«Чайка» выпустила столько снарядов, что мостик потеплел, а стволы орудий стали горячими. И если ветер не относил в сторону дым, от пороховых газов щекотало в носу и щипало глаза.
Лейтенант Крэг Фревен и сержант Кевин Маттерс находились в укрытии вместе с толпой солдат. Маттерсу удалось настоять на том, чтобы им разрешили погрузиться на ту же баржу, в которой будет и Квентин Трентон. На них, как и на всех, была боевая экипировка: они сменили фуражки на каски, пристегнули сумки с патронами и дополнительными гранатами, захватили саперные лопатки и продовольственный паек…
Трентон стоял в пяти метрах от них, прислонившись к металлической перегородке. Это оказался широкоплечий брюнет среднего роста. Верхняя губа выдается вперед, кожа матовая, густые брови, высокий лоб, защищенный каской. Тонкий шрам пересекает подбородок.
Посредственная внешность, не отличающаяся ни высокомерием, ни порочностью. Глаза Трентона были почти не видны из-под края каски. Он небрежно держал свое ружье, его униформу нельзя было назвать аккуратной.
«Все сошлось», — не переставал мысленно повторять Фревен. Тип человека, вид забияки, его манеры и даже небрежность в отношении формы. Трентон не был образцом общительности, хотя и впечатления убийцы вовсе не производил.
Сквозь сильный шум ветра слышались залпы пушек окружавших «Чайку» кораблей. Ощетинившихся антеннами и окруженных белым дымом; если дым отгоняло дыхание моря, то становились видны стальные стволы их орудий.
Ощущалась легкая качка, «Чайка» больше не продвигалась, ее пушки умолкли. Офицеры смотрели друг на друга, все восстанавливали дыхание.
На какое-то мгновение даже показалось, что происходящее — всего лишь чья-то грандиозная шутка, и что вот-вот последует приказ всем вернуться в укрытие, на нижние палубы.
Вместо этого прозвучал свисток.
Резкий звук, заставивший сердце биться в три раза быстрее. Офицеры закричали, по очереди называя свои взводы. Целыми гроздьями люди, стоявшие у борта, исчезали в пустоте. Фревен продвигался вперед мелкими шажками, Маттерс следовал за ним по пятам. Металлические каски колыхались у самого борта, а потом исчезали. Затем подошла их очередь.
Выкрикнули номер их взвода. Солдаты поспешили к пустоте, Трентон в середине, Фревен и Маттерс сзади. Лейтенант подошел к офицеру, который выкрикивал команды, и увидел закрепленную на корпусе лестницу, свободный край которой колыхался над баржей, вздымавшейся на волнах. Придержав ногу, которая чуть было не скользнула во что-то, напоминавшее рвотную массу, он стал спускаться вслед за вереницей фигур цвета хаки. Затем он оказался почти на уровне моря, движения баржи были широкими и опасными. Она поднималась и опускалась, ее мотор тарахтел, подчиняясь воле моториста, который пытался держать баржу на одном расстоянии у борта «Чайки». Избежать столкновений было невозможно, но их смягчали покрышки, подвешенные по бортам. Свободный конец лестницы болтался над баржей, и людям приходилось прыгать.
Фревен отпустил перекладину лестницы и очутился в руках солдат, подстраховавших его, так помогали каждому. Маттерс прыгнул вслед за командиром. Тяжело нагруженные люди прыгали неловко и с трудом удерживались на ногах.
Еще трое солдат спрыгнули в баржу, и офицер отдал приказ отплывать. Шум двигателя усилился, и баржа поднялась на волне, уступив место следующему десантному судну.
Фревен убедился, что Маттерс стоит поблизости, и стал искать глазами Трентона в плотной толпе. Почти тридцать мужчин с ружьями на плече пытались успокоиться, повторяя себе, что им предстоит высадиться в уже освобожденном секторе и не придется вести тяжелый бой. Однако при мысли о том, что они окажутся на берегу, усеянном телами и забитом минами, их лица приобретали свинцовый оттенок.
Кое-кто рассматривал двух мужчин без винтовок, только с пистолетом в кобуре и повязкой ВП на руке. Поначалу Фревену хотелось оказаться в группе, не имея отличительных примет, чтобы не привлекать к себе ничьего внимания, особенно Трентона, но он быстро отказался от этой мысли. Возможно, однажды, на берегу, потребуется использовать свой авторитет, чтобы не подчиняться общим приказам, ведя наблюдение за Трентоном. Тот и не догадывался, что эти двое находятся здесь из-за него, ведь подразделения Военной полиции почти всегда сопровождали десант для того, чтобы сдерживать попытки дезертирства и следить за захваченными в плен военнослужащими противника. Фревен предпочитал быть заметным, но свободным, чем стесненным и сдержанным.
— Маттерс, помните то, что я сказал, — приказным тоном произнес он, — не отходите от Трентона ни на шаг. Не спускайте с него глаз. Но особенно не геройствуйте. Не теперь. Ни под каким видом, если только не покажется, что он опасен. В этом случае не рискуйте, либо он бросит свое оружие после предупреждения, либо, если нет, стреляйте. Это животное, охотник, из-за которого я не стану подвергать опасности ни свою жизнь, ни жизнь моих людей.
Трентон оставался в своем уголке, задумчиво опершись плечом на перегородку. Следователь изучал его. Плохо выбритое лицо, руки, исчерченные тонкими белыми шрамами и испещренные темно-красными заживающими ранками. Следствие недавних физических упражнений или раны, нанесенные жертвой, которую он истязал?
Фревен заметил, что губы Трентона сжались и что тот судорожно сглотнул. Он боялся? Вполне вероятно. Как и большинство людей на барже.
Фревен оглядел солдат, которые его окружали.
Рыжий веснушчатый парень вдыхал и выдыхал через рот, пытаясь расслабиться; другой пехотинец, мужчина лет тридцати, безостановочно жевал жвачку. Фревен видел, как он достал фотографию с загнутыми уголками, на которой было двое детей. Он поцеловал снимок, как целуют талисман. За ним стоял низкорослый солдат с розовыми щеками и закрытыми глазами, который, казалось, спал.
Многие ждали с закрытыми глазами. Они знали, что им только сейчас доведется увидеть войну своими глазами. Им предстояло усилить войска, которые уже были на берегу, конвоировать пленных и расчистить песок для высадки тяжелой техники. Война наступит для них потом, позднее и дальше, в дальних землях, куда надо будет послать свежие подразделения для завоевания новых позиций. Когда? Сегодня ночью? Завтра? Через неделю? Когда пули засвистят вокруг них?
Фревен осознал, что гул волнующихся голосов накладывается на тарахтенье двигателя и шум волн.
Вдали раздавались глухие удары. Сотни щелкающих звуков не были похожи на уханье корабельных пушек. Затем стал доноситься сухой треск автоматных очередей.
Они приближались.
Никто не видел, что делается впереди баржи, кроме рулевого и бортового офицера. Где они находились? На каком расстоянии от берега?
Фревен повернулся, чтобы разглядеть, как ведут себя рулевой и офицер. Они смотрели прямо перед собой, что-то высматривая, и нервно переговаривались тихими голосами.
Они удивлены, они боятся, понял Фревен.
Взрывы раздались совсем близко.
Солдаты смотрели друг на друга, волнение охватывало все больше людей по мере того, как усиливались звуки хаоса. Внезапно раздался пронзительный свист, и какая-то масса задела баржу, которая начала дрожать.