— Почти два года, — тихо сказал Кинт, поставил остывшую кружку на камень и достал трубку.
— Что два года? — присел рядом молодой боец, Санд — шустрый малый, тоже из местных горцев.
— Два года я уже тут, — вздохнул Кинт, раскатал одеяло у костра, положил рядом карабин и лег, глядя на тесанный каменный свод поста.
— Ты же южанин?
— Да.
— И как там, на юге?
— Море, тепло, сочные и спелые фрукты…
— А женщины?
— Женщины тоже, сочные и спелые.
— Брэтэ обещал меня отпустить на юг, когда две трети контракта отслужу… В какой форт лучше просить перевода?
— Я служил в степном форте, недалеко от столицы кстати.
— Да я знаю…
— Вот откуда? — приподнялся на локте Кинт, — кто эту болтовню разводит.
— Брэте… ты не сердись на него, это он в прошлый свой запой, когда вы в горах задержались, сболтнул лишнего ребятам, а они уж там чего–то себе сами додумали… Он же думал вы все, сгинули там в горах, и в двух словах рассказал твою историю, ну то что знал, а ребята уж приукрасили конечно…
— Болтуны!
— Ну это же мы меж собой.
— Вот это и успокаивает. Ладно, я посплю, а ты согрей еще кипятка, ребята сменятся скоро, продрогли поди.
Конца первого летнего месяца Кинт ждал с нетерпеньем, точнее он ждал когда Брэтэ выйдет из очередного запоя, оклемается и, наконец сдержит свое слово — подпишет отпускную грамоту. Кроме Кинта и собственно Брэтэ все остальные жандармы были или местными, или из городков и деревень предгорий, Кинта же крайние полгода созерцания суровых пейзажей и промозглой погоды уже сводили с ума, а топить эту тоску в стакане как это делает Брэтэ, он не собирался. Наконец удалось уличить момент между перепадами настроения капитана, и Кинт получил разрешение покинуть форт на пятнадцать дней…
— Смотри, если после твоего отпуска сюда нагрянет тайная жандармерия, то я за себя не ручаюсь.
— Так они же без разрешения канцелярии монарха сюда не нагрянут.
— И что? — не понимая, поднял бровь Брэтэ.
— Это же хорошо, — улыбнулся Кинт, — у канцелярии будет повод вспомнить про наш форт.
— Проваливай! Пока я не передумал… ишь, повод ему… я тебе покажу повод, — погрозил кулаком Брэтэ а потом, чуть улыбнувшись, сказал, — удачи там тебе, прошу, будь осторожен.
Выехал Кинт ранним утром вместе с патрулем. На перевале пересел в проходящую повозку к торговцам, и добрался до городской площади Тека, где нанял повозку до железнодорожной станции, с которой состав с пятью товарными и одним пассажирским вагоном повез Кинта к западному побережью. Портовый город — Илкан, не похож на другие города, где бывал Кинт. Илкан располагался у русла реки, по которой вверх по течению ходили пароходы и баржи до Майнга, много верфей, и мало жилых кварталов. Почти неделя ушла у Кинта на дорогу, к слову это был самый короткий и быстрый маршрут, и вот, спустя шесть дней пути, в солнечный полдень, Кинт ступил на набережную речного порта Майнга.
Мало что изменилось в Майнге, тот же смог над городом, тот же промышленный шум, разве что почти не видно конных экипажей, сплошь паровые повозки и другие, чуть меньше, одно и двух местные, быстрые, и с маленьким двигательным отсеком. Подивившись в очередной раз прогрессу, Кинт бросил взгляд на ряды бедных торговцев… они все там же, у небольших палаток со скромным товаром, и чистильщик обуви на месте, только другой… а предыдущий, что очень сильно напоминал Вакта, похоже со своим другом добился чего хотел. Кинт хорошо его запомнил, смышленый парень. Купив в киоске пару свежих газет и ароматного табака, Кинт, не желая опять нюхать копоть и слушать грохот, с трудом, но все же поймал конную повозку.
— К мастерской Бара.
Ничего не отвечая, возница кивнул, и повозка покатила по мостовой… Очень, очень много людей, как же отвык Кинт от этого.
— Так и одичать можно, — словно подтверждая свои мысли, вслух сказал Кинт.
— Что? — повернулся возница.
— Много людей говорю…
— Так ярмарочная неделя, много людей понаехало. Гостиницы, даже плохонькие и те забиты.
Мастерская Бара оказалась закрыта, Кинт громко постучал, в надежде, что хозяин наверху, но никто не открыл. Поставив ранец на низкую лавочку у входной двери, Кинт сел рядом, набил трубку и развернул газету…
— Ну и что пишут? — Бар стоял перед Кинтом в дорогом костюме, белоснежной кепи и опираясь на трость.
— Ого! Да вас и не узнать! — сложил газету Кинт и сунул ее под клапан ранца, — какой–то праздник у вас?
— Выставка! Подержи–ка, — Бар протянул Кинту большую и толстую папку, набитую чертежами и достав ключ открыл дверь, — ну проходи, очень рад что ты приехал… и тебя тоже не узнать.
— Дело в гору идёт? — кивнул Кинт на прилавки, на которых по сравнению с прошлым посещением было много новых образцов оружия, стеллажи с боеприпасами, а в той половине где была мастерская, появилась пара новых станков.
— Да, благодаря покупателям, которые приезжали от тебя, ну и оружейный дом Ренэ… с некоторых пор я с ним… эм… как это? А! Партнеры, вот. Даже участвую в разработке нового оружия, рассказал бы, но это секрет, сам понимаешь.
— Понимаю, конкуренция.
— Верно. Ну, поднимайся, располагайся, диван свободен, — Бар указал жестом на лестницу, — ты насколько останешься?
— Думаю пару дней, не больше, дорога много времени отнимает.
— Да уж, занесло тебя…
Бар уже почти поднялся наверх и повернулся, Кинт стоял внизу и смотрел на него…
— Поднимайся, — вдохнул Бар, — сейчас расскажу.
Кинт уселся на диван, а Бар подошел к шкафу и начал переодеваться…
— Приезжала… полгода назад, прочитала оба письма вот здесь, — Бар показал на стол у окна, — забрала письма, попрощалась и ушла… Расстроенная она была очень.
— Из–за писем?
— Нет, она уже пришла, что говориться «слезы на колесах».
— Даже ничего не велела передать?
— Нет, просто допила сок и ушла.
Кинт отвернулся к окну… странное и незнакомое чувство охватило его. С одной стороны ему было по–детски обидно, он так ждал, когда возьмет в руки бумагу, пусть даже с тремя… пусть даже с одной строчкой написанной рукой Маани… с другой, он просто закипал от злости, до хруста сжимая кулаки.
— Женщины… — вздохнул Бар, — и ты прости конечно, но видно же, что она из аристократии, вам все равно вместе не быть, а терзать себя всю жизнь иллюзией… Не знаю, это по меньшей мере глупо. И не смотри на меня так! Ты, между прочим, тоже хорош… на что надеялся? Что она пойдет наперекор сложившимся традициям и укладу? Может быть и так, но не забывай, что она сразу вылетит как пробка из пилотов, от неё отвернется вся ее семья, и она не будет иметь прав на наследство. Все не так просто Кинт.