Представитель криминалистической науки показал на то место, где между параллельно изгибающихся ниточек рельсов темнел продолговатый прямоугольник.
– У меня, в общем, все!
– Какова все же хотя бы теоретическая мощность этого самодельного взрывного устройства? – поинтересовался следователь из главка.
Бородач назвал цифру в тротиловом эквиваленте, но Денису она ничего не сказала – как и большинству из присутствующих. Впрочем, переспрашивать и уточнять они постеснялись.
После некоторой паузы решил подать голос сидящий неподалеку от Дениса начальник его отдела:
– Значит, можно считать взрыв самопроизвольным?
– Ну, в общем, уже сейчас с определенной степенью вероятности…
– Не понял! – требовательно сдвинул брови майор.
– Задача достаточно сложная, – вздохнул бородач, по-интеллигентски устыдившись за недостаточное совершенство современных научных методов. – Когда мы абсолютно точно восстановим устройство и принцип действия, проведем экспериментальные проверки… Пока, к сожалению, полностью не закончен даже физико-химический анализ комплектующих.
– Но – на уровне гипотезы? – ободряюще улыбнулся помощник прокурора. – Вы же мне сказали по телефону…
– Мое мнение? Скорее всего, отчего-то самопроизвольно сработал примитивный электродетонатор. Его конструкция…
– Значит, разные версии насчет террористического акта против «Первопечатника» и целенаправленного покушения на кого-то из прохожих отпадают? – спросил незнакомый Нечаеву сосед: – Я правильно понял?
– Простите, но насчет версий – это не ко мне! – сложил схему первый из выступавших.
Его младший районный коллега, Александр Иванович, продемонстрировал корпоративную солидарность: сочувственно кивнул и через спину Дениса покосился на того, кто задал вопрос:
– Наше дело – факты!
– Извините, – пожал могучими плечами парень.
– Спасибо, присаживайтесь! – пророкотал над столом прокуренный бас прокурора. – Кто теперь?
– Может быть, предоставим слово даме? – спохватился его серебристопогонный помощник. – Не возражаете, Лариса Ивановна?
Единственная на совещании женщина спокойно и с достоинством качнула головой:
– Да, конечно. Собственно, у меня не так уж много…
Из очень толкового, но вовсе не перегруженного профессиональной терминологией сообщения участники совещания узнали о том, что личности практически всех погибших в результате трагедии установлены.
Причина смерти также сомнений не вызывает.
– Не опознан только один труп – труп мужчины, находившегося в салоне автомашины «опель». Имеющиеся фотографии…
– Не надо! Мы видели.
Это был первый момент, когда не только Денис, но и все остальные присутствующие искренне и единодушно поддержали прокурора. Снимки, сделанные в тот день на месте взрыва, сразу же поступили в распоряжение членов оперативно-следственной группы, а второй раз любоваться на скрюченную в классической позе зародыша человекоподобную головешку ни у кого не было ни малейшего желания.
– Хорошо. – Женщина положила обратно взятый было со стола в руки конверт. – То, что осталось от папиллярных рисунков, сами понимаете, мало подходит для идентификации. Если же говорить об особых приметах, то зубы… – Она опять потянулась за фотографиями, но передумала.
– У вас всё?
– В принципе, да. Видимо, придется реконструировать внешний вид погибшего по костям черепа и остаткам мышечной ткани.
– Спасибо, садитесь!
– А через машину что – так и не получилось? – поинтересовался со своего места представитель Следственного управления. – Кто у нас этим занимается?
– Территориалы, – подсказал помощник прокурора.
– В соответствии с планом, – нехотя выдавил из себя начальник отдела милиции. – Если конкретно, то…
– Мы! – приподнялся его заместитель по оперработе.
– Ну? И что?
– Я же докладывал! Государственные номерные знаки у «опеля» – поддельные, но выполнены вполне профессионально. По учетам ГАИ такие номера вообще не выдавались еще, даже заказ на их изготовление в нашу спецмастерскую не направлялся.
– А эти, как их… агрегаты?
– Ни кузов, ни двигатель в розыске не числятся.
– Может быть, цифры какие-нибудь перебиты? – Не то чтобы «клетчатый» оперативник из главка считал коллег полными идиотами, но… Требовалось обозначить и свое участие в работе, вот он и подал голос. – Знаете, иногда бывает – на вид ни за что не определишь, особенно у иномарок. Экспертизу не назначали?
Заместитель по розыску переглянулся со своим начальником: тот пожал плечами, потом все же кивнул.
– Так что с экспертизой?
– Планировали! Сразу же отвезли то, что осталось от машины, на ближайшую платную стоянку. Сдали по акту на ответственное хранение…
Возникла пауза, прерванная почуявшим кровь хозяином кабинета:
– Ну? И что?
– Когда пришли забирать, – вздохнул старый сыщик, – ее на месте не оказалось.
Реплика вызвала в народе определенное оживление:
– Как это – не оказалось?
– Вот так… Кто-то за день до нас подъехал на автопогрузчике, предъявил какую-то красную ксиву. Черканул охраннику закорючку на копии акта – и привет!
– Что, данных-то никаких не осталось? Фамилия, должность, номер удостоверения?
– Ничего.
– Как же вообще выдали-то? – скорее недоуменно, чем с возмущением поднял брови следователь из ГУВД.
– А! – махнул рукой бывалый сыщик. – Сторожам что? Баба с возу – кобыле легче. Стоянка платная, место денег стоит – им и в голову не пришло, что с таким хламом кто-то кроме нас возиться будет.
– Значит, с концами? – сокрушенно покачал головой серебристопогонный молодой человек.
– Ищем…
– Р-разгильдяйство какое! – побагровел прокурор.
– Виноват.
– Почему сразу специалистов не пригласили?
Привыкший за долгие годы работы в уголовном розыске к выволочкам и «вливаниям», офицер только пожал плечами:
– Кто же мог подумать? Полагали, что при работе по горячим следам есть задачи и поважнее.
– Плохо, очень плохо… Отвр-ратительно! – отчеканил прокурор. Но, честно говоря, он был даже рад – наконец-то нашелся конкретный объект недовольства.
– Мы уже наметили целый комплекс активных оперативно-поисковых мероприятий! – пришел на выручку подчиненному начальник отдела. – Прикажете приобщить материалы к уголовному делу?
– Вы разберитесь сначала, а «приобщить» мы всегда успеем!