– Гражданина могли и случайно пришить, под горячую руку.
– Не знаю… К сожалению, существует огромная масса более простых и дешевых способов, чтобы объяснить коммерсанту, что им недовольны.
Со стола незаметно исчезла посуда, и Виноградов опять разложил привычную милицейскую канцелярию.
– Еще чего-нибудь?
– Нет, благодарю! Все изумительно вкусно, но достаточно. И пить тоже больше не будем, хорошо? Разве что кофе попозже.
– Как скажете.
В дальнем углу появились две посетительницы, еще один клиент, мужчина командировочного вида, уже рассчитывался. Виноградов и не заметил, когда супруга хозяина успела его обслужить.
– Вы, я смотрю, пользуетесь популярностью!
– Стараемся. На одной пицце, конечно, и бутербродах не особо развернешься, но…
– Что у вас за контингент?
– Днем – разные люди, но в основном из окрестных контор. Тут, в нашем углу, вы видели – институт научно-исследовательский, бывшая «оборонка». Столовая их давно закрылась, вот и ходят.
– Инженеры, что ли? – Странно, при нынешних окладах у не добитых еще перестройкой «карандашей» денег должно в обрез хватать на кашу да чай без сахара.
– Почему? Половина НИИ в аренде, под всякими фирмами. Компьютерщики, торгаши, «металлисты»… Кабельное телевидение, два магазина. Некоторые, конечно, у себя в микроволновках готовят или кофеином накачиваются, но и нам хватает.
– Понятно. А вечером?
– Тоже своя специфика…
– Черные? Дети гор?
– Нет, упаси Господи! Из театра приходят, после спектакля артисты. Потом компания одна, которая рядом с метро торгует, на секонд-хенде… Ваши часто заезжают – из отделения, потом районные ребята из ОБЭП.
– Бандиты…
– А что им тут делать? Скучно, девок нет. Хотя, конечно, появляются, но редко.
– Платите?
Хозяин сделал вид, что не расслышал вопроса.
– Нет, я ведь только к тому, что не было ли проблем с крышей? Какие-нибудь недоразумения…
– Нет, с этим все нормально. Кофе?
– Попозже. Спокойно у вас обычно?
– Да, в общем-то. Поэтому и обходились одним Вадиком. – Виноградовский собеседник покосился в сторону тамбура, где положено было находиться охраннику.
– Но случалось?
– Как же без этого? Народ нервный, пить не умеют… В основном, правда, просто скандалят, но и ручками-ножками тоже! Такого, как вчера, – не помню, прямо психоз какой-то… Озверели.
– Может, в еду чего-нибудь подсыпали? – сделал намек на не слишком элегантную шутку Владимир Александрович. В голове его роились смутные образы кота Леопольда и нахлебавшихся допинга эсэсовцев из древней комедии про войну.
– Нет, я спрашивал Дину… Все ели разное, кто-то вообще только пил. Я попробовал потом из открытых бутылок – ничего особенного! А газ… Газ какой-нибудь, он на всех бы подействовал.
– Тоже верно. – Ясно было, что бармен проблему обдумал всерьез и версию с психотропными веществами можно отбросить как отработанную. – А с чего началось-то?
– Да не видел я! – Это было сказано так, что Виноградов сразу же почему-то поверил. – Как раз нагнулся, чтоб тарелки бумажные вытащить, новую упаковку… Башку поднимаю – стул летит! Прямо в витрину. Из того угла, между прочим, в котором покойник сидел.
– Он, что ли, кинул? – удивился Владимир Александрович.
– Нет, скорее уж тот, который потом Вадика вырубил, – нахмурил лоб свидетель. – Их трое было, по-моему, они и завелись.
– К убитому пристали?
– Нет вроде… Там вон, рядом, сидели клиенты – здоровый такой и еще один. Между ними и завязалось.
– А убитый-то с кем был?
– По-моему… По-моему – вообще сам по себе.
– Та-ак… – Виноградов помолчал, пытаясь переварить полученную информацию, но внезапно понял, что позитивно рассуждать мешает ощущение сытости. Хотелось спать, и на ум пришла любимая поговорка его первого милицейского начальника: – Голодный волк быстрее бегает…
– Это вы о чем?
– Так, мысли вслух… Как насчет кофе?
– Без проблем. Диночка-а!
Прихлебывая огненно-терпкую, густую жидкость, Владимир Александрович попытался начать с другого конца:
– Вы убитого не запомнили тоже?
– Почему – тоже? – Бармен не сразу сообразил, что Виноградов имеет в виду охранника. – A-а! Почему не запомнил? Запомнил.
Это было уже неплохо.
– Ну-ка, ну-ка! Постоянный, что ли?
– Не-ет… Знаете, я сразу клиента определяю – с порога. По одежде, поведению, как идет…
– Интере-есно.
– Это моя работа. Основа, так сказать, благосостояния. Как для таксиста или сутенера… простите.
– Ничего-ничего! И какое он произвел впечатление?
– Видите ли, он произвел впечатление человека, попавшего в кабак случайно. То есть он или вообще никогда в подобных заведениях не был, или был так давно, что успел забыть…
– Да ну?
– Он вошел, во-первых, очень неуверенно, что ли… Остановился посредине зала. Я даже подумал, что сейчас развернется и уйдет, хотел уже навстречу выскочить, проводить за столик.
– А у вас за столики подают?
– Когда как… Он, например, сначала к стойке все-таки подошел. Поздоровались, я сразу же начал с ним разговоры разговаривать…
– На тему?
– Да ерунда всякая: добрый день, что могу предложить? выпить, покушать? присаживайтесь, пожалуйста, сейчас обслужим…
– А он?
– А он уже, оказывается, здорово выпивши был! Не то чтобы в хлам, но порядком.
Виноградов старательно слушал, пытаясь не переспрашивать.
– Я ему в уголке место показал, там как раз освободилось. Принес, чего просил… – Бармен вытащил из брючного кармана потрепанную записную книжку, листнул ее и, найдя нужное, поучительно поднял вверх указательный палец: – Вот ведь что интересно! Заказал самую дорогую пиццу, салат из кальмаров, тоже самый дорогой, – и коньяк французский!
– Тоже самый дорогой? – не удержался Виноградов.
– Да!
– Вы посоветовали? – понимающе кивнул оперативник. По-человечески это было вполне понятно – грех не раскрутить пьяного, в этом весь смысл кабацкой стратегии.
– Нет! – торжествующе разочаровал его хозяин заведения. – Сам попросил… Сомневаетесь?
– Ну-у…
– Я тоже засомневался. Поэтому вежливенько так объяснил, что у нас такой порядок, что сначала оплата, потом уже…
– Он заплатил?