Увидел меня, оценил то, насколько близко я ко входу в подвальные помещения, усмехнулся, демонстрируя, что все прекрасно понял, и, склонив голову с издевательской почтительностью, насмешливо произнес:
— Нет, ты не готова на уступки, Ари. Соответственно, не соглашусь на них и я.
Чистая победа!
Молча развернувшись, я покинула холл, поднялась по лестнице в центральную часть замка, миновала галерею предков рода оттон Грэйд, поднялась на второй этаж и обнаружила горничных, выходящих из комнат, находящихся в непосредственной близости от покоев герцога.
— Ваши покои готовы, — пролепетала одна из женщин, присев в книксене.
Замечательно…
Выпрямив спину, я уже собиралась потребовать выполнять мои указания, в частности подготовить для меня те покои, которые я уже выбрала, но все горничные разом вдруг опустили головы и отшатнулись к стене, как и полагается вышколенной, не смеющей мешать господам прислуге, и в то же мгновение в неприличной близости от меня раздался насмешливый шепот:
— В домах высшего общества, Ари, покои леди-супруги располагаются в непосредственной близости от покоев супруга-лорда. И меня искренне поражает, — дыхание герцога коснулось моего лица, — ваше избирательное отношение к нормам морали, традициям, общепринятым правилам. Попахивает двойными стандартами и ханжеством церковников, не находите?
Озноб невольно прошелся по телу.
— Кстати, Ариэлла, — шепот становится тише, — как ваша мигрень?
— Вы свободны, — сообщила я горничным.
Не поднимая голов, женщины присели в реверансе, затем, стараясь двигаться бесшумно, ушли к лестнице для прислуги. Через мгновение мы остались наедине с его светлостью и моей решимостью.
Развернувшись, я взглянула на последнего представителя династии Грэйд. Осознав, насколько близко он стоит ко мне, отступила на шаг… еще один, проигнорировав презрительную насмешку его светлости. Затем вскинула подбородок и холодно произнесла:
— Раз уж вы заговорили о правилах и традициях в аристократических домах, позвольте вам также напомнить о еще одной неизменной традиции.
Несмотря на гнев и затаенный страх, сейчас, глядя на герцога, я с удивлением отметила, что его глаза вовсе не черные. Нет, они стали скорее темно-темно-синими, а непроницаемая пугающая чернота удивительным образом исчезла… Впрочем, отвлекаться на глаза его светлости в данный момент было бы неосмотрительно и глупо. И потому я продолжила:
— Гости… — пауза, и с улыбкой: — особенно гостьи могут быть приглашены хозяином дома только с одобрения его супруги-леди. Исключение составляют кровные родственницы.
Лорд оттон Грэйд нахмурился, прекратив насмешливо улыбаться.
— Соответственно, — теперь улыбку себе позволила я, — личных гостий вы можете пригласить лишь при условии родства. В противном случае…
— В противном случае что, Ари? — зло поинтересовался герцог.
Мне не хотелось бы говорить подобное, но и отступать было некуда.
— В противном случае я буду считать себя вправе позволять себе те же вольности, приглашая гостей без вашего ведома и одобрения.
Внезапно весь мир сдвинулся, болезненно ударив меня в спину и разом вышибив воздух из груди!
Я не успела даже испугаться, как оказалась у стены, прижатая к холодной поверхности мгновенно пришедшим в ярость лордом Грэйдом. Но страх охватил, едва рука черного мага больно сдавила шею, не позволяя сделать вдох!
Секунда… вторая… третья…
Мои широко распахнутые от ужаса глаза и стылый жестокий лед во взгляде герцога. Я вздрогнула, схватилась за его руку, пытаясь отодвинуть, чтобы сделать хотя бы один вдох и…
— Сейчас ты ощутишь первые признаки потери сознания, — убийственно спокойно проговорил лорд оттон Грэйд.
А я хватала ртом воздух в попытке вдохнуть и не могла…
— Чувствуешь? — безразлично поинтересовался он.
Ответа его светлость не ждал. Лишь сильнее стиснул пальцы и холодно продолжил:
— Запомните это ощущение приближающейся смерти, леди оттон Грэйд, хорошо запомните. Потому что именно это ожидает вас в том случае, если у меня появятся хоть малейшие подозрения в вашей измене.
И герцог разжал ладонь.
Не удержавшись на ногах, я сползла вниз по стене, растирая шею и с хрипом делая первый вдох. Затем второй. Третий. Я не могла надышаться! По щекам хлынули слезы, все тело дрожало, руки тряслись… а лорд оттон Грэйд, возвышаясь надо мной суровой бесчеловечной скалой, совершенно спокойно взирал на мучения, упиваясь собственной властью.
— Уверен, — тон его был жесток, — вы усвоили этот урок. И более никогда не затронете тему личных гостей мужского пола. Поднимайтесь, ваша светлость.
А я не могла. При всем своем желании, подняться я была не в силах. Ни подняться, ни прекратить беззвучно плакать от страха, от несправедливости и от обвинения, какого я ни в коей мере не заслужила. Именно обвинение и заставило, взяв себя в руки, с трудом, но выговорить:
— «Личных гостей мужского пола»?! Неужели вы думаете, — я вытерла беспрестанно льющиеся слезы, — что я когда-либо совершила бы столь величайшую глупость, как измена, учитывая, что позор и ответственность за подобные действия лягут на моих детей?!
Слезы текли не останавливаясь, и за их пеленой я не могла видеть лица герцога, да, впрочем, и не желала.
— Вы — мерзавец! — голос сорвался, став хриплым шепотом. — Вы отвратительный, упивающийся своей силой, беспринципный мерзавец! Вы… — я задыхалась, — вы…
Казалось, эти слова лишили меня последних сил, и, закрыв лицо руками, я зарыдала в голос, не в силах ни сдержаться, ни гордо уйти. У меня не осталось сил сохранять достоинство, ни капли… У меня не осталось надежды на будущее… У меня ничего не осталось… Мне хотелось умереть, раствориться в пространстве, исчезнуть… все, что угодно, лишь бы не оставаться более герцогиней оттон Грэйд. Не могу… не в силах… не справлюсь…
— Ариэлла, — голос герцога прорвался сквозь мои рыдания, — Ари, поднимайтесь.
И я ощутила прикосновение его ладоней к моим плечам.
Судорожно всхлипнув, дернулась и, все так же закрывая лицо, потребовала:
— Не смейте ко мне прикасаться.
Лорд оттон Грэйд убрал руки.
Но остался рядом.
— Уйдите, — хриплым из-за сорванного горла шепотом попросила я, — просто уйдите.
Черный маг и не подумал выполнить мою просьбу. Нет, видеть его я не могла, в силу своего состояния, но присутствие ощущала отчетливо.
— Неужели у вас нет ни капли благородства… — не вопрос.
Я не спрашивала, я просто именно сейчас это осознала.
— Нет, Ари, — прозвучал холодный голос его светлости, — я мерзавец и не скрывал этого. А вы не в состоянии подняться самостоятельно, и потому будьте столь любезны…