Когда сумерки стали гуще и ночь вступила в свои права, Натали выглянула за дверь и к своему удивлению увидела там того же охранника, который при ее появлении вытянулся в струнку, как перед генералом.
– Простите, но я не знаю, как вас зовут? – обратилась она, вкладывая в эту фразу все обаяние, каким только одарила ее природа.
– Бэнджамин, леди Натали, можно просто Бэн. Я к вашим услугам.
– Это так замечательно, – сказала она, – тогда у меня как раз есть одна просьба. Посидите, пожалуйста, со мной, мне так одиноко… Я налью нам вина, вам же будет проще охранять меня, находясь в комнате? – молодой человек немного помялся, но согласился.
Натали довольно просияла, отчего лицо молодого воина залил предательский румянец, а девушка отправилась за заранее приготовленными кубками с вином.
– Вот, – сказала она, подавая кубок солдату, – это меньшее, что я могу для вас сделать. – Девушка продолжила непринужденную беседу зорко наблюдая, как ничего не подозревающий мужчина пьет вино. Очень скоро его начало клонить ко сну, и уже через несколько минут его голова безвольно повисла, а дыхание сделалось ровным, с еле заметным посапыванием.
Натали тихонько выглянула в коридор, и убедившись, что там никого нет, направилась к кухне, туда, где ее чуть не поймал Генри. Теперь она надеялась проскользнуть незамеченной. Осторожно миновав все помещения, вышла через черный ход. Для побега ей нужна была лошадь, но она боялась, что ее увидят и появятся вопросы, да и плед, совершенно не помогал остаться незамеченной. Но это в замке, в лесу все будет совсем по-другому. Там она будет прикрыта ветвями деревьев, вопрос только, как туда добраться. В ночной темноте беглянка не знала, ни как выбраться из замка, ни как это сделать незамеченной. Генри явно чего-то боялся, стражники были буквально на каждом шагу, но Натали не теряла надежды выбраться отсюда живой и невредимой. Она осторожно пробиралась в тени стен и хозяйственных построек, пока не увидела ворота, охраняющиеся четырьмя рыцарями. Не представляя себе, как миновать такую охрану, девушка впала в отчаяние. Но вдруг, один за другим стражники с тихим свистом начали оседать. Это было лучшее приглашение, которое она только могла получить, Натали бросилась со всех ног к воротам, не зная, что случилось со стражей и не останавливаясь чтобы это выяснить. Бежать, только вперед, – это все, о чем она могла думать. Но оказавшись за пределами крепостной стены, она почувствовала, как кто – то схватил ее и зажал рот. Девушка начала неистово брыкаться и вырываться, но не могла освободиться. «– Боже, что я наделала, – подумала она, – зачем я решилась на побег, мне нужно было остаться в замке. На дядю можно было хоть как-то влиять, а теперь вот оказалась в лапах каких-то бандитов. Возможно, когда-нибудь Йен догадается, что ее нет у Броукинов, что это все обман. Возможно ей просто надо было сидеть и ждать, когда это случится, ну зачем она решилась на побег? Надо было тянуть время, списываться с управляющими, переводить на Генри земли постепенно, быть может, хватило бы времени дождаться мужа, а теперь все кончено. Уже не будет ни удобных покоев, ни стражи с вином, уже ничего не будет». К горлу девушки подступили предательские слезы, силы ее иссякли. Все, чего она хотела – это вернуться домой. Да она согласится на любую охрану, которою муж захочет к ней приставить. Боже, она запрет себя в башне, если таково будет его желание. Только бы вернуться домой! Натали больше не могла сопротивляться, она обмякла в руках похитителя и из глаз у нее полились горючие слезы, а когда ноги коснулись земли, упала на колени и разрыдалась. Неожиданно ее похититель склонился к ней и прижал ее к своей груди, девушка попыталась отпихнуть его, но голос, который начал ее успокаивать, мог принадлежать только одному человеку во всем мире, это был голос ее мужа. Как же она обрадовалась, осознав, что это он! Слегка отстранившись, она начала покрывать поцелуями дорогое лицо. Всхлипы перемежались грудным смехом, Натали не верила своим глазам! Это была ее самая заветная мечта – увидеть мужа, теперь девушка была в безопасности, теперь было где черпать силы. Она могла свернуть горы, только бы Йен был рядом. Покончив с поцелуями, она обвила руками его шею и прижалась к груди, а потом вознесла благодарственную молитву. Перебирая пальчиками мягкие волосы на любимом затылке, она впервые за эти дни вздохнула полной грудью и успокоилась. Но настал его черед, поглаживая ее по спине Йен начал.
– Чем ты думала, когда убегала? – спросил он, почти спокойным голосом.
– Я не убегала, – тихо сказала она, – мне сказали, что ты ранен, и я побежала к тебе.
Натали отстранилась, заглянув в глаза мужу. Вдруг смысл сказанного дошел до нее, надо было убедиться, что стоящей перед ней возлюбленный действительно не ранен.
Она принялась ощупывать его сильные руки и могучую грудь, но муж резко схватил ее за плечи и отнял от себя. Девушка уставилась на него полными негодования глазами.
– Женщина, если ты не хочешь, чтобы я на глазах наших людей показал, как сильно по тебе тосковал, прекрати это немедленно, – произнес он хриплым голосом.
Натали смутилась, и щеки ее начали розоветь.
– Я просто хотела убедиться, что на тебе нет ран, – сказала она потупившись.
Йен приподнял ее за подбородок и их глаза встретились. Он улыбнулся и впился в нее страстным поцелуем, таким, что девушка ахнула, а потом, забыв обо всем и обо всех начала с не меньшим пылом отвечать на поцелуй супруга.
– Прошу прощения, что прерываю, но может мы уберемся подальше отсюда прежде, чем хватятся нашей маленькой мисс? – спросил Рэф.
– Да, конечно, – согласился Йен, восстанавливая дыхание. Голова же Натали шла кругом, колени подгибались, и она не придумала ничего лучше, чем просто повиснуть на шее мужа, смущенная, но бесконечно счастливая. Йен подхватил ее на руки и быстрым шагом направился к лошадям, стоящим под ближайшими деревьями. Он легко впрыгнул в седло и устроил жену на коленях, прижал к груди и плотнее завернул в плед. Поездочка предстоит еще та, местами уже лежит снег, и по ночам становилось довольно холодно, а его маленькая женушка была не одета для конных прогулок зимой. Но то, что он увидел этой ночью, убедило, что она может о себе позаботиться, и вернуло его к прерванному разговору.
– Итак, ты будешь отвечать на мои вопросы? – нарочито грозно спросил Йен.
– Конечно, – сказала Натали, и устраиваясь поудобнее потерлась щекой о его горячую грудь, – что ты хочешь узнать?
У Йена перехватило дыхание, его малышка жива, и здорова, это все, о чем он мечтал, о чем молился. Когда – то он обещал ей, что позаботится о ней и не сдержал слово. Мало того, что ее похитили, она умудрилась самостоятельно освободится. Не было сомнений в том, что будь у нее больше времени она преодолела бы и стражу во дворе, и наверняка без жертв. Он тоже никого не убил, по крайней мере, не собирался этого делать. Теперь он будет стараться загладить свою вину, отомстит ее обидчикам, и больше никто в целом мире не посмеет причинить боль его маленькому ангелу. Но Натали прервала его мысли. Она ерзала в тщетных попытках устроиться удобнее, и Йену пришлось стиснуть ее крепче, а его восставшая плоть разъясняла желания лучше любых слов.