— Ключа на месте нет. Мисс спускалась к завтраку и, вероятно, гуляет где-нибудь в парке.
О том, что он видел, как юная леди любезничала с красивым молодым человеком, умудренный опытом портье счел за лучшее не распространяться — это сугубо личное дело гостей, они сами решают, кому и с кем общаться.
— Ну что, идем искать нашу даму без собачки? — весело предложил Соболев.
— А что ее искать, бегать? Позвони ей на трубу — может, она и отзовется!
Телефон действительно отозвался где-то совсем неподалеку. Виктор направился на звук, пиликавший где-то в стороне бассейна, и Дашу, отдыхавшую в шезлонге, увидел сразу. Вот только… Только что-то в ее позе ему сразу отчего-то не понравилось. Что-то вроде нехорошего предчувствия ворохнулось в груди, и Соболев мгновенно подскочил к девушке, так и не шелохнувшейся, хотя в кармашке сумочки, небрежно болтавшейся на спинке матерчатого кресла, вовсю надрывался телефон.
— Даша! Даша, что с тобой?! — Виктор откинул с лица девушки косынку, всмотрелся в его спокойно-безмятежное выражение и, подхватив расслабленно лежавшую на коленях правую руку, начал пытаться прощупывать пульс.
— Ну что? — в голосе Локиса отчетливо слышалась тревога. — Жива-то хоть?
— Не понимаю ни хрена! Пульс не могу нащупать…
— А ну, дай-ка я! — Владимир быстро нашел размеренно пульсирующую жилочку на шее, затем так же быстро поднес к губам непонятно откуда взявшееся зеркальце, кивнул, увидев легкий туманец, и в довершение осторожно приоткрыл веки — зрачок на свет реагировал.
— Да она спит, как солдат после наряда! — облегченно выдохнул Медведь. — Ну, ты даешь, Сергеич! Меня чуть кондратий не хватил, блин! Во, смотри, и ключики от номера на земле валяются.
— Спит, говоришь? — недоверчиво повертел головой Соболев. — Что-то мало это нормальный сон напоминает… Слушай, будь другом, дуй-ка в отель и найди доктора. Там на первом этаже вроде бы медпункт у них был…
Доктор нашелся на месте, без разговоров подхватил свой чемоданчик и отправился к бассейну. Девушку осмотрел и категорически заявил, что все в порядке, страшного ничего не случилось и, судя по всему, леди просто спит. Правда, спит слишком крепко — возможно, слегка переборщила со снотворным. Но, тут же «умыл руки» доктор, администрация отеля за подобные случаи решительно не отвечает и ответственности не несет. На вопрос, можно ли леди перенести в номер, эскулап благосклонно кивнул. На осторожную просьбу Соболева взять у Даши кровь на анализ и проверить, не отравилась ли она чем ненароком, доктор вновь кивнул, после чего Локис и криптолог подхватили девушку под руки и, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, отвели Дашу в номер…
Дарья еще продолжала все так же сладко блуждать по стране снов, когда позвонил доктор и сообщил Соболеву: экспресс-анализ показал, что в крови русской леди никаких ядов не обнаружено и ее жизни и здоровью, к счастью, ничего не угрожает. На вопрос Виктора «Так что же все-таки обнаружили в крови госпожи Оленевой?» доктор ответил, что лаборанты нашли всего лишь снотворное, как он и предполагал изначально. Правда, добавил почтенный эскулап, снотворное очень сильное, на опиумной основе, и в обычной практике его прописывают излишне нервным старикам и старушкам, страдающим от хронической бессонницы…
— Ну, что сказал Пилюлькин? — мрачно глянув на укрытую легким пледом Дарью, поинтересовался Локис.
— Ей подсыпали сильное снотворное.
— Интересно, для чего? Ты в номере все проверил? Все цело?
— Да вроде бы все на месте… — Соболев пропажу матерчатой ленты обнаружил практически сразу, но решил пока не нагнетать атмосферу и Владимиру о краже не говорить. Дашка проснется, расскажет, кто и где ее опиумом угостил, — тогда и можно будет решать, что делать дальше…
— А золотая фигня ваша цела? — цепко посмотрел на криптолога Медведь. — Сто пудов — кто-то хотел в номер забраться, пока мы с тобой тачки в прокате присматривали!
— Да говорю же, что все на месте! — раздраженно повысил голос Виктор. — Вон, даже фотокамера профессиональная как лежала на подоконнике, так и лежит. А уж ворюги ее точно не пропустили бы!
— Тебе виднее, Сергеич. — Локис почувствовал, что криптолог что-то недоговаривает, темнит, и на всякий случай добавил: — Только смотри, как бы нам не заиграться в шпионов… Ведь в следующий раз кому-нибудь могут и что-нибудь посерьезнее сыпануть; тогда, боюсь, никакой Пилюлькин не спасет…
— И что? Вот что ты можешь предложить?
— Я? Ты у нас человек ученый, и Новый, и Ветхий Завет наверняка знаешь… Говорят, вроде бы в Ветхом предлагают не терпеть, пока тебя по морде хлещут, а выдрать око за око и зуб за зуб. Не надоело обороняться? Может, пора нам эту мафию копченую приструнить малость, а?
— Красиво говоришь, дядя Володя. Заманчиво! — Соболев задумчиво пощелкал зажигалкой, прикуривая и морщась от дыма, расплывчато подытожил: — Мы подумаем. И, возможно, приструним. Вот только подождем, пока Дашка проснется, лады?
— Да мне-то что… Ладно, пойду я, в бассейне поплещусь. Слышь, Сергеич, а может, тебе ее, как спящую царевну, поцеловать покрепче — она и откроет глазки, а?
В следующее мгновение Локис, сдерживая смех, рванулся к выходу, легко увернувшись от летевшей в него кроссовки. Спортивная туфля мягко стукнулась в стену, шлепнулась на пол и обиженно прыгнула под кровать, где и затихла…
Загородный дом уважаемого Исмаила Ахмед-оглы, наверное, немного разочаровал бы поклонников Востока, до сих пор представляющих себе жилище богатого «эфенди» в виде некоего сказочного дворца с башнями, минаретами, фонтанами, павлинами и загадочными красавицами, томящимися в закрытом гареме под неустанным присмотром толстых евнухов.
Не было ни минаретов, ни павлинов, ни гарема с жаркими красотками — была вполне современная просторная вилла скорее в европейском стиле, хотя некие элементы восточного дизайна все же присутствовали. Был и декоративный фонтан, и даже не один, но, пожалуй, точно такие же сегодня можно увидеть и в любом небедном обиталище обычного российского бизнесмена, к Востоку ни малейшего отношения не имеющего…
Ахмед-оглы, в домашней обстановке сменивший деловой костюм на простенькие брюки и мягкую удобную куртку, покуривал свою неизменную сигару и недоверчиво посматривал на манипуляции Хайнца Шталле, демонстрирующего своему спонсору длинную матерчатую ленту, обнаруженную в багаже русского криптолога.
— Это что, та самая штука, что хранилась в ларце?
— Нет, конечно, — Шталле очень живо припомнил несколько неприятных мгновений, пережитых по вине Соболева на восточном базарчике, и по губам немецкого археолога скользнула ядовитая усмешка, — этот русский не настолько глуп, чтобы таскать с собой такую ценную вещь. Я полагаю, это — точная копия. Вот, видите, уважаемый Исмаил, в скрученном состоянии она точно вписывается в отпечаток рулончика на дне ларца…