ходу ударил его ножом под лопатку. Немец выгнулся, засучил ногами, и Алексей был вынужден ударить его ножом еще раз.
Немец затих. Алексей вытер окровавленные руки и нож о постельное белье, нож сунул в ножны. Осмотрев комнату, он узрел небольшой чемоданчик, поставил его на подоконник. Все равно света в комнате нет, зажечь его нельзя, и чемоданчик он потом в лесу посмотрит.
Он уже хотел перейти в другую комнату, как вдруг заметил – из сложенной формы торчит узкий ремешок. Алексей потянул за него, и в руках у него оказалась офицерская сумка-планшет. Он надел ремешок на себя, потом вытащил из кобуры немца пистолет, запасную обойму и все засунул в карман – пригодится для Саши.